Трехсотая параллель (СИ) - Акишина Антонина. Страница 16
Далее последовало еще несколько похожих, но всё же других плясок под веселенькие мотивчики. Затем, наконец, заиграло медленное, тягучее – как для вальса.
– Госпожа, разрешите, – услышала она вдруг у самого своего уха.
И, обернувшись, увидела незнакомого господина – высокого, довольно еще молодого. кажется, из той самой угрюмой угловой компании; и действительно – говорит вроде бы с акцентом…
От неожиданности она совершенно растерялась. Мало того, что танца этого – как и прочих – она не знает, так еще и, похоже…
– Простите, – начала она, чуть приседая, -я…
– Госпожа не танцует, – раздался сзади знакомый голос.
Господин Холлис, непривычно разодетый, но столь же смурной, как всегда, спешил к ним; под взглядом его прищуренных за очками глаз господин сразу стушевался.
– Простите, – пробормотал он в свою очередь – и поспешил удалиться.
Даша кивнула своему избавителю:
– Благодарю…
– Да не за что, – хмыкнул тот, как-то странно на нее поглядывая – и добавил вдруг: – Славно побеседовали?
– Мы не беседовали, – вскинулась Даша, – просто…
– Просто? – господин Холлис недобро усмехнулся. – Вы? С эвирским-то посланником?
«Ах, вот оно что…»
– Я и понятия не имела, что…
– Разумеется… И куда ты только смотришь, Таффи? Таффи?..
Тут только Даша заметила, что Таффи рядом нет. То всё хвостиком болталась, а как понадобилась…
Она повела кругом глазами в ее поисках, но, не обнаружив, обернулась опять к Холлису. Однако тот на нее уже не смотрел: взгляд его – неподвижный и тяжелый – был прикован к чему-то в самом центре зала, приоткрытые губы чуть подрагивали…
Даша взглянула туда же вслед за ним – и сразу поняла, в чем дело.
Ничего страшного, вопреки стариковскому перепугу, отнюдь не было. Скорее – неожиданное (для нее, по крайней мере). В вихре пар, медленно кружившихся в такт музыке, взгляд ее выхватил знакомое лицо – то же, несомненно, что и господин Холлис. Ну вот – а всё скромняшку строила…
– Госпожа Эрд! – отвлек ее чей-то оклик («И кому опять понадобилась?!»)
За спиной ее обнаружился принц Ларэн.
«Этот-то еще куда?!»
– Ваше Высочество! – присела она почтительно.
– Рад Вас видеть! – улыбнулся тот явно смущенно, как будто чуть даже порозовев.
(Нет, явно не приглашать ее собрался – да он, кажется, и вообще не танцевал ни разу за весь вечер – она, во всяком случае, не видела).
– Как Вам у нас… нравится? – продолжал, немного помолчав, принц.
– Благодарю, – кивнула Даша с учтивой улыбкой, – нравится…
Он бегло скользнул по ней взглядом («Скромник еще один, тоже мне!»)
– Вы… не надели?
В первое мгновение она не поняла даже, о чем он – но тут же вспомнила:
– Нет, Ваше Высочество… Мне казалось… Это было бы… неуместно.
– Почему же? – принц слегка вскинул брови. – Неужели Вы… Вам не…
– Нет, что Вы… Просто…
– А ну иди сюда!!!
Резкий окрик позади заставил обоих обернуться – да и не их одних.
Кто-то охнул, кто-то шепнул: «Смотри, смотри!..» Да и было, на что.
Господин Холлис с перекошенным от ярости лицом за руку волочил куда-то чуть не плачущую Таффи.
Музыка продолжала играть, но танец нарушился, гомон смолк, и голос придворного врача гулко разносился в наступившей тишине:
– Ты что себе позволяешь?!
– Н-ничего, сударь… я только…
– Позорить меня вздумала?!
– Нет, что Вы, сударь, я…
– Да чтоб я еще раз!..
Они были уже у дверей.
– Пошла! – рявкнул он, рывком отворяя тяжелую створку. – Прочь!
– Но…
– Пошла, кому сказал!!! И эту… – он обернулся в сторону Даши – и вдруг осекся, увидев стоявшего подле нее принца.
– В чем дело, господин Холлис? – спросил тот громко и довольно спокойно, хоть на лице его не было уже и следа прежнего румянца.
– Ни в чем, Ваше Высочество, – господину Холлису, по-видимому, стоило немалых усилий хоть немного сбавить тон; всего его трясло, губы судорожно хватали воздух.
– Но, кажется…
– Не извольте беспокоиться. Семейное… Позвольте нам самим…
И, втолкнув Таффи в дверной проем, он скрылся вслед за ней.
Несколько мгновений в зале царило еще замешательство. Потом мало-помалу отдельными очажками завязался кое-где вновь говорок – сперва тихий, неуверенный, потом – всё громче, смелее; оркестр грянул какой-то лихой мотив, и в водовороте стремительных звуков замелькали опять пестрые пары…
Даша не спала, хоть было уже далеко за полночь.
Таффи на соседней постели, она знала, не спит тоже, хоть и притворяется. Время от времени до нее доносились шмыганья и сдавленные всхлипы.
Не то чтобы они ей мешали, но сколько можно уже?
– Так что там произошло? – спросила она негромко.
Всхлипывания мигом прекратились, но ответа не последовало.
Секунда тишины, другая, третья…
– Таффи, – вновь окликнула Даша.
На сей раз та отозвалась сразу:
– Да, госпожа?
Даша приподнялась на кровати. В комнате было темно, лишь от неплотно завешенного окна падал на пол желтоватый лунный луч.
– Что случилось сегодня на балу? – повторила она.
– Н-ничего, госпожа… – голос Таффи – тихий, едва слышный – дрогнул.
«Ну, не хочет – может, и не надо?»
Но любопытство взяло верх.
– А с кем это Вы танцевали? – переменила она разговор.
Таффи, тоже было привставшая, вновь опустилась лицом в подушку и беззвучно затряслась.
– Господин Холлис… – проговорила Даша, немного подождав. – Он был недоволен поэтому?
Ответа Даша не ждала (да в нем и не нуждалась), однако Таффи, не поднимая головы, вдруг проговорила – глухо и прерывисто:
– Т-тот господин… Он, кажется, из… Огвесса…
И – вновь умолкла, содрогаясь в рыданиях.
– И что? – не выдержала Даша.
– Что?..
– Это, что ли, не понравилось… господину Холлису?
Это, это – она уже поняла и так, хоть в толк взять всё ж и не могла. Что чужестранцев старик не жалует (и не он один – арвельцы той поры вообще грешили шовинизмом да ксенофобией), она знала давно, но что настолько… Нет, ну что, в самом деле, такого? Сами ж пригласили…
И вновь, не надеясь особенно на разъяснения, она всё же их получила.
– Он… – всхлипнула Таффи, – говорит, что так… нельзя… неприлично…
– Как – так-то?!
– Так… с теми, то есть, кто…нас не дост… не нашего круга… – быстро поправилась она.
– И чем же – не вашего?
(Вишь, достойные нашлись – в подметки им, дескать, никто не годится!)
– Да всем… ну, не наш – и всё тут…
– Ну, не ваш и не ваш… Что ж это – само по себе плохо?
– Конечно… – Таффи вдруг прервалась и испуганно глянула на свою собеседницу, сообразив, верно, что сказанное та могла принять и на свой счет).
– А парень тот… – продолжала Даша как ни в чем не бывало, – то есть… молодой человек… Ну, из Огвесса… Тоже виноват лишь тем, что не ваш?
– Да ни в чем он не виноват… Просто… Господин Холлис…
– Господин Холлис… – повторила Даша задумчиво. – Да… Давно хотела спросить… Кто он Вам, Таффи?
Та вскинулась, взглянула словно бы непонимающе.
– Ну, кем приходится, то есть? Фамилия-то у вас одна, как ни крути… Дядька, что ли?
– Нет… Папа…
– Родной?
Таффи кивнула.
– А мама?
– Нет ее… – тихо ответила та, потупившись.
Подробностей выспрашивать Даша не стала.
– А этот, – осведомилась она чуть погодя, – огвесский… Как звать-то его хоть? Не представился?
Таффи еще ниже опустила голову и – Даша была уверена – покраснела (хоть в темноте, конечно, и не видать).
– Нет… представился… почему же…
– И? Как представился-то?
– Господином Вильмом…
«Тоже мне, господин».
Даше смутно припомнился белобрысый юнец, немногим старше своей дамы…
А фамилия-то как будто знакомая… Может, попадалась где?..
– И кто таков?
– Посланников сын… то есть, одного из посланников…