Длинные тени октября (ЛП) - Триана Кристофер. Страница 42
Она была так подавлена. Всё, что она могла сделать, это лежать там и плакать, глядя, как небо за окном становится ярко-фиолетовым, а солнце только-только начало восходить в очередной сбивающий с толку и ужасающий день. Её тело ломало от сна, но она знала, что этого не произойдёт. Она не могла удержать руки от тряски и закрыть глаза.
«Я не чувствую себя сумасшедшей. Я в стрессе, но чувствую, что понимаю, какая неправдоподобная моя история».
Притянув простыню к подбородку, она воспроизвела всё, что произошло с тех пор, как она впервые попала в усадьбу. Это было так похоже на кошмар. Она ворочалась ещё два часа, задремала, прежде чем снова проснуться, а затем в дверь постучали. Она напряглась, но это была просто мама. Она выглядела измученной и намного старше, чем Кайла когда-либо видела её, и Кайла была огорчена этим.
- Я собиралась приготовить завтрак, - сказала её мать. - Как насчёт бекона и яиц?
Её мать давно не готовила для неё завтрак. Обычно она была предоставлена самой себе, и только с Патрицией обращались как с дочерью. Мать обращалась с ней больше как с соседкой по комнате, и, хотя она ценила уважение как к молодой взрослой, по большей части ей не хватало заботы.
- Я бы съела немного, мама.
- Я разговаривала с Тиной. Она назначила нам встречу с доктором Брюсом в девять. Хорошо?
- Хорошо.
Её мать, казалось, вздохнула с облегчением.
- Спасибо.
Дверь закрылась, и Кайла услышала, как там возится её младшая сестра.
- Я хочу разбудить сестричку! - сказала она.
- Нет, дорогая, - услышала она ответ матери. - Сестричке нужен отдых. Много-много отдыха.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Чёрная пустота.
Не тёмные проходы в стенах, а бесконечное забвение, в котором он парил, совсем ничем не окружённый. Робби сглотнул бы, если бы у него была какая-то форма, кроме тени его бывшего тела, которая сливалась с тьмой вокруг него. Он был бестелесным, невесомым. Он мог только двигаться по дому, как дым, но теперь он был внутри ничего, в которое он не мог вспомнить, что входил, и постоянно увеличивающаяся странность этого мира, в который он был втянут, мучила его разум, заставляя опасаться за своё здравомыслие.
- Где ты? - крикнул он. Его голос звучал снова и снова. - Хэйзел!
Слабый шум раздавался со всех сторон. Это было похоже на жалобное повизгивание, за которым последовало царапанье.
- Эй? - позвал Робби.
Царапанье продолжалось, повизгивание становилось всё громче.
- Кто там?
Раздался лай.
- Гораций! Где ты, мальчик?
Снова лай, но Робби по-прежнему ничего не видел. Это звучало так, будто собака была вокруг него, взволнованно задыхаясь и лая.
- Давай, мальчик! Иди сюда!
Вихрь издал глухой звук, похожий на ветер, и, хотя он был бесформенным, Робби стало холоднее. Царапанье стало быстрее, отчаяннее звучало, и Гораций не просто скулил, он плакал.
* * *
Собака царапала дверь подвала, поэтому Джо оттолкнул его ногой.
- Отвали, дворняга!
Но пёс вернулся на место и продолжал скулить. Джо боялся, что он испортит когтями дверь, поэтому он пожал плечами и открыл её, позволяя собаке сбежать вниз по лестнице.
«К чёрту его. Пусть остаётся там хоть на весь день».
Он пошёл, закрыв дверь, но понял, что оставит ротвейлера одного с хрупкими полками, на которых стояли очень дорогие винные бутылки. Сожалея о своём решении, он спустился по лестнице, ища собаку в пыли и сырости подвала.
- Эй, приятель!
«Как там они назвали эту чёртову собаку?»
- Генри! Гарри! - пытался он. - Где ты?
Подвал был большим, в нём было полно тёмных карманов даже после того, как он включил лампочку. Сложенные друг на друга коробки создавали странные тени на стенах и потолке, а паутина создавала шелковистый туман.
«Может, мне стоит пойти за едой, чтобы выманить его? И, может быть, пока я буду на кухне, я заточу нож для мяса, чтобы он идеально подходил для перерезания Дэнни глотки?»
Он подумал о шее своего друга, открывающейся, как вторая пара улыбающихся губ, и о том, как красиво будет выглядеть его кровь, покидая его тело. С тех пор, как он понял, что Хэйзел любит их обоих, Джо думал только об убийстве своего лучшего друга. Ревнивый гнев охватил его, как наркотик, и даже когда они наслаждались сексом втроём, он кипел изнутри, когда она принимала Дэнни внутрь себя. Хэйзел была его единственной, его богиней, и ему не нравилась идея делить её. Он был влюблён больше, чем он когда-либо мог мечтать, и он не мог позволить, чтобы какой-то большой тупой качок встал между ним и девушкой его мечты.
Но у Хэйзел были планы на них. Она собиралась отвести их в места, о которых они никогда не знали. Всё, что им нужно было сделать, это доказать свою преданность, снова и снова занимаясь с ней страстной любовью, пока они не достигнут своего рода вершины, о которой она упоминала. Но у Джо была идея получше. Он докажет свою преданность, убивая для неё, убивая своего лучшего друга, чтобы показать, что он не позволит никому встать между ними. Сначала она могла расстроиться, но он был уверен, что она поймёт, насколько он ей предан. Как она могла отрицать его любовь, когда он был бы залит кровью своего старого друга?
И он приведёт для неё Кайлу. Он был в этом уверен. Хэйзел хотела её, поэтому он её заберёт. Она будет подарком. Тогда они могли бы устроить оргию, которая ему понравилась бы гораздо больше, хотя он действительно не хотел делить Хэйзел даже с женщиной. Это было лучше, чем мужчина, но всё же это было то, с чем он не согласился бы в долгосрочной перспективе. Если до этого дойдёт, он с радостью убьёт и Кайлу. Он украсил бы холлы усадьбы её внутренностями, если бы на то была воля Хэйзел. Наверное, лучше было бы сделать это раньше, чем позже. Она уже привела копов, и они вернутся, как только родители Максин начнут интересоваться, где она. Хэйзел хотела Максин. Кайла убежала, пытаясь помешать. Ей просто повезло, что Хэйзел всё ещё преследовала её из-за её девственности, как и его брата, иначе Кайлу постигла бы та же участь, что и её подругу. И если Джо добьётся своего, она скоро сделает это.
- Приятель! - он позвал собаку.
Он услышал царапанье и, дойдя до центра подвала, увидел, как собака копает пол. Он был выложен плиткой, и пёс не мог ничего добиться, но он продолжал пытаться.
- Глупая дворняжка, - он подтолкнул его. - Пойдём, наверх.
Но собака продолжала рыть пол и скулить.
- Что? В чём твоя проблема?
Когда он увидел первую каплю крови в трещинах между плиток, ему показалось, что собака оторвала коготь на лапе. Но когда он присмотрелся, то понял, что кровь не капала на плитку, а скорее поднималась, сочилась из неё.
- Что за хрень?
В комнате становилось всё холоднее, пока он не стал видеть своё дыхание. У его ног потекла кровь, и собака теперь лаяла, приходя в ярость. Джо отступил, но кровь продолжала литься, поднимаясь малиновым потоком.
- Что это за хрень?
- Грязный ублюдок… - раздался голос у него в ухе.
Он обернулся, увидев только толстые завесы теней.
- Кто это?
- Это дом Бога. Как ты посмел осквернить его?
Он кружился, не в силах найти источник голоса.
- Что? Кто это, чёрт возьми? Покажи себя!
Наступила гробовая тишина. Даже собака заткнулась.
- Дэнни? Это ты? Давай, перестань стебаться!
Что-то скользкое появилось у его лодыжек, и когда он взглянул, то увидел, что его ноги погрузились в растущую красную лужу. Собака шлёпалась сквозь неё, всё ещё пытаясь добраться до того же места под полом. Запах гниющей плоти заполнил ноздри Джо, резкий и острый. Он чуть не закашлялся.
- Я не допущу, чтобы мою дочь лишил девственности какой-то светловолосый придурок!
Джо в темноте замахал кулаками на своего невидимого провокатора.