Тринадцатый Дож Эбисс-Айл - Иванов Борис Федорович. Страница 10

– процитировал он. И представился:

– Кай Санди, Служащий Федерального Ведомства, – не очень покривив душой, определил он свою профессию. – Здесь – по делам.

Веснушчатое лицо собеседника приняло сочувствующее выражение.

– Понимаю... здешние Дожи – тоже люди. И им тоже свойственно не платить денежки в Федеральную казну. ЭТО ПРОБЛЕМА всех Тридцати Трех Миров. А теперь много болтают еще про один – Тридцать Четвертый... Так что вашей конторе прибавится головной боли... Или в полку мытарей ожидается пополнение?

Он коротко хохотнул:

– Но не обижайтесь, просто налоги – это больная тема для всех.

Кай не стал разуверять мыльного фабриканта. Если ему угодно принимать его за налогового инспектора – это его дело. Да и ненужных вопросов будет меньше. Он пристроил на полке свой саквояж и повернулся к соседу.

– Боюсь, что Океания не бьет рекорда Федерации по потреблению мыла на душу населения... Это – мир богатых людей и одноразовых вещей... Мало кто дважды надевает одну и ту же рубашку. О носках уже не говорю. Сплошная биодеградабельная синтетика и Бездна под ногами. Она переваривает все – поверьте...

– О, вы просто не представляете, сколько моей продукции проглотит здешняя технология... Одна отмывка нефтеналивных емкостей требует сотни тонн моющих смесей... По сравнению с этим шампуни и ароматные пены – просто баловство...

«Мистер Питер» глянул на Кая свысока. Тот признал свое поражение в дискуссии по маркетингу и сменил тему.

– А сюда вы – на экскурсию? – спросил он.

– Нет, не угадали, – лицо собеседника приняло загадочное выражение. – На охоту.

– Стрелять химер?

– Кое-кого покрупнее...

– Морских лисиц, например? Я имею ввиду тех акул, что...

– Да, акул, но других. Я приехал сюда охотиться на Демонов Бездны. Лицензия обошлась мне в тысячу монет, но я не жалею. Развлечение стоит того.

Кай в удивлении слегка заломил бровь. Такое рискованное заявление как-то не вязалось с образом Короля шампуней. Габитус его наводил, скорее, на мысли о некоем мирном китообразном, нежели о подтянутом ягуаре... Впрочем, первое впечатление бывает иногда обманчивым. Тем не менее, мужество человека, который заплатил хорошие деньги за сомнительное удовольствие быть съеденным одним из наиболее жутких и агрессивных созданий Океана, вызывало невольное уважение.

– И часто вы вот так отдыхаете?

Ван Гольбейн слегка замялся.

– По правде, первый раз. Охота на акул – мечта всей моей сознательной жизни. И я рад, что наконец-то смог выполнить задуманное.

Кай пожал плечами и стал смотреть в иллюминатор. Над их головами черными многоугольниками громоздились днища рукотворных островов Эбисс-Айл. Серебряные дорожки улиц-каналов тут и там пересекали поверхность Океана, создавая замысловатый световой узор, словно вытканный из солнечного света гигантским пауком. Вниз, в стекленеющее там иссиня-черное облако мрака, разрываемое нечастыми огоньками батискафов и прогулочных субмарин, уходили слегка изогнутые невидимыми течениями ленты хемоосмотических генераторов.

За темными стеклами сновали стаи причудливых рыб-мусорщиков, похожих на буддийских монахов в развивающихся одеяниях, рыскающих под днищами понтонов в поисках отбросов. Одним из преимуществ водного положения Эбисс-Айл была всепожирающая способность Океана полностью перерабатывать любые отходы человеческого существования (за исключением радиактивных, да особо токсичных, конечно). Все остальное непременно усваивалось морем и его обитателями, образующими сложно переплетающиеся пищевые цепи. Так рыб-мусорщиков, питающихся людскими отбросами, ловили и ели спрут-геи, которых, в свою очередь, подманивали своими желтыми огоньками и глотали рыбы-удильщики. Тех пожирали химеры, а химер – акулы-лисицы. Печень «лисиц», вымоченную в мускатном вине, подавали в лучших ресторанах Эбисс-Айл, а отходы попадали в Океан. Круг замыкался. Человеку из него перепадали только вкусовые ощущения, да перестальтика кишок – из-за несовпадения аминокислотного состава белков человека и здешних морских хищников: их мясо было совершенно некалорийно.

Кай отвлекся от экологических размышлений и решил прогуляться по субмарине. Предводитель «Трех гномов» тихо посапывал в своем кресле, готовясь к предстоящим героическим деяниям. В тон ему тихо гудели кондиционеры. С первой палубы, где располагался бар, слышалась негромкая музыка и глухой, невнятный голос, перебиваемый приглушенными расстоянием взрывами смеха. В конце коридора Кай с изумлением обнаружил конторку мага. Видимо спасения от них не было, стало быть, нигде. За последние четыре года они расплодились как лемминги, и можно было только удивляться, как им на всех хватало клиентов. Впрочем, здешний корабельный маг доказывал своим присутствием, что колдуны Океании уже начали спускаться вслед за своими жертвами на самое дно морское. Причем, судя по кучке народа, ошивающегося возле его разукрашенной замысловатыми каббалистическими знаками берлоги, заезжая праздная публика сама рвалась в объятия колдунов.

Неподалеку от прилавка мага виднелись завешенные бордовым синтелаксом кабинки игровых компьютеров. Возле них тоже толпился скучающий народ. Да и вправду сказать, зрелище водной толщи в иллюминаторах было достаточно однообразным, а до первой остановки в Подводном Ботаническом саду оставалось еще несколько часов хода.

Кай прошел к стойке буфета выпить чашечку кофе, а возвращаясь обратно, услышал знакомый голос, перебиваемый гудящим баском корабельного мага.

– Вы же видите, сьер, как легли кости, – тощий кудесник, с костлявых плеч которого свешивались складки расшитого золотыми фигурами атласно-черного балахона, указывал длинным пальцем то на изумрудные кубики, то на слизистые останки какого-то местного животного. – И внутренности мраморной каракатицы показывают то же самое. Встреча с акулой в этой точке судьбы не сулит вам удачи.

– Оставьте свои бредни! – Ван Гольбейн не мог скрыть своего раздражения. – Вы думаете, что из-за ваших глупых предсказаний я поменяю цель своей поездки на вашей дурацкой кастрюле? Чушь! – Взбешенный монарх стиральных порошков бросил на стол мятую купюру и пошел прочь.

– Плохой прогноз, Питер? – поинтересовался Кай участливо у своего соседа.

– Идиотский! Видите ли – планеты, звезды, местные морские божества и еще черт знает какая нечисть считают, что мне нечего соваться завтра утром в море. Мол там меня ждет несчастье... Кретин! Он не понимает, что я готовился к этой охоте десять лет. Я с двадцати метров попадаю гарпуном в десятицентовую монету. А плаваю так, что и молодым не угнаться. Я уже не говорю про хладнокровие и знание повадок этих тварей. Верите ли, мистер Санди, я прочитал практически все, что было напечатано про акул-демонов... Впрочем, я зря так разволновался из-за глупого предсказания. И что только хорошего эти аборигены находят в своих магах и колдунах?

– Не знаю, не знаю... Но то, что этот бизнес процветает на Океании, так это – факт. А если по звездам гадают, значит это кому-то нужно, – как говаривал один мой знакомый славянин. Забудьте об этом эпизоде и займитесь чем-нибудь другим. Сыграйте в карты или рулетку. На нижней палубе, я слышал, работает казино – для туристов Дожи, кажется, сделали исключение. Или в ожидании настоящих приключений отправьтесь путешествовать в компьютерные миры. Здешние ВР-мейкеры и в самом деле весьма изобретательны, хотя и на свой, извращенный манер, как говорят.

– О, тут я с Вами согласен! За ту неделю, что я провел в Эбисс-Айле, я испытал несколько незабываемых приключений в ВР-реальности, – и глазки охотника на акул плотоядно засверкали при воспоминаниях о полученном удовольствии. – Знаете, это идея. Я, пожалуй, пойду в Зал Развлечений. А казино хватает и на Ариадне.

– Приятного вам времяпрепровождения.

Кай помахал ван Гольбейну рукой и пошел на свое место работать с архивными файлами местной полиции.

Часа через полтора мягкий толчок сообщил о прибытии субмарины к первому пункту морской прогулки: подводному Ботаническому саду. Гигантская, метров шестьсот в диаметре, прозрачная чаша огромной подводной оранжереи почти неподвижно висела в толще воды на глубине ста метров. Еще достаточно сильный солнечный свет дополнялся мощным искусственным освещением, озарявшим буйное великолепие подводного растительного мира Океании.