И в болезни, и в здравии, и на подоконнике (СИ) - Коханова Юлия. Страница 89

- Извините, неудачно выразился. Я торгую ингредиентами для зелий, котлами, алхимическими инструментами. Все законно, на все товары есть лицензия.

- Я в этом не сомневаюсь. Мы можем осмотреть магазин?

- Конечно. Предъявите ордер – и осматривайте все, что хотите, - вскинул подбородок Берроуз.

Петер мысленно выругался. Операция «Демонология» проводилась исключительно силами отдела исследования несертифицированных идиосинкратических артефактов. Петер, Делла и Льюис единогласно постановили не уведомлять руководство об этой похвальной инициативе – потому что шанс утечки действительно был нихуевым. С одной стороны, такая постановка вопроса развязывала руки и экономила силы: не нужно запрашивать разрешения, не нужно писать доклады. Просто бери и делай. С другой… А с другой стороны была жопа.

- Честер, солнышко, - Делла шагнула вперед, бесцеремонно вторгаясь в личное пространство Берроуза. – Ты помнишь о том, что мы из департамента? Забудь. Давай начнем все сначала. Я – Делла, и я люблю огонь. Это Льюис, сторонник тоталитарной демократии. А вот там – Петер, он увлекается вивисекцией. Честер, будь другом – покажи нам свой магазин. Ну пожалуйста, - сделала брови домиком Делла.

Честер сглотнул и отступил на шаг назад, прижавшись спиной к стене.

- Это незаконно! – неожиданно высоким голосом пискнул он, осекся и закашлялся.

- Ну что ты. Мы просим, чтобы пригласил нас в гости. А ходить в гости – это совершенно законно, - снова надвинулась Делла. На лице у нее явственно читалось предвкушение. Уилсон замер, отставив правую руку, как будто не знал, что делать: то ли вытаскивать пистолет, то ли брать Деллу за шиворот и волочь прочь.

Добро пожаловать в клуб, чувак. Добро пожаловать в клуб.

- У меня только лицензионные товары! – Честер еще трепыхался, но стремительно терял волю к сопротивлению.

- Отлично. Вот мы на них и посмотрим!

- Я не обязан вам подчиняться. Это произвол!

- Нет, это гости, - ласковым голосом напомнила Делла. – Давай, Честер, соглашайся.

- Да что вы себе…

- Мужик, слушай сюда, - принял наконец-то решение Уилсон. – Кончай выебываться и показывай магазин. Не обижай леди отказом.

Уилсон распахнул пошире куртку, и Честер завороженно уставился на черную рукоять беретты в кобуре.

- Ладно. Пошли.

Спуская по лестнице, Петер был уверен, что они вытащили к флеш-роялю туза. Потому что магазин – это было идеально. Если бы Петер занимался магией призыва, он бы организовал капище именно там. Любые инструменты, любые ингредиенты и книги – вот они, лежат на полках. И не надо ничего прятать – это же магазин! Чем шире ассортимент, тем лучше, чем вы недовольны, мистер аврор? Производство амулетов – пожалуйста, в любое время! Множество магазинов используют собственные материалы для создания авторских артефактов.

И алтарь в подсобке. Навалить сверху коробки, набросать хлам – никто и не сунется.

Магазин был охуенным вариантом.

Вот только там ничего не было.

Обшарив помещение сверху донизу, Петер и Делла обнаружили много интересного. В магазине у Честера были однозначно контрабандные шестифутовые рога ре-эма, невесть как провезенные мимо таможни. Подозрительные копыта гиппокампа, взятые, возможно, с выброшенной на берег туши, – но с той же вероятностью отрубленные у подстреленного зверя. Отдел защиты редких магических животных очень заинтересовался бы этой находкой. В подсобке – именно там, где Петер разместил бы алтарь – обнаружились пять дохлых рунеспуров в стазисе.

У Честера была пыльца с крыльев фей, лапы гром-птицы, сушеные глаза троллей и даже рука славы.

Но в магазине не было ничего, что соотносилось бы с магией призыва.

- Что, тухляк? – понял Уилсон, когда Делла и Петер, закончив обыск, вышли из подсобки.

- Полный. Нихера нет, - смахнула с волос пыль и паутина Делла. – Ладно, мужик, извини. Работай дальше. Хорошего дня!

Честер Берроуз механически, как заводной болванчик, кивнул. На человека, которому выпал удачный день, он не походил совершенно.

***

Когда Роксана сказала мне, что этого никчемного недомага взяли авроры, я даже не удивился. Все в этом мире конечно, все стремится к распаду и в конце концов им завершается. Почему моя маленькая авантюра с амулетами должны быть исключением?

Намного больше изумляли меня авроры. Они должны были стать лучшими из лучших. Стражи законности, воины, призванные хранить и защищать. Но я предложил плату за возможность продавать не-магам амулеты – и эти деньги взяли.

О, я не хочу сказать, что авроры так уж плохи. Они проверили мои амулеты и признали их достаточно безопасными. Конечно, откат мог привести к неприятным последствиям, но дело редко кончалось чем-нибудь серьезнее сломанной ноги. Против такого авроры не возражали. Как не возражали они против кошельков, в которых исчезали деньги, чтобы снова появиться – но теперь у того, кто эти кошельки создал. Или против порошка, который поднимал настроение и утолял голод. Чудесная вещь для нервических, погруженных в недовольство себе женщин – до тех пор, пока эти женщины не валятся с ног от истощения.

Авроры на многое закрывают глаза – незаконные ингредиенты, легкие наркотики, кустарное оборудование. Такие вещи существуют всегда, их невозможно истребить так же, как невозможно убрать с улиц всю пыль. Да и зачем? Это ведь не оружие и не яд, не гримуары, обучающие темным ритуалам. Такие вещи безопасны, они почти не вредят. Так почему бы не заработать, разрешив то, что не требует разрешения?

Я платил – и авроры брали деньги. А когда Конфорту все-таки арестовали, я обратился к тому человеку, с которым был связан договором. Он обещал помочь. И он действительно вытащил Конфорту, и даже вернул ему амулет. Этот человек был восхитительно порядочен в своем пренебрежении законом.

Он же предупредил меня, что Конфорту все-таки допросят. Простая формальность, ничего серьезного – раз уж человека арестовали, с ним надо побеседовать. Но я не доверял Конфорте. Он был глуп, как мартышка, но все-таки пару раз заходил на скотобойню вместе с Артуром. Возможно, он ничего не видел. А может, и видел. Может, заметил детали, недоступные его пониманию, крохотному, как льняное семя, и запомнил их, сам не зная, что это такое и зачем.

Но если Конфорта начнет говорить… Если упомянет об этих деталях в присутствии человека, чей интеллект превышает интеллект моллюска… У меня могут возникнуть проблемы.

Я этого не хотел. Поэтому Конфорте пришлось уйти. Всю жизнь этот человек был совершенно бесполезен, но его смерть стала еще одной ступенью, ведущей к великой цели.

Конфорта был бы счастлив это услышать.

Глава 46

Выдвинуть комод в центр спальни и поставить на него монитор – это было смелое решение. Может быть, даже эксцентричное. Но отчаянные времена требуют отчаянных мер. Ноутбука у Льюиса не было, телевизор маячил только в отдаленной перспективе, а смотреть кино за столом Делла отказалась. И Льюис отлично ее понимал. Задница от жестких стульев приобретала форму и прочность кирпича, и процесс этот был безрадостным.

Протянув от системного блока удлинитель, Льюис воткнул его в розетку и нажал кнопку включения. Озабоченно зажужжал куллер, и по монитору, кокетливо помахивая хвостом, проплыл логотоип винды. Усевшись на кровать, Льюис открыл папку «Кино» - и завис.

Долг велел ему запустить «Цельнометаллическую оболочку». Бабингтон настоятельно рекомендовала художественные произведения, погружающие в травматический опыт. Воссоздать воспоминания, снова пережить их в безопасных и комфортных условиях, чтобы в полной мере осознать и принять собственные эмоции. Ну вот оно, высокохудожественное произведение. Вот они, комфортные условия. Вот он, шанс на принятие.

Скривившись, как от зубной боли, Льюис прокрутил колесико мышки, изгоняя «Цельнометаллическую оболочку» за пределы экрана. Он вымотался физически, задолбался морально, а от последнего сеанса с Бабингтон до сих пор что-то гадостно дергалось внутри, вызывая желание лечь на пол и немножко поорать.