Музыка Имматериума (СИ) - "Cyberdawn". Страница 68

Син гонял пополнение (да и старичков, с учётом добытой техники) на полигонах, благо размеры Милосердия позволяли. Вообще, сложно было не оценить прелесть судна, созданного под конкретные задачи конкретного меня — сложностей с местоположением не возникало, всё и вся были на своих местах. Одна возможность тренировки с техникой чего стоила.

Эльдинг осваивал как узнанное сам, так и переданное Маркусом: очевидно, готовил пакет технологий и информации для Редуктора, против чего я абсолютно не возражал.

Правда выходила непонятка с обезьянусом: в теории, его бы нагрузить работой по улучшению и оптимизации всего, совсем и вообще. Однако джокаэро таким точно и однозначно для человеков не занимались. Никогда, за всю семитысячелетнюю историю знакомства с этим видом.

И, если улучшенные оружие и доспехи Инквизитора — вполне нормально, хоть и прямо скажем, редкость, то переделанная техника, а то и корабль (чего в варпе я бы и не позволил делать даже обезьянусу — слишком рискованно) — уже не просто звонок, а звоночище.

И вот тут выходила этическая дилемма: так-то в сотрудничестве человеков и обезьянусов нет ничего плохого, только хорошее, но… Во первых, даже среди коллег найдётся орда жадных дураков. Вот до возможности массово что-то у приматов сделать — были нежадными и неглупыми, а как появится такая возможность, чисто умозрительно — сразу поглупеют и пожаднеют. Люди такие, сам такой, в определённой мере.

Соответственно, даже не в вечном служении как переводчика дело. Джокаэро работать на “зверушек” не будут, в этом меня три разновозрастных и разнополых обезьянуса уверили. А, значит — конфликт, в котором приматы могут послать людей даже с эпизодической и “шутливой” подмогой.

Масса подводных камней, ну и логика подсказывала, что влияние обезьянуса на технику стоит ограничить. Не то время (да и не факт, что оно наступит), не то место… В общем, обойдётся пока Империум тем, что есть, как и Милосердие с Белыми Ангелами.

Хотя такое решение далось непросто, пристрастно проверял я свою персону на “собачесенность” и глупую жадность. Но, в итоге, окончательно пришёл к выводу, что прогрессивная деятельность джокаэро будет ограничена мной, аколитами и, возможно, телохранителями. Если преторианцы вообще согласятся, хотя ремонт от обезьянуса они воспринимали спокойно, хоть и гудели потом по полдня молитвы Омниссии и окуривались всякой свячёной пакостью.

Кристинин кот, которого, наслушавшись моего обращения, тереньтетка величала Котофеем, потихоньку рос, развивался и довольно сильно привязывался ко мне, подбираясь для ласки или сам трясь о ноги. У этих тварюшек, насколько я понимал, была весьма связанная с хозяйской система ценностей, ну а я у Кристины выходил чуть ли не смыслом бытия.

Ну и, вместе с ростом, он начал, всё же, оказывать девочке помощь. Не в плане “мощности и отката”, а в плане тонкостей воздействия. Например, сам Котофей, как и Кристина, через пару месяцев полёта владели просто ювелирной по точности телепортацией, вплоть до миллиметровых расстояний, каскадом. В общем — точно полезная тварюшка. Особенно учитывая то, что кот овладел, пусть на уровне дельта, не выше, определёнными проявлениями энергокинеза и биокинеза. Телекинез же был у него, судя по описаниям, врождённым.

Кстати, вновь возникла у меня мысль насчёт варп-маяка для моих тяжёлых доспехов. С хрена ли его называли маяком — я так и не понял, был это телепортатор на относительно короткие расстояния, собственно, один из характерных элементов терминаторской брони, в классе которой и выступал мой доспех. А скачущие телепортацией Кристина с Котофеем мои мысли к данному функционалу вернули: полезно.

Однако, ещё при построении доспеха Редуктором, я от этой приблудины отказался. Мои взаимоотношения со светом и ветром, подчас невольные, с учётом телепортации через дробные пласты имматериума меня откровенно пугали. “Зажмурюсь”, “качнусь”, “вздохну” не так в свете и ветре — и выкинет меня из варпа в какой нибудь заднице. А то и в материальном объекте, всем моим зложелателям на радость.

Так что обратился я с этим вопросом не к Эльдингу, а потопал к обезьянусу. Не в смысле, чтоб он сделал, а в смысле чтоб проконсультировал.

И сделал я это не зря: джокаэро махал на меня тремя руками, пучил очи и высовывал язык, скаля зубы, приправляя эту пантомиму грозным “у-у-уком”. А в свете и ветре выдавал такую картину, что технические методы перемещения через варп на тонких взаимодействиях, как раз варп-маяк, смертельно опасны джокаэро, ну и с высокой долей вероятности мне. Правда, поведал мне обезьянус, что “старые-мудрые” приматы сами портируются, на взаимодействии со светом и ветром.

И, очевидно, дело тут именно в том, что варп — измерение воображения. То есть, когда сам живой и своим воображением — всё прекрасно. А варп-маяк, будучи техническим устройством, действует по заданной схеме, которую случайная мысль оператора именно света и ветра с лёгкостью ломает. Это мне ещё чертовски повезло с моим переносом несунами, впрочем тогда я судорожно думал в процессе переноса: “как бы не вмешаться в процесс”.

В общем, отмыслеэмоционировал мне обезьянус категорический отказ делать варп-маяк, отправив мне образ Кристины со смысловым посылом: “своей бабой прыгай”.

Ну а в остальном его орангутанейшество занималось с нами спаррингами, ковыряло всяческую технику — без фанатизма, так, очевидно, для удовольствия и чтоб не бездельничать. Что весьма положительно сказывалось на эффективности и надёжности ковыряемого, да и Эльдингу не давало заскучать: артизан с пристрастием ковырял всё, кроме моего барахла и доспеха Кристины, ковырять которые в исследовательских целях я запретил.

Кстати, довольно любопытную новость, точнее старость… В общем, поведала мне Агнесса о том, что есть у моих ненаглядных несунов (глаза б мои их не видели, ухи не слышали, да и провалились бы они в варп вместе с Лоргаром своим с концами!) боевая баржа, носящая, на минуточку, название “Мизерикордия”. Корабль какой-то несунской шишки, чуть ли не главного тактика легиона. Знали ли несуны холодно-оружейный прототип этого названия — варп ведает. Агнесса точно не знала, как и мои соратники, но услышав своими многочисленными жучками нашу беседу насчёт названия судна, погрузилась в личные архивы, объём которых почти за сотню лет аколитства у Максимуса, как бы не превысил имеющееся у меня на планшете, уж размерами — точно.

— Вы намеренно решили уязвить архипредателей, Терентий? — полюбопытствовала ассасин, после вываливания информации в стиле “а я историю знаю”.

— Честно говоря — нет, — усмехнулся я, поскольку вышло и вправду довольно иронично. — Причём, причина названия пусть и связана с историей, но никак не со столь недавней, — признал я, на что брови Агнессы аж показались из-за визора, да и Кристина навострила ушки. — Ладно, слушайте, — кивнул я. — На Терре, ещё до космической эры, у сословия рыцарей — отличных от Имперских, хотя в ряде моментов схожих, — уточнил я, имея в виду наследных водителей ОБЧР-рыцарей, аналогов всё тех же дредноутов Астартес, несколько мощнее, но ощутимо хуже управляемых. — Оружное сословие, низшее дворянство, в основном, служили старшим, Лордам, как элитные воины. Хотя, лорды также часто были и воинами, и рыцарями, довольно запутанная система, ну да не суть. Так вот, оружие было исключительно холодным, методы обработки металлов весьма неважными, так что в сражении рыцари зачастую “гнули доспех” или дубасили по голове до недееспособности противника. Притом, прорубить доспех из дрянного металла оружием из дрянного металла было весьма непросто и, подчас, вовсе не выходило. И вот, лежит этакая одоспешенная туша, которую варп прорубишь, а вокруг сражение, стаскивать с неё доспех, чтобы добить — дело долгое. Самого убьют, — описывал ситуацию я. — В общем, время тратить нельзя, а оставлять в живых — так очнется же, вражина. Благо повреждений-то у него особо и нет. И начнёт причинять вред, а то и тебя самого под шумок прибьёт, что не слишком хорошо. И появилось оружие, узкий и тонкий кинжал, проникающий в забрало шлема, позволяющий убить обезвреженного противника быстро. Мизерикордия, или мизерикорд, по-разному называлась, — просветил я.