Если движется небо (СИ) - Духовникова Евгения. Страница 23

– Что это? – девушка с опаской взяла кейс, оказавшийся неожиданно тяжёлым. На бомбу вроде не похоже.

– Эта вещь... не должна попасть в недобрые руки, – прошелестел минор, собирая последние силы. – Спрячь. Никому не отдавай. И скорее уходи отсюда. Не стоило мне...

Но окончания фразы Фелис так и не узнала: с последним рваным вздохом несчастный замолчал навсегда.

– О господи... – Фелис неуклюже поднялась с колен, растерянно топчась на месте.

Что теперь делать? Звать на помощь поздно, но не может же она оставить его вот так... Да и особо задерживаться не следует, иначе она рискует опоздать на посадку. Пресловутый кейс всё ещё был у неё в руках. Превозмогая желание бросить его прямо здесь, она запихала трофей в рюкзак, сразу же ощутимо потяжелевший. Правильнее, конечно же, было бы избавиться от кейса, тем более что она даже приблизительно не представляла себе, что лежит внутри (да и опасно ли его содержимое), но совесть ей не позволяла так поступить – это было бы надругательством над памятью погибшего.

Так всё-таки, как быть? Как добропорядочному гражданину Юнивёрса, следовало вызвать полицию, отдать им контейнер и рассказать всё как есть. Подробно и чистосердечно.

Но тогда она неизбежно опоздает на рейс, а следующий – только через две недели. Плюс перебивать сгоревший ваучер на новую дату – та ещё волокита. И можно сказать наверняка: "Ксено-тур", как и Биржа, отнюдь не питает тёплых чувств к опаздунам. Так стоит ли испытывать судьбу, впервые в жизни искренне и широко улыбнувшуюся ей?

Бросив последний взгляд на бездыханное тело, девушка поспешила к выходу, то есть, к окну.

Чемодан её стоял там, где она его оставила. А вокруг по-прежнему не было ни души.

– Угораздило же меня, – пропыхтела Фелис, ускоряя шаг – время поджимало, а впереди была ещё проверка документов и таможенные формальности. Лямки рюкзака больно оттягивали плечи. – Если у меня его отберут на входе в корабль, я не виновата. В космические контрабандисты я точно не нанималась.

Однако арка детектора на контрольно-пропускном пункте осталась безмолвной. Фелис немного успокоилась. Значит, её загадочный трофей как минимум не таит в себе взрывчатку, не токсичен и не радиоактивен – иначе датчики непременно отреагировали бы. Можно ли назвать его безопасным, вопрос спорный, но по крайней мере она может быть относительно уверена, что с ней не случится ничего страшного, пока он у неё.

Сейчас, на борту крейсера, в суматохе и сутолоке, неизбежно окружающей путешествующих, произошедшее выглядело неудачной шуткой в духе Артано и его друзей. Фелис согласилась бы, пожалуй, что она невольно стала жертвой остроумного любителя розыгрышей или участником шоу скрытых камер, если бы не одно "но": тот бедолага минор действительно умер. Не понарошку, а взаправду.

И скорее всего, ему кто-то помог. Вряд ли такую смерть назовешь естественной – больше похоже на хитроумное, изощрённое, хорошо замаскированное убийство. А если так, то мотив очевиден: тот самый кейс, который сейчас мирно покоится в её рюкзаке.

Когда человек нервничает, он становится невнимательным и может ненароком допустить ошибку, рискующую стать фатальной. Впрочем, когда человек счастлив, он также вполне способен на ошибку по той же самой причине. Отсюда вывод: что бы ни случилось, не стоит терять бдительность, если не хочешь попасть впросак.

Лейф и сам не понимал, почему он вдруг раскрылся случайной знакомой, выложив всю правду. Да, девушка неосознанно вызывала расположение и даже симпатию – но это ли причина забывать об осторожности? Он как никто знает, что сотрудники спецназа владеют всеми необходимыми психологическими приёмами, чтобы втереться в доверие, произведя нужное впечатление, – и готово, бери клиента тёпленьким.

Нет, не похожа была она на спецназовца. Да и не могли его так быстро выследить... Или могли? Транспространственный переход легко отследить, а остальное – дело техники.

С другой стороны, Лейф чувствовал, что ему просто необходимо поделиться своими переживаниями хоть с кем-нибудь. Впрочем, девушка, похоже, не поверила не единому его слову. Неудивительно – он и сам себе верил с трудом.

Вот только если всё это – не плод больного воображения, не следствие гипноза или помешательства, и он в самом деле угодил в параллельную реальность (от этой мысли по коже пробежали мурашки) – тогда его и не найдут. Никогда.

Несколько секунд Лейф обмозговывал эту новый для него вывод. Неверие сменилось обжигающе ледяным страхом, а страх – ликованием. Губы сами растянулись в торжествующей улыбке. Победа! Он победил! Он пожелал улизнуть от опостылевшей опеки, от набивших оскомину правил и директив – и ему это удалось самым наилучшим образом! Пусть они там теперь хоть весь Юнивёрс перевернут вверх дном, прочешут сверху донизу и по диагоналям – его им не отыскать!

Лейф дотронулся до нейромодулятора. Светодиодный индикатор исправно подмигивал зелёным, но металл окольцовывающего запястье браслета был холоден как лёд.

Похоже, умное устройство не очень-то разделяло его чувства.

Теперь, когда беглец свыкся с мыслью, что, пройдя транспространственным переходом, он оказался в параллельной вселенной, страх неизвестности исчез, а колыхавшееся в душе смутное беспокойство улеглось, сменившись острой мятежной радостью от осознания: его не найдут, не поймают и не заставят вернуться назад.

Как любопытно, однако, что эта версия Вселенной настолько сильно похожа на его собственную! Те же расы, тот же язык, да и карта Юнивёрса почти та же самая – за редкими исключениями. Неудивительно, что он не сразу распознал подмену.

И все же отличия есть. Здесь не существует его родной Монтаны, зато есть Селестия – планета-сателлит Ойкумены. Вместо Сириуса-3 здесь Люцерна, вместо Ависа – Птерос, вместо Альбиса – Альбедо. История – капризная дама, и неблагодарное дело – потакать её капризам.

Интересно, людям и раньше доводилось путешествовать в иные вселенные или он, если можно так выразиться, первопроходец?..

И кстати – не заметив невысокий порожек, Лейф споткнулся и чуть не упал – каким образом ему удалось просочиться в другую вселенную? Счастливое стечение обстоятельств, единственный шанс на миллион, случайная прореха на ткани мироздания? Или чья-то хитроумная воля направила его катер не вдоль, а вовне?

Если первое – то он может по праву считать себя редкостным везунчиком. Если второе – не значит ли это, что за ним могут следить?

Ладно, хватит гадать, оборвал себя Лейф. Пространные рассуждения вряд ли приблизят его к разгадке, а решать проблемы лучше всего по мере их поступления. В любом случае, пока что всё складывалось именно так, как он планировал – пусть и с некоторыми оговорками.

Путь до пассажирского космопорта прошёл без приключений: нейромодулятор работал исправно и выходить из строя не собирался.

Получив в паспортно-визовом центре свежие документы, Лейф купил билет на крейсер до Земли, а поскольку до отправления оставались ещё целые сутки с хвостом, отдохнул и сытно пообедал в отеле космопорта.

О том, чтобы проспать и опоздать на рейс, Лейф мог не волноваться: отельный номер был оснащён электронной системой, умный будильник разбудил бы его в нужное время.

Он проснулся раньше, и совсем от другого звука. Надсадные вопли аварийной сирены не имели ничего общего с мелодичной трелью будильника.

Что-то случилось.

Лейф бросился к единственному окну – далеко внизу сновали разноцветные точки; с высоты семьдесят седьмого этажа было не понять, альбины это или кто-то ещё.

"Пожар", – мелькнула мысль. Но почти сразу Лейф понял, что ошибается – пожарная сигнализация молчала, звук шёл из динамиков. Он торопливо застёгивал ботинки, когда к воплю сирены добавился голос:

– Внимание. Внеплановая проверка. Блокировка дверей отключена. Просьба приготовить документы.