Последний вагон в рай - Иванов Борис Федорович. Страница 44

Теперь обе сражающиеся стороны были надежно скрыты друг от друга уродливыми скалами и не имели представления о том, что произойдет в следующую секунду.

— Ну, что — очухался? — деловитым шепотом осведомился Руждан у Лики. — А то, смотрю, не соображаешь, что делаешь... Сам чуть шею не свернул и тварь свою без малого не придушил...

Со Злюкой у Руждана были определенные счеты.

— Не теряй зря времени, Мастер, — деловито бросил из-за спины Руждана Дирк.

Лики поднял на него глаза: гвардии капитан, нахмурившись, вперил взгляд в философа-провокатора и неторопливо подкручивал регулировку своего бластера на ближний бой.

— Н-не... Не надо! — заголосил Муг раньше, чем Лики, разобравшийся в намерениях Дирка. — П-помо-гите мне. — Теперь он вцепился мертвой хваткой, не щадя покалеченную руку, в Мастера, норовя заслониться им от неминуемого выстрела. — М-мастер! Я заслонил вас от осколков... Я не...

— Он заслонил меня, Дирк... — машинально пробормотал Лики, по правде говоря, совершенно не запомнивший этого момента сражения.

Злюка тоже выразительно глянул в глаза Дирка. Пес всегда поддерживал хозяина, когда считал, что тот прав.

— Пусть проваливает на все четыре стороны, — сплюнув, с неохотой согласился Дирк.

И, продолжая подкручивать верньер бластера, он повернулся к охромевшему и на вторую нижнюю конечность Хромому. Лежать бы тому сейчас между перестреливающимися из-за скал командами, рядом с невезучим Курцем и своими подручными, скошенными прежде, чем успели выпустить хоть пару зарядов, но раненный в непотребную часть своего организма Руждан героически втянул его под укрытие скального навеса — в качестве ценного приза военной кампании.

— Капитан, — засипел Комик, — капитан, этот тип — последний, кто имеет представление о том, как отправить «вагон»...

— Да, — живо подтвердил Хромой. — Только я знаю это... А через пять минут сюда прибудет Жвала с полусотней наших...

— Ладно, будешь жить, — коротко резюмировал Дирк. — Лики, сооруди из бинтов белый флаг. Я иду на переговоры с клиентом...

Но их опередили.

— Капитан Дирк! — раздался из-за похожих на нагромождение детских кубиков камней высокий голос. — Капитан Дирк, я узнал вас! Соблаговолите объясниться!

— Прикажите вашим людям не стрелять! — с неожиданно смятенной интонацией в голосе заорал в ответ гвардеец. — Вам ничего не угрожает, Ваше Величество!

Кай умылся ледяной водой и долго растирал занемевшее лицо. Ощущение того, что каким-то своим неосторожным действием — а сколько их было, начиная с идиотского похода в Лабиринт! — он привел в действие некий механизм, запустил какой-то процесс, который сейчас разносит вдребезги планы всех, кто связан с проклятой загадкой ТОВАРА, — теперь он не сомневался, что дело упирается в природу той таинственной субстанции, что осыпала золотом элиту Химеры, превращая планету в бестолковый рай дураков.

Он вышел в пустынный утренний коридор гостиницы и решительно пересек его. Постучал костяшками пальцев в дверь номера Де Жиля. Потом надавил сенсор вызова. Подождал минуту. Никакой реакции. Конечно, можно предположить, что Моррис пренебрег их незыблемым правилом — держать друг друга в курсе своих перемещений — и, скажем, подался с Роззи на побережье. Но...

Кай тоскливо поискал взглядом камеры наблюдения, но те были слишком хорошо замаскированы. Достав разрядник и держа его в правой руке, он левой извлек универсальный электронный ключ, в который был введен запирающий код номера Морриса, и сунул его в прорезь замка. Тот послушно и еле слышно щелкнул. Зажегся зеленый огонек «открыто». Пинком Федеральный Следователь отворил дверь и прислушался к звукам, доносившимся из глубины помещения. Там что-то сипело, булькало и клокотало. Кая мороз продрал по коже. Он взял оружие на изготовку и рывком влетел в номер.

Просторная гостиная была пуста. Подозрительные звуки неслись из ванной. Чтобы достичь ее, надо было миновать спальню. Там Кая ждал очередной сюрприз. Поперек широченной кровати растянулся совершенно незнакомый Каю, строго одетый и мертвецки пьяный тип. Особь явно мужского пола. Длинная, как жердь. Кай ухватил запястье незнакомца, пытаясь определить, жив ли тот. Особь тут же села, сбросив с кровати тощие ноги в дорогих мокасинах из кожи пещерного хряка, что водится на Малой Колонии, выпрямилась, будто кол проглотила, выкинула вперед костлявую длань, словно кардинал для поцелуя, и попыталась выговорить что-то вроде «к ваш-ш-ш-шим услугам». Между средним и безымянным пальцами вытянутой руки незнакомца была вставлена белоснежная визитная карточка. Кай осторожно извлек ее (незнакомец тут же облегченно рухнул в исходное положение, словно на картонке этой и держался в вертикальном положении) и прочитал, что видит перед собой Карла-Фердинанда Шнобеля — лицо, представляющее интересы президента Независимой Планетарной Республики Мелетты в пределах юрисдикции Матернальной Республики Химера. Физиономия упомянутого лица напоминала морду крупной рыбы. Хищной и давно не бритой. Кай тут же мазнул по карточке сканнером своего регистратора. Тот молниеносно выдал подтверждение — Карл-Фердинанд числился в носимой базе данных. И не только по рубрикам, означенным в предъявленной бумаге.

Из ванной комнаты снова раздались зловещее завывание и клекот. Кай осторожно толкнул в сторону створку двери и воззрился на согнувшегося над раковиной Морриса. Тот поднял голову и уставился на Федерального Следователя. Узнав его, он тихо застонал:

— О-о-о... Моя голова, Кай... Если бы вы знали, как может болеть голова...

Кай молча протянул ему упаковку «Миметракса». Моррис зубами разорвал ее и, бросив на Федерального Следователя благодарный взгляд, проглотил сразу две капсулы. Постепенно приходя в себя, он побрел в спальню, там минуты три удивленно рассматривал лицо, представляющее интересы президента Мелетты, затем вздохнул и прошел в гостиную, где оглядел следы вчерашнего пиршества, поднял одно из перевернутых кресел, сел на него и, снизу вверх посмотрев на Кая, спросил:

— А где же Роззи?

— Где же, черт возьми, Роззи?

Леди Сью внимательно созерцала сведенные встык кончики своих сухих и длинных пальцев, делая вид, что не замечает нервического тика на лице собеседницы.

— С меня достаточно этого компота! Внешняя разведка блокирует каналы внутренней, внутренняя — внешней. И вдобавок каждая из Трех Леди позволяет себе роскошь иметь свою собственную агентуру, которая не считает нужным ни перед кем отчитываться, кроме своей «мадам»! Кто на белом свете объяснит мне, сгинула эта шлюшка в действительности, или милейшая Эльсбет только морочит нам голову, разыгрывая тайные поиски своего провокатора? Кто теперь может доложить Совету толком, о чем именно беседовали всю ночь наши голубки? И каким образом агент Федерации вышел на эту продажную шельму с Мелетты?

— Мы в два счета возьмем Карла-Фердинанда за... — уверенно начала отбиваться Леди Халимат.

— Мы не можем ставить под удар людей, посвященных в высшие тайны государства, — резко оборвала ее Старуха, — посвященных в операции с ТОВАРОМ...

— Уверена, что рыльце у этого господина...

— Но мы не можем и позволить Федеральным Инспекторам бесконтрольно контактировать с такими людьми. Достаточно того, что проходимцы, ошивающиеся вокруг Помпейского Спецпоселения, вроде Циммермана или Аймана Ибрахима, знают, на мой взгляд, уже гораздо больше, чем мы наивно полагаем.

Старуха выпрямилась. Подумав, отказалась от мысли встать и продиктовала свою волю, глядя на второго члена Триумвирата снизу вверх:

— Я не должна забивать себе голову судьбой рядовых агентов вроде Роззи! В течение суток она должна быть найдена и, главное, должна дать показания относительно преступных инструкций, полученных ею от одного из членов Президиума Матернального Совета.

Окрестив Триумвират его официальным именем, Леди Сью словно вывела его членов из неписаного круга неприкасаемости. Знающий должен был сделать из этого выводы.