Я - ваш король (СИ) - Булавин Иван. Страница 4

Оторвавшись на минуту от поцелуев, я закрыл глаза и ещё раз мысленно поблагодарил того, кто меня сюда отправил. Спасибо, буду должен. Девушка внизу старалась изо всех сил, но разрядки добиться не могла, но я этого и не хотел. Поэтому, полежав ещё некоторое время, просто взял её за волосы и притянул к себе, усаживая верхом.

— Хотите ещё вина? — спросила девица справа.

— Нет, — уверенно сказал я, — не хочу.

В голове побежали нехорошие мысли, они уже в пятый раз предлагали мне выпить. Это неспроста. Я был раньше алкоголиком? Допустим, но зачем так настаивать? Вино отравлено? Вряд ли, скорее, просто хотят напоить. Даже споить, если все вечера проходят так, то года через три-четыре, когда я от пьянства стану совсем недееспособен, меня просто свергнут и заменят кем-то получше. Король это нечто незыблемое? Куда там. Людовик XVI и Николай II соврать не дадут.

От таких мыслей у меня даже желание начало пропадать, хотя сидевшая на мне девка старалась изо всех сил, двигая тазом и извиваясь всем телом так энергично, что её немаленькие сиськи проносились у меня перед носом со скоростью самолёта.

Но закончить процесс я не дал, ухватив её руками за тонкую талию, я спихнул с себя. Встав с ложа, я прошёлся по спальне, в голове стояла муть от вина и новых знаний, которые ещё предстояло осмыслить. И вроде всё так, как я и хотел, праздная жизнь, много секса, вина и развлечений. Работа — раз в неделю на публике показаться.

И в то же время что-то гложет. Какая-то недостаточность, когда внезапно понял, что хотел другого, чего-то большего. Как будто в руки попала волшебная палочка, а я её использую, чтобы в ухе ковырять. Я вздохнул и, как был, голый, протопал к бассейну, надо будет немного освежиться.

Вода в бассейне остыла, но всё ещё была довольно приятной, нырнув, я какой-то время провёл под водой, после чего, показавшись на поверхности, увидел, как ко мне приближается одна из дежурных красоток. Она помогла мне выбраться, подала полотенце и стояла рядом, всем своим видом выражая желание чем-либо услужить моему величеству. Я ещё подумал, что если она сейчас хоть что-нибудь вякнет про вино, то просто отвешу ей по смазливой мордашке королевского леща. Я ведь король, мне всё простительно. Но девка оказалась умная и просто молчала, поедая меня глазами.

Я протянул руку и взял её за шею. Странное чувство, я ведь могу с ней сделать всё, что захочу, даже убить. Вот только лучше начать убийства с кого-то другого, есть при дворе люди, которые мне не нравятся. А короли, которые не боятся рубить головы, обычно живут лучше и дольше своих гуманных коллег. История, которую я всегда любил изучать, это отлично показала.

Я стиснул пальцами её тонкую шею, она вздрогнула, бархатная кожа покрылась мурашками, но большие зелёные глаза смотрели на меня всё так же смело. Нет, не стану я её убивать, удовольствия это мне не доставит, точно.

Я подвёл её к креслу и поставил на четыре кости, положив подбородком на спинку. Объёмная задница с круглыми мягкими ягодицами повернулась в мою сторону. Глаза её косились на меня, но сопротивляться не спешила. Вообще, заметно, что какая-то инициатива с моей стороны воспринимается ими с удивлением. Видимо, прежний Айкон просто лежал бревном, позволяя им делать всё, что захотят.

Рядом с креслом стоял стол, а на нём я обнаружил стеклянную вазочку с каким-то маслом. Не знаю, в каком виде его следовало употреблять, но мне пригодится. Взяв вазочку, я вылил несколько капель на её попу, а масленые пальцы скользнули между ягодиц. А эту любовь здесь практикуют?

Она вздрогнула и напряглась, когда мой палец скользнул внутрь. Видимо, привычки к такому не было. Отсталые средневековые шлюхи, что с них взять? Но отказывать королю не посмела. А к пальцу добавился следующий, потом ещё один. Она начала стонать, а я, поглощённый новым для себя ощущением абсолютной власти над человеком, начал снова возбуждаться.

Акт любви был короток, но очень энергичен, она громко кричала, вцепившись пальцами в спинку кресла, а я двигался, словно таран, берущий вражескую крепость. Пальцы крепко, до синяков, сжимали её мягкую плоть, не давая вырваться. Когда, наконец, наступила разрядка, в глазах у меня резко потемнело, и я пошатнулся. Пришлось даже ухватиться за край столика, чтобы не упасть.

Девка, поняв, что свободна, спрыгнула с кресла и, двигаясь немного в раскоряку, сделала попытку уйти, но я придержал её за руку и посадил на пол рядом с креслом. А я присел на кресло и дотянулся до столика, хватая чашу с вином. Короли что, воду совсем не пьют? Ну, или чай? Квас? Должен ведь быть какой-то безалкогольный напиток.

Отхлебнув вина, я почувствовал себя усталым. Даже не так, я, как сознание человека, почувствовал, что это тело, в котором я сейчас живу, устало. Мозг мало способен мыслить, сердце с трудом снабжает кровью большое тело, печень тихо воет от постоянных возлияний. Если так пойдёт и дальше…

В полумраке послышались шаги, и это не были те же девки, шёл ко мне человек в обуви, кто? Впрочем, постороннего ко мне не пропустила бы охрана, если, конечно, она не заодно с убийцами. Жестко изнасилованная мной девушка, увидев вошедшего, тут же подскочила с пола и постаралась побыстрее улизнуть, прикрываясь каким-то полотенцем. Кто это такой, что его даже шлюхи стесняются?

— Я вижу, ты устал, — с какой-то странной усмешкой сказал вошедший. Это был худощавый мужчина, уже довольно старый, с редкой седой бородой и седыми же коротко стрижеными волосами. Глаза его горели так, словно он сильно возбуждён или принял какой-то наркотик. Одет он был хорошо, но без всяких украшений. На пояс у него висел небольшой кинжал. — Государственные дела отнимают у тебя много сил? Да, знаю, ты велел больше не пропускать меня, но охрана состоит из людей, которые меня знают и уважают, поэтому сегодня пропустили.

— Кто ты? — спросил я, чувствуя, что говорю глупость, так и спалиться недолго.

— Вино так затмило твой разум, что ты уже не помнишь меня, — мужик скривился, словно попробовал какую-то гадость. — Я Алеман, твой воспитатель, тот, кто учил тебя читать и писать, кто открывал для тебя мир, кто рассказывал о деяниях твоих великих предков, ещё до того, как другие приучили тебя к женщинам и вину.

Я открыл рот, чтобы возразить, но он не дал мне сказать.

— Не нужно, не говори ничего, я не затем пришёл, чтобы тебя обвинять. Хочу только взглянуть на последнего представителя великой когда-то династии, а заодно подумать о том, что мы сделали не так. Я уйду скоро, а ты можешь ещё выпить вина и позвать следующую девку.

— Постой, — резко сказал я. — Не уходи… Алеман, останься и поговори со мной.

Встав с кресла, я подошёл к бассейну, нагнулся и, зачерпнув рукой горсть воды, умыл лицо, а потом вылил немного на затылок. Помогло слабо, но хоть немного в голове прояснилось. В теле понемногу стал просыпаться адреналин.

— Присядь, — велел ему я, указывая на небольшой стул, стоявший на краю бассейна. — Присядь и расскажи, что мне следует знать. Всё расскажи, это даже не просьба, это приказ. Я ведь пока ещё король.

— Пока ещё, — глухо ответил он, но на стул всё же присел.

Ситуация казалась мне всё хуже, но этот человек хотя бы поможет мне кое-что понять. Не так часто встретишь того, кто не боится говорить правду королю.

— Ты назвал меня последним представителем династии, почему? — спросил я.

— Потому что после тебя никого уже не будет, потому что, когда династия прервётся, все те, кто сейчас изъявляет тебе покорность, сцепятся в схватке за трон. Может быть, кто-то из них потом победит, станет королём, и тогда у нас будет новая династия, но, скорее всего, они просто растащат страну на уделы.

— С этого места, пожалуйста, поподробнее, — попросил я, — почему я последний? У меня что, не будет детей?

— Откуда? — он горько усмехнулся, — этим шлюхам запрещено беременеть, они для этого принимают специальный отвар, а жениться ты уже не успеешь, если, конечно, этот подлец Мелькор не женит тебя на своей дочери.