Сокровище Нефритового змея (СИ) - Лайм Сильвия. Страница 68
Я оглянулась по сторонам и поняла, что паук сидит не менее чем в десятке метров от меня.
«Шушу?..» – спросила я, коснувшись каменной стены.
И тут же услышала паука гораздо громче. Словно приставила ухо к какому-то усиливающему звук устройству.
«Ну хоть ты не зови меня так, – пробурчал паук. – Меня зовут Истеачлаваинкт».
«Но это же совершенно непроизносимо!» – возмутилась я.
Паук словно вздохнул.
«Ну, тогда зови Шушу, что с вас, с людей, взять?..»
И пока я размышляла, что бы такого надеть в качестве украшения, он продолжил:
«Кстати, царя ты тоже так зовешь?»
«Какого царя?» – не поняла я, роясь в ящике возле кровати. Меня вдруг осенило, что ожерелье, которое подарила Лориавель, будет отлично сочетаться с черным платьем. К тому же не мешало бы почаще надевать этот подарок, ведь он не только красивый, но и ужасно полезный.
«Царя пауков, конечно же».
У меня даже ожерелье чуть не выпало. Я взглянула на Хрустального паука, встретившись с россыпью его внимательных красных глаз.
«Царя пауков?..»
И тут Шушу вдруг совершенно не свойственным для пауков образом протянул лапу вперед, указывая на мою ногу.
«Царь пауков… – тише и как-то проникновенно проговорил Шушу. – Хоранаирис, великий правитель и древний хельсарх».
Я громко сглотнула.
«А ты не перепутал?» – уточнила я несколько нервно, заглядываясь на свою лодыжку, которую обхватил драгоценный браслет.
Эта новость казалась чудной и дикой.
«Обижаешь, милая, обижаешь. Как же я могу перепутать с кем-нибудь собственного царя?..»
«А ты когда-то прежде уже видел его? Общался с ним?» – с замирающим сердцем спросила я.
«Нет, конечно, – прощелкал Шушу, возмущенно задрыгав лапками, – как же я мог его встретить, коли наш царь жил задолго до моего рождения и уже тогда спал глубоким сном не пойми где?»
Я даже остолбенела в первое мгновение.
«Тогда откуда же тебе знать? Вешаешь тут мне на уши лапшу… то есть грибы», – мысленно отругала я паука.
В голову закралась мысль, что Шушу всё перепутал, никакой передо мной не царь, да и вообще. Ерунда это все. Я ведь всё ещё до конца не верила, что когда-нибудь мой браслет оживёт. Не могла представить, что кусок металла на моей ноге вообще на это способен.
«Как это откуда? Пауки чувствуют друг друга изнутри. Брюшком! А разве ты не чувствуешь? Ты, говорящая с пауками?»
Шушу вещал так, будто это было нечто само собой разумеющееся и словно подобной способностью любой уважающий себя человек обязан обладать.
Я даже прищурилась, пытаясь что-то ощутить внутри. Взглянула на браслет, затем на Шушу и снова на браслет.
Никаких изменений.
«Наверное, ты не чувствуешь, потому что ты не паук», – резюмировал мой собеседник, пренебрежительно махнув на меня лапой.
«Ну, не стоило и начинать тогда», – поджала я губы.
Стало слегка обидно, хотя я сама не понимала почему.
Защелкнула застежку ожерелья на шее, развернулась и пошла к выходу из теларана.
«Шу! – зашелестел паук, странным образом окликая меня и давая понять, за что Актор дал ему столь странное имя. – Погоди! Ты же должна довести меня до норы!»
В голове раздавалось пощелкивание и легкий треск паучьего голоса. Краем глаза я заметила, как Шушу стал меня догонять, затем побежал рядом, но по соседней стене, а в конце прямо с нее прыгнул мне на плечо, потому что я и не думала оборачиваться.
«Какая обидчивая человека, – сказал он, пощекотав меня за ухом пушистой лапой. – А вот не надо обижаться. Я же не обижаюсь, когда ты не можешь выговорить такое простое имя, как Истеачлаваинкт. Истеачлаваинкт, Истеачлаваинкт, Истеачлаваинкт…» – защелкал он, почти доводя меня до легкого нервного приступа этими звуками.
– Да прекрати ты, Истеачлаваинкт! – воскликнула я, не выдержав, и паук тут же умолк, воззрившись на меня большими выпуклыми красными глазами.
«Истеачлаваинкт…» – добавила мысленно, но, как оказалось, Хрустальный паук и так все понял.
«Ты сумела! Вот молодец, человека! – раздался ответный вопль у меня в голове. – А теперь скорее в сад! А я тебе за старания расскажу тайну, раз уж ты такая умненькая-разумненькая. Умненькая-разумненькая! Умненькая-разумненькая! Ух!» – твердил он, пружиня на тонких лапках.
И я последовала его совету, направившись в место, которое обещало быть очень красивым.
В Стеклянном каньоне было довольно мало растительности, но много мхов. Кажется, когда-то Лориавель рассказывала, что именно волшебный мох выделяет для шаррвальцев необходимое количество хорошего воздуха. Иначе им было бы совсем нечем дышать на такой глубине под землей.
«Хорошо, но тайну я хочу услышать сейчас», – уверенно бросила я пауку, совершенно серьезно намереваясь скинуть его с плеча, если он решил меня обмануть.
В это время мы уже двигались по темным коридорам дворца, а Истеачлаваинкт лапой показывал мне правильное направление.
«Истеачлаваинкт за свои слова отвечает, девочка», – важно вбросил мне в сознание паук, к счастью перестав называть меня «человекой».
«Я внимательно слушаю. И надеюсь, это будет хороший секрет».
«Не знаю даже, – задумчиво прощелкал паук, но мне показалось, что его голос стал каким-то ироничным. – Может, и не стоит начинать. Я просто хотел рассказать, как много десятков лет назад разбудила царя пауков моя пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра-прабабушка. Как думаешь, это достаточно интересно?..»
Я запнулась о складку тонкого ковра, расстеленного в коридоре, и чуть не упала.
– Конечно! – воскликнула я в голос, и служанка, что шла в паре шагов от меня, испуганно подпрыгнула. – Простите, – виновато улыбнулась я, кашлянув в кулак.
Девушка удивленно оглядела меня с головы до ног и умчалась по коридору прочь.
«Говори скорее!» – затараторила я мысленно, толкая большую каменную дверь, на которую указал Истеачлаваинкт.
Казалось, мне никогда не удастся сдвинуть с места эту махину, которая больше напоминала стену, чем дверь. Только странные рисунки с деревьями выдавали, что за монолитной плитой и впрямь Теларанский сад.
Однако стоило мне коснуться холодного камня, как невидимые механизмы затрещали и передо мной начала открываться широкая панорама великолепнейшего полуночного сада.
«Шу-шу-шу», – зашуршал у меня в голове паук. Явно хихикал, хитрец пушистый. Но я терпеливо ждала.
Я вообще терпеливая. Не была бы такой, еще в первый день в Стеклянном каньоне наорала бы на Ильхамеса, убежала бы из его дома и, как пить дать, была бы съедена в каком-нибудь тоннеле подземным червем.
Я двигалась вперед, а под моими ногами шуршали те самые стеклянные камушки, давшие имя всему царству шаррвальцев. Только для тропинок теларанского сада словно нарочно были выбраны те из прозрачных камушков, которые имели легкий голубоватый оттенок. А по бокам от тропинки камни были черными, покрытыми мхом и перемежающимися с твердой вытоптанной землей. Поэтому теперь мне казалось, будто я иду по дороге из лунного света. Восхитительное ощущение!
Со всех сторон к сводам громадной пещеры тянулись вверх тонкие стволы старых рододендронов белоснежного и розового цветов. Встречались еще такие, у которых цветки были нежно-зеленые, как и листья, что вообще казалось удивительным и редким.
Но вот других деревьев тут не было.
«Итак, – начал тем временем Истеачлаваинкт, пока я отсчитывала положенное количество дорожек и кустов. Мне же нужно было отыскать место, где у моего наездника было намечено свидание! А заодно я не уставала удивляться потрясающей красоте дивного сада. – Моя пра-пра-пра-пра-пра-пра-пра-прабабушка, как водится, была очень красивой паучихой. Говорят, я очень на нее похож!»
Я невольно повернула голову, разглядывая белого как снег паука с красными глазищами. И не находила в нем ни одной черты, которая вообще хоть немного отличала бы его от остальных. Впрочем, конечно, говорить об этом Истеачлаваинкту я не планировала. Стыдобища-то какая! Я ж его при следующей встрече от остальных даже и не отличу!