Женщина, я не танцую (СИ) - Танари Таша. Страница 14
– Чем ты занимаешься по жизни? – неожиданно сам для себя спросил он.
Женя подняла голову и с удивлением посмотрела Стасу в глаза. Не этот ли мужчина совсем недавно с усмешкой заявлял, что знать им что-либо друг о друге вовсе не обязательно и даже лишне. Удивление в глазах девушки сменилось озорным блеском, а на губах заиграла шаловливая улыбка.
– Ты в шаге от того, чтобы и самому ответить на свой вопрос.
Алена с раздражением отложила планшет, зло потрясла кулаком в сторону балконной двери. Встала и со вздохом захлопнула ее. Ну невозможно же!
В ее безукоризненный план-программу идеального вечера писателя на отдыхе внезапно и беспардонно ворвался форс-мажор в виде дико орущей попсы из колонок соседнего отеля. И ладно бы хоть что-то иностранное – шиш. Русские, мать их, хиты разных годов выпуска.
Неизменно знакомые и с легко укладывающимся, казалось, на самую подкорку мозга незамысловатым текстом.
Вот попробуй напиши хотя бы два связных предложения, когда глубоко внутри фоном твое внутреннее «я» как заведенное подпевает: «Где ты-ы-ы? Я бегу за тобою-ю-ю…» или «Солнышко в руках и венок из звезд в небе-е-есах…».
Агр-р-р!
Алена треснула толстым дном дешевенького стакана об тумбочку. С тем, что ее затея насладиться ласками теплого ветерка и пьянящими ароматами курорта накрылась тазом, она смирилась еще полчаса назад. Мадам Ковалева, как домовитый муравей, обустроила себе уютное гнездышко на балконе, но не сложилось.
Ладно.
Она исправно перетаскала и воссоздала его уже внутри комнаты – снова облом.
«Мое сердце болит, мучается, мается… бьется, стучит… сердце-магнит».
У Алены саспенс наклюнулся по сюжету, тучи сгущаются над ничего не подозревающими героями, зло не дремлет, и тут такая хрень!
После того, как в пятый раз начала писать не к месту «сердце», у Алены задергался глаз. Даже «Мартини» не помогал. И Алене было совсем не смешно, вот ни капельки. Это не шуточки, когда руки чешутся, мысль летит, а ее подсекает какое-нибудь: «Остановите, Вите надо выйти. Выйти. Вите надо выйти».
Девушка нервно почесалась и ругнулась.
Как некоторым удается делать из трех слов хит, да еще который настолько прочно прилипает к сознанию, вытесняя собственные мысли? Чудеса зомбирования, происки нечистой силы, НЛП, елки-палки!
Так, не отвлекаемся, сосредоточились… и пишем-пишем!
С закрытым балконом стало попроще: слова терялись, осталось одно невнятное бух-бух на низких частотах. Кондиционер негромко и монотонно подпевал, подло напоминая о замене свежего вечернего воздуха суррогатом. Вдруг – о чудо! – наступила блаженная тишина, которой рано возликовавшей мадам Ковалевой хватило ровно на три абзаца.
«Черные глаза – вспоминаю, у-у-умираю…» – взвыл слегка блеющий голос уже откуда-то из-за входной двери. Она у девчонок выходила в коридор с открытыми арками, ведущими аккурат на их собственную отельную дискотеку.
– Ы-ы-ы! – вместе с бодрым певцом взвыла Алена и решительно погасила экран планшета.
К черту!
Допив остатки «Мартини» в стакане, она отправилась умываться. Через пятнадцать минут девушка уже ворочалась с боку на бок, размышляя о превратностях отдыха в Турции. Спать, может, и хотелось, но не моглось. Алене казалось, что в голове у нее два Темных властелина провокационно ухмыляясь, как умеют только они – их этому в магических академиях учат, – поочередно бьют в огромный шаманский бубен.
Бам! Бам! Бум-Бум.
Иногда они пританцовывали и напевали разными голосами знакомые обрывки куплетов, изредка переходя на английский или немецкий.
Хороши поганцы.
Глухое раздражение внутри Алены раздували профессионально – в ректоры метят, не иначе. Хотя зачем Темным властелинам какая-то канцелярская возня в академиях?..
На этом поистине фееричном по шкале Эт. Та. Бред вопросе, сделавшем вечер Алены, она сдалась. Ведь всерьез размышляла над ответом, любуясь танцем брутальных мужчинок вокруг здоровенного барабана.
– Чтоб вас! – она резко села на кровати и несколько секунд с ненавистью смотрела в одну точку, потом так же внезапно подскочила и начала собираться.
Вскоре Алена была готова к реализации плана «Б», раз уж план «А» затонул где-то на дне Марианской впадины. С третьей попытки нервного дергания за собачку замка молния на джинсовой юбке нехотя поддалась. Мадам Ковалева подхватила пляжную сумку позитивной расцветки, всунула ноги в такие же веселые балетки и взяла курс на побережье. Зарядки планшета хватит на несколько часов работы, а безлюдный пляж и восхитительная природа благоприятно скажутся на стабилизации настроения творческой натуры. Улыбаясь собственным мыслям, Алена выскользнула в коридор.
Будь спокойна, Риайя, жаркую сцену с Сианом ты получишь! И эпик тоже будет, все будет – демиург Алена или нет? Мы в ответе за тех, о ком написали.
Из клуба они уходили в обнимку. На душе Жени было так легко и радостно, словно она выиграла в лотерее заветный приз. Все-таки атмосфера курорта – это нечто волшебное, где даже самые привычные вещи становятся особенными. В крови играли пузырьки сумасбродства и жажды шалостей, а в груди поселился пушистый шар.
Посовещавшись, парочка плавно переместилась на дискотеку при отеле, рассудив, что оттуда ближе до подушек. О том, что традиционный атрибут сна может находиться на совместной кровати, они не говорили, хотя искрящееся от взглядов и прикосновений пространство было красноречивее слов.
После нескольких часов заводных танцев Женя чувствовала приятную усталость, что никоим образом не делало ее аморфной. Наоборот, она получила такой невероятный заряд энергии, окунувшись в родную стихию, что, казалось, может все. Стоит лишь пожелать.
И желала госпожа Афинская, как это ни банально, своего нового знакомого, к абсолютному удовольствию последнего. Стас давненько не получал от общения с девушками столь искреннего наслаждения. Незаметно изначальные планы на Евгению стали лишь приятным дополнением, будто вишенка на торте, а цели несколько поменяли вектор.
Поэтому, когда она со смехом закончила рассказывать очередную курьезную байку из закулисного мира танцующей труппы и сообщила, что уже вполне готова принять горизонтальное положение, он даже немного растерялся. Женя произнесла это с таким невинным видом, что Зимин чуть ли не усовестился почудившейся ему двусмысленности.
Редко Стасу доводилось встречать женщин, которых не требовалось развлекать. Цельные и самодостаточные, их и самому было интересно послушать. А Евгения к тому же оказалась окутана творческой атмосферой, жила в ней, дышала ею. Успешный хореограф, владелица танцевальной студии, артистка и преподаватель – грани ее характера и интересов, словно грани драгоценного камня, переливались под лучами искреннего внимания Зимина.
Несмотря на то, что сам он по складу ума был далек от богемной тусовки, как-то само получалось, что его постоянно окружали творческие люди. Взять того же Лиса, без которого Стас уже и не представлял своей жизни. Даже не стремясь к тому, Зимин частенько погружался в удивительный мир, наполненный высокодуховной коллекцией таракашек и тараканчиков гениев и творцов. И чего кривить душой, ему это нравилось.
Это был глоток свежего воздуха, потрясающая смена декораций и отличный способ за сухим и точным царством цифр, формул и несметного количества разного рода документации не забыть о мире, где всегда присутствует капля безумия, немного неправильности и толика волшебства.
Нет, конечно же, он любил свою работу и свое дело, и именно потому Стасу так необходимо было время от времени поднимать голову и видеть что-то иное. Видеть и чувствовать. Иначе он рисковал уйти туда насовсем и раствориться, а это было бы грустно. Такое положение вещей убило бы ту самую искру, что горела в нем, побуждала к покорению амбициозных целей и вдохновляла на сумасшедшие идеи, когда казалось, что невозможного не существует. Только не для него.