Два билета из декрета (СИ) - Шевцова Каролина. Страница 8

В машине приятно пахло парфюмом, на заднем сидении валялись игрушки Вари и сборник речевых упражнений Мишки. Каждый вторник Олег сбегал с работы пораньше, чтобы отвезти сына к логопеду. Я с наслаждением вытянула ноги и посмотрела на мужа в ожидании дальнейших сюрпризов. Он расслабленно откинулся на сиденье, выключил у телефона звук и завел мотор нашего соляриса.

- А если мама будет звонить? – спросила я, кивнув на айфон, лежавший экраном вниз.

- Не хочу, чтобы меня дергали с работы. А мама позвонит тебе в случае чего, в чем проблема?

Проблема была. И заключалась она в потерянном мобильном телефоне, который сиротливо лежал где-то под одним из шкафов архива.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

***

Я сделала глаза, как у кота из Шрека, и попросила сначала заехать в  мой бывший офис. И хотя заявление на увольнение Брикс еще не получила, вчера вечером я растрепала всем, что уволилась, и теперь ощущала себя свободной как птица.То есть Птаха.

Наше авто подъезжало к Садовой, когда Олег вдруг спросил:

- А где же обещанное платье, принцесса?

- У меня нет платья, - не задумываясь, ответила я.

- Как же нет, есть. И синее, и красное, и черное, ты в нем на свадьбе Семенова была. Весь шкаф в платьях.

Я ощутила неприятно кольнувшее меня чувство, но собралась и сказала честно:

- Олег, это старые платья, сейчас они мне или малы, или подчеркивают то, что я бы предпочла скрыть. Мне в них некомфортно, понимаешь?

- Просто я хотел, чтобы ты выглядела наряднее, а не в этой вечной толстовке. Надо разгрузить шкаф, выкинуть старые шмотки и купить тебе что-то новое.

- Я не хочу выкидывать свои вещи, Олег. Я буду носить их, когда похудею, - добавила я с нажимом. Мне не нравилось то, куда завел нас этот разговор. Олег замолчал, прекрасно считав напряжение между нами. Он всегда чувствовал меня и понимал, что именно нужно в тот или иной момент: хорошая шутка, рука помощи, совет, доставка роллов или бутылочка вина. Вот и сейчас он решил прекратить неприятный мне разговор, за что я была ему благодарна.

- На самом деле похудеть не трудно, Яна. Ну, если бы ты хотела, то уже давно бы сделала это, верно? – равнодушно заметил муж и припарковал машину. - Давай, иди за телефоном, потом поедем в пиццерию и в кино, если успеем.

Видимо, неприятный разговор был неприятен только мне...

- Отлично, ты называешь меня толстой, а потом зовешь в пиццерию. Интересная логика, Олег.

- Не начинай. Толстой себя назвала ты, а не я. Я так вообще не считаю.

- Вы, юристы, всегда найдете как оправдаться, правда? Ладно, сейчас вернусь и поедем в пиццерию.

- Тем более что ты не обязана заказывать себе пиццу, там наверняка есть салаты. Все у тебя в голове, - меланхолично бросил Олег на прощание.

О да, в голове у меня и впрямь было много всякого, в основном матерного в сторону благоверного. Теперь мне хотелось почаще козырять словом «бывший»: бывший офис, бывший шеф, бывшие коллеги, бывший муж, бывшая тюрьма, в которой я отмотала срок, после того как задушила одного вредного юристика Птаху прямо на сидении нашего авто. Обидно было до невозможности, и я поскорее вылезла из машины, чтобы скрыть свое поникшее лицо.

***

В холле Мельницы меня встретил дядя Гриша. Он работал в фирме столько, сколько она существовала, и вполне вероятно, что все это здание построили вокруг поста охранника. Никто толком не знал, какую функцию выполнял старик, и со временем все стали относиться к нему, как к талисману Мельницы. Потому что реальной пользы он не приносил. Генеральный директор заключил контракт с охранным агентством и установил дорогую сигнализацию. А дяде Грише доверили встречать сотрудников улыбкой и помогать секретарям отправлять посылки.

- Дядя Гриша, это я, Яна. Пустите меня на пять минут? Мне в архив нужно.

- Яночка? Как же, помню. Тебя что-то долго не было, болела, наверное?

- Почти, - кивнула, - так пустите?

- Эту пусти, - проскрипел дедуля, - того пусти. Вот вам дома не сидится, трудоголики, что ли? В архив пущу, там воровать нечего. Но чтоб туда и обратно, а то все вы тут хорошие, а потом ложки пропадают!

- Ложки – это еще что, я вот блок питания за пазухой пронести могу, - пробурчала себе под нос. Во мне все еще бурлила обида на Олега.

В архиве не работал свет. Разумеется. Подготовленная и вооруженная до зубов, я достала из рюкзака фонарь и посветила на пол, но ничего, кроме коробок с бумагами, там не было. Судя по глухому удару, мобильник упал куда-то за стеллаж с делами. Звонить себе на номер не имело смысла. Уже вчера зарядка телефона приближалась к нулю, сейчас же он сдох окончательно. Я засунула фонарь в рот, опустилась на колени и залезла рукой под шкаф, молясь не наткнуться на какой-нибудь трупик мышки. В этих стенах можно ожидать всякого. Но вскоре мои пальцы схватили твердый продолговатый предмет, очень уж напоминающий телефон.

- Бинго, - воскликнула я, когда достала пыльный мобильник. Конечно же он был разряжен.

Я направилась к выходу, как откуда-то сверху опустилась мягкая черная тень, прямо как в ту злосчастную пятницу в архиве. Это была не барабашка и не игра света, а красивая, статная, невероятная пузатая кошка!

-Батюшки, да ты у нас скоро станешь мамочкой. - Я погладила эту мурчалу по шее и улыбнулась, когда та ткнула головой в руку, призывая меня продолжить. - Ой, милая, надеюсь, ты связала свою жизнь с достойным котярой и он не скажет тебе, что ты располнела после родов.

Комнату наполнило довольное урчание. Кошка выглядела до неприличия домашней и такой чужеродной в этом офисном интерьере.

- Прости, Мурочка, мне с тобой очень хорошо, но сегодня меня ангажировал муж. Он хоть и злодей, но мы с тобой его простим, простим же?

Я закинула телефон в рюкзак и поспешила на выход. В машине ждал встревоженный муж, и от его виновато-беспомощного выражения лица у меня все похолодело внутри.

- Дети? – с ужасом спросила я.

- Хуже: работа. Вызвали переделать акт, садись, я закину тебя домой.

За облегчением, накрывшим меня, словно мягкое облако, пришла обида. Ох и не стоило мне сегодня вылезать из-под одеяла: проведи мы день в кровати, все вышло бы в разы интересней. Но теперь вместо ужина в ресторане меня ждал умопомрачительный вечер в компании свекрови. В носу стало слегка пощипывать, а картинка перед глазами поплыла из-за резко появившихся слез. От счастья, не иначе.

- Отменить никак нельзя? – Мне так не хотелось прощаться с этой иллюзией прекрасного.

- Никак, птича, я тебе все компенсирую, с меня штрафное свидание.

Пришлось отвернуться в сторону дороги, будто меня очень привлекали проезжавшие мимо машины. Слезы стояли в глазах, так что я едва ли могла увидеть, что происходит вокруг меня. Но мне не хотелось, чтобы Олег видел меня такой. Я прокашлялась. В горле кололи крохотные иголки, и дрожащий, надрывный голос сорвет всю конспирацию, как только я начну говорить. Поднять лицо повыше, чтобы дурацкие слезы вкатились обратно в дурацкие глаза. Замереть. Не дышать. Держаться.

- Яна, - Олег, словно какой-то садист, наблюдал за моими мучениями, - я могу остаться, если это такая драма. Поеду в офис в следующие выходные, буду работать до ночи в будни.

От его тона все внутри меня сжалось в тугой узел. Он говорил резко и холодно, так, будто пытался поскорее решить рабочий вопрос и перейти к главному. В то время как главным для него должны были быть мы. Я глубоко выдохнула и досчитала до пяти, чтобы немного успокоиться, подобрать слова и выстроить их в предложения. Короткие. Реши я сказать что-то глубокое и длинное, то сбилась бы на середине и зарыдала в голос.

- Езжай. Я сама дойду. Пройдусь немного. Там же мама… - Договорить о том, что она присмотрит за детьми, я не успела.

- А, ну конечно, - ядовито бросил Олег, - теперь тебе во всем виновата моя мать. Как знаешь. Если что-то надо, звони.

«Мне надо, чтобы ты остался», - пронеслось у меня в голове, пока колеса нашего авто выворачивали на дорогу и увозили мужа в другую часть города. И в эту минуту, когда я подумала, что хуже уже не будет, первая тяжелая капля упала мне на нос. Дождь начался резко и сразу со всех сторон накрыл город непроглядной серой стеной.