Два лика Ирэн (СИ) - Ром Полина. Страница 27

— Джайв, но куда смотрят мужья этих женщин?! Почему они их не накажут?!

— Мой лорд, там довольно гористая местность. Считается, что леди в платье не смогут сохранить скромность. А некоторые из них и вовсе… не замужем!

— Ну, у них же есть отцы, братья. Почему они не могут запретить такое?! Конечно, я бы хотел посмотреть на…

— Лорд Димос, что за фривольные мысли?! — заворчала проснувшаяся леди Сойтер — Вот я пожалуюсь вашей матери, негодник!

Вредная старуха так и не позволила дослушать ни про Аргонию, ни про Крейские острова, где тоже успел побывать Джайв.

21

Молодое тело подводило леди Ирэн – хотелось нежности, если уж не страсти…

Хотелось душевного тепла и внимания…

Хотелось подарков… Нет, не обязательно драгоценностей или чего-то редкого, её бы порадовал и пирожок, предложенный лордом Ричардом. Но – нет. Ухаживать за женой лорд явно не собирался.

Так-то, если подумать – а зачем бы ему это было нужно? Спать он с ней будет, когда захочет. Ребёнка она родит, никуда не денется. Получается, что он её будет держать при себе… как корову, от которой приплод ждёт.

Была и ещё одна деталь, которая не просто ей не понравилась, а чем-то отчётливо напомнила историю с мохеровым шарфиком. Как она тогда мечтала, что вот будут выходные, и они с Андреем, молодые и красивые, очень-очень модные, пойдут гулять в парк… Конечно, лорд Ричард не отбирал у неё серёжки и не дарил сестре, но вот из рук её подарок забрал, и получилось, что это уже и не от неё подарок, а от главы семьи. А она, Ирэн, как всегда – ни при чём. А взамен – даже спасибо ей не сказал. Как-то всё это низко и мелочно. Противно было…

Зато первый раз это заставило её задуматься. Серёжки и то, что в сундуках – её личная собственность. А пятьсот львов, замок и всё, что в нём – собственность мужа. Так с какого, простите, перепугу её подарок вдруг стал общим? Зачем она, Ирэн, вообще сунулась с этими серёжками?! Кто знает, как её собирается содержать лорд. Может, ей и еду себе придётся покупать? А она разбазаривает и то, что отец дал. Жадной Ирэн даже в той жизни не была, но хозяйственной – всегда.

А уж ситуация с солдатами, с точки зрения Ирэн, совсем за гранью. Они – служащие её мужа, но она не имеет права им приказать?! Конечно, у неё и привычки-то приказывать отродясь не было, но ведь эти его слова, что она приказывать не имеет права, значат, случись что – её никто и слушать не станет. Это только подчёркивает её бесправие. Она, Ирэн, что-то вроде домашнего питомца лорда, получается? Этакий хомячок, которого никто не тронет, ибо лорд рассердится, но и мнение его ни для кого не интересно.

Первый раз за всё время Ирэн чувствовала отвращение – ну живой же она человек? Почему с ней как с рабыней обращаются? Что плохого она сделала этому самому лорду? В чём провинилась-то перед ним? Неужели нельзя это всё как-то помягче сделать?! Почеловечнее просто.

В душе поднималось некое подобие протеста. Отношение Ричарда так напоминало отношение к ней Андрея в последние годы перед смертью его… Завёл себе девку и, как выяснилось после похорон, не особо и скрывал её. Все вокруг знали и смеялись за спиной. Тратил общие деньги на шубы и развлечения. Ирэн сравнивала мужей и в душе поднимался какой-то мутный, грязный фонтан злости. Даже не на них, на себя. Они, оба, ей просто пользовались. С ними-то всё понятно. Но почему она, молодая и красивая, позволяет им это делать?!

Там, в той жизни, она так и не развелась с Андреем. А в этой – разводов не бывает.

Анги, закутанная в старые, но отмытые шкуры, задремала в карете. Ирэн смотрела на её спокойное, умиротворённое лицо и думала, что вот эта девушка ей – ближе мужа, понятнее, чем лорд. И заботится она об Ирэн, и переживает за неё, и помогает во всём. И леди посетила странная, довольно абстрактная мысль – случись что, она, Ирэн, в первую очередь кинется спасать Анги, а не лорда. Нет, конечно, представить себе ситуацию, в которой ей пришлось бы спасать мужа, она не могла. Но вот странная мысль так и осталась где-то на задворках сознания.

А пока Ирэн изо всех сил старалась понять, как ей выжить в такой атмосфере равнодушия и неприятия? Без настоящей защиты, без особых перспектив. Сейчас ей всего семнадцать лет. Неужели всю оставшуюся жизнь, ещё лет шестьдесят-семьдесят, вот так и ходить и не отсвечивать? Не надеяться на доброе слово и человеческие отношения? Ещё неизвестно, как муж с ребёнком поступит.

Леди-соседки лорда Верского, ну, из тех, что в возрасте, вечером за столом после пира сплетничали. Она вмешиваться и спрашивать не рискнула, но уши-то успела погреть. Так вот, ребёнка могут и отобрать! Вот если у неё свекровь будет зараза, да муж её послушается – такое вполне может быть. Наймут кормилицу, и какая-то тётка деревенская выкормит ребёнка, а свекровь его воспитает. И будет он так же, как отец его – равнодушен к матери… Обсуждали же эти леди как раз такую историю. Там сын, как наследство после смерти отца принял, так мать в монастырь и сослал. В нищий. И ведь никто не пожалел женщину. А что её жалеть, если кроме единственного сына она только дочь ещё родила и всё?

Эти совсем не радужные мысли одолевали Ирэн всю дорогу до самого замка. Она крутила их не один день, разворачивая и так, и этак, пытаясь понять, как, ну как, чёрт возьми, выжить? Как получить в этой жизни если не счастье, то хотя бы покой и уверенность в завтрашнем дне? Знать, что ребёнка будет воспитывать сама. Что малыш будет любить её. Что ни она, ни дитя не будут голодать и зависеть от чужой воли? Что её не сошлют в монастырь по воле злобной свекрови?

В последнюю ночёвку Ирэн всё же не выдержала и спросила мужа:

— Лорд Ричард, а почему ваши родители не приехали на свадьбу? — сердечко у неё колотилось – она далеко не всегда понимала, что можно спрашивать, а что – нет, но сейчас ей было уж совсем невмоготу. Образ коварной и злобной свекрови сидел в голове так, что она даже есть нормально не могла.

— Мой отец погиб с честью, защищая свои земли. При штурме замка, восемь лет назад. — Эти слова прозвучали почти торжественно – лорд явно гордился своим отцом.

— Простите, лорд Ричард… — Ирэн искренне жалела, что пришлось затронуть это.

Смерть родителей – не тема для лёгкой беседы. Хотя, беседами их разговоры назвать просто невозможно. Изредка Ирэн собиралась с духом и что-нибудь спрашивала у мужа. Его ответы всегда были максимально лаконичны, и она делала выводы – беседовать с ней он не хочет. Возможно, ему эта тема не интересна. И следующая – тоже не интересна. Но если бы он хоть дал знак, о чём он мог бы с ней поговорить! Может быть, она его просто раздражает…

Ирэн помялась и задала ещё один вопрос:

— А ваша матушка?

— Её угнали в плен.

— В плен?! Она… Она сейчас в плену?!

— Она там умерла. Пока шли переговоры о сумме выкупа.

И столько равнодушия было в этих словах…

Ночью Ирэн плакала от собственного бессилия…

Замок появился на горизонте после обеда, когда на землю уже падали лёгкие сумерки. Он был не просто велик, он был громаден! Карета катилась по довольно широкой дороге, местами из-под растоптанного копытами, грязного снега проглядывали булыжники. Трясло немилосердно, в открытое окно задувал ледяной ветер, но Ирэн не собиралась закрывать маленькие ставни и не задёргивала внутренние шторки – ей было интересно. Анги ёжилась от холода, как и хозяйка, но выглядывала в другое окно. Именно здесь, в этом замке, им и предстоит прожить всю жизнь.

Стена, из-за которой виднелись многоэтажные башни, была высотой метров двадцать, если не больше. Когда они проезжали в ворота по откидному мосту, Ирэн смогла оценить толщину защитных стен – метров шесть. В замке лорда Беррита было не больше четырёх. И только въехав в огромный двор, она заметила следы недавнего ремонта. Похоже, довольно большой кусок стены был раньше выбит. Ирэн вообще не представляла, как в мире без пороха возможно такое? Чем, интересно знать, можно разрушить толстенную каменную кладку?!