Два билета из декрета (СИ) - Шевцова Каролина. Страница 10
- О каких детях? Моих?
- Очевидно. У меня пока что нет детей.
- Не знаю, что вам сказать. Дети как дети, обычные. В меру балованные, не в меру залюбленные.
- Сколько им?
- Семь и три. В смысле почти. Мишке семь в конце сентября, а Варе в марте.
- Часто болеют?
- Не чаще обычного, но бывает, конечно.
- У вас есть возможность нанять няню?
- Что?! В смысле, да… Вам вообще это зачем?
- Хочу предложить вам работу.
Стоп. От неожиданности я замерла на месте и только тогда поняла, что синие витражные окна и огромная кофемашина на столе никак не могли быть частью коморки дяди Гриши. Картавый Лис все-таки привел меня на кухню. Я сердито посмотрела на него, ища в черных глаза лукавство или удовлетворение, но Игнатов выглядел совершенно безразличным. Так, будто его вообще не волновала моя персона.
- Послушайте, - растерянно начала я, - вероятно, вы не поняли, но я именно затем и приходила, когда вы решили вылить на меня ушат с помоями. Я хотела вернуться на свою работу.
- Нет, я про другое. Яна, концепция нашей Мельницы существенно изменилась, и вам больше нечего делать в отделе планировщиков ивентов.
Произнесено это было с таким апломбом, что я чуть было не закатила глаза к потолку, но осеклась, почувствовав на себе предупреждающий взгляд начальника. Планировщики, мать его, ивентов. Никогда раньше нас, писак, так пафосно не называли. Интересно спросить, зарплату планировщикам тоже повысили, чтобы поддержать новый статус, или выделили по новой ручке и куску обоев, чтоб мы записывали свои очень творческие идеи размашистым почерком, не боясь, что комп снова полетит?
Игнатов тем временем достал чашку для эспрессо, но оглянулся, внимательно посмотрел на намокшую под дождем футболку и, сложив что-то в голове, кинул два чайных пакетика в гигантскую суповую кружку.
О, да-а-а. Мой размерчик. Теперь я могла греть руки и не клацать зубами во время разговора. Тепло мягкими волнами разливалось по телу, в то время как до мозга медленно дошло, что чай Игнатов сделал ромашковый с травами – как раз такой, как я люблю.
В.Г. взял в руки такую же исполинскую тару и, обойдя стол по периметру, сел аккурат напротив меня. Его черные глаза сканировали все вокруг, казалось, ничто не скроется от опасного умного взгляда. Впервые за эти два дня мне стало не по себе от того, как кто-то чужой бесцеремонно копается в моих эмоциях, считывая их быстрее, чем прячущийся за гаражами школьник докуривает сигарету.
Чтобы разрядить обстановку, я решила вспомнить что-нибудь забавное, не связанное с моей жизнью, домом, детьми, прилипшими к сковороде макаронами. Пришлось напрячься, чтобы найти хоть что-то, что могло быть интересно моему собеседнику – человеку из совершенно другого мира. Я сделала большой глоток, скрыв за кружкой лицо. Не хотелось, чтобы Игнатов вдруг подумал, что я специально сочиняю тему для разговора или хочу ему понравиться. Чай приятно согревал и вместе с тем расслаблял, настраивая меня на лирический лад… Господи, ну конечно же!
- Знаете что, - начала я, - когда я еще работала здесь, у меня с секретаршей Ирочкой была одна тайна. Скорее, городская легенда, выручавшая нас много раз. В общем, стоило генерального напоить чаем с ромашкой и чабрецом вприкуску с хорошим куском твердого сыра, как он добрел, смирнел и закрывался в кабинете, чтобы вздремнуть на часок-другой. Стыдно сказать, но мы почти никому не рассказали про этот лайфхак и использовали его в самых страшных случаях. В запаснике у Ирочки всегда был кусочек запрещенки, на случай дурного настроения босса или наших с ней срочных дел.
Игнатов удовлетворенно хмыкнул и встал из-за своего места. Пройдя пару шагов в сторону холодильника, он выудил из него большой кусман пармезана, а с полки шкафа – несколько упаковок травяного чая. Не произнеся ни слова, он положил свои офисные сокровища передо мной и с победным видом уселся пить чай дальше.
- Сыр?! – уставилась я. - Он как раз такой любит. И чай… тоже. Послушайте, но откуда вы знаете…
- От вас, - не сводя с меня внимательных глаз, сказал Игнатов, - это вы меня всему научили. Неужели не помните, Яна?
Глава 5. Двери закрываются, следующая остановка – Ад
Друга не узнаешь, пока не
понаблюдаешь за ним 8
часов в мощный бинокль.
Спанч Боб
- Мам, а если ты не успеешь?
- Успею.
- А если такси не приедет?
- Угоню вертолет.
- А рядом со школой вертолетной площадки нет, тебе его сажать некуда.
- Хм, тогда возьму у одной местной ведьмы помело и прилечу к тебе в ступе.
- Ты работаешь с ведьмой? – недоверчиво спросил сын и прижался ко мне еще ближе.
- С ведьмами, Миш. С целым табуном ведьм и одним Иванушкой-дурачком. Теперь иди завтракать. Рубашка в шкафу, галстук на вешалке, цветы в ванной, увидимся через пару часов, - добавила я и поцеловала моего взрослого мальчика в лоб.
В этом году первое сентября было действительно особенной датой: Миша пошел в первый класс, а я – на работу. И не понятно, кто из нас нервничал больше. Стоя перед зеркалом, я поочередно примерила платья. И красное. И синее. И черное в горошек. В каждом из них куталась какая-то незнакомая мне тетка с бледным лицом и огромными, как у долгопят, глазами. Переведя взгляд на джинсы, горестно вздохнула, предвкушая новую пытку с их натягиванием. Когда неравная схватка с женственностью была окончена, я потянулась к толстовке, но, резко передумав, достала белую рубашку... Составлю сыну компанию – буду праздничной.
- Ян, а если ты не успеешь? – заныл Олег сразу с порога.
- Только ты не начинай. Я предупредила Игнатова. Приму реквизит и сразу приеду на линейку. Так, одежда в шкафу, галстук на вешалке…
- А моя рубашка где?
- Ох, Зевс-громовержец, дай мне сил... про твою и говорю. Все погладила, туфли начистила. Варе прицепи на голову бант, там будет фотограф.
- Как прицепить? – жалобно спросил муж.
- На клей «Момент». Олег, не тупи, там невидимка есть.
- Неви... кто?
Мой ответ он не расслышал, так как лифт уже унес меня на первый этаж, а дальше через весь город в веселом желтеньком такси – покорять карьерный Эверест. Таксист менял радиоволны в поиске какой-то особенной, пока я тряслась и клацала зубами. Выпускные экзамены, свадьбы и первый поход к гинекологу вызывали во мне меньше ужас, чем возвращение в офис. И куда – под руководство Екатерины Сергеевны Гадюкиной.
В.Г. дал понять, что не настроен наблюдать за очередной травлей в женском коллективе, и именно поэтому предложил мне место в отделе его фаворитки. Точнее, Екатерины Сергеевны, называл он ее исключительно по имени-отчеству. Все прошлые кандидатки вылетали из кабинета стервозы Катеньки быстрее, чем пробка от шампанского, но с тем же хлопком и количеством пены. Видимо, это была ежегодная забава: довести очередного сотрудника до инфаркта и наблюдать за тем, как новая жертва вытирает сопли в туалете. Во мне же высшее руководство разглядело потенциал. Никто раньше так бойко не отвечал Гадюке, и плевать, что делала я это из-за притока адреналина, а не природной храбрости. И последнее. Игнатов обещал, что поможет мне на работе. За ним был должок. По крайней мере так считал он сам, а переубеждать его не было ни сил, ни желания.
Должок так должок. Начальству виднее.
На лестнице, ведущей к центральному входу, я столкнулась с Виталием Геннадьевичем. В руках у него был портфель, какие-то папки с документами и кофе из Старбакс. Какой разочаровывающий штрих в вашем портрете, товарищ начальник, совсем не думаете об экологии, кофий из пластиковых стаканчиков хлещете. Не могли попросить Катю термос с собой передать?