Весна веры (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна. Страница 8
А доползти до улицы на сломанной ноге? Да еще в самую ледяную погоду? Чтобы вторая нога прибавилась к первой? Нет, нереально…
Какие еще варианты? Остается только кое-как разведанная кладовка.
Там можно вытащить из кармана жуткой больничной пижамы портсигар (контрабанда), извлечь папиросу (смертный грех!!!) и наконец получить дозу любимого яда. Не так уж много слабостей было у Рыцаря Освобождения, но хороший табак…
Пусть две-три папиросы в день, не больше, но обязательно! И хорошие! Настоящие! Не эрзац, в котором только резаного лопуха не хватает, а табак из колоний, как и положено…
И тут…
Не успел он докурить, как в ЕГО личную кладовку вваливается какая-то девчонка… да Ураган чуть папиросу не проглотил с испуга! Эээ… от неожиданности. А так он совершенно не испугался, правда-правда.
– Ой…
Девушка дернулась в руках Урагана и затихла. Только всхлипывала, еле слышно.
– Вы кто? – тихо спросил жом.
– Ида… А вы?
– Константин, – признался Ураган. По имени к нему уж сколько лет никто не обращался, все партийная кличка. Но в больницу по кличкам не принимают, разве что ты – пес Полкан.
– Аррррррр…
– Ой, – вырвалось у Рыцаря Освобождения.
Вот теперь настала очередь жома Урагана нервничать.
Поймите правильно, так он собак не боялся, даже больших. Особенно больших.
Но не в темной кладовке. Не с девушкой. И кто там знает, что замкнет в голове у этой дворняги? Решит, что его хозяйку обижают, и…
Жома потянуло прикрыться. Резко. Лучше чем-нибудь металлическим. Непрокусываемым. Типа пояса верности для мужчин.
– Полкан, лежать. Все хорошо.
Голос девушки намекал на обратное, но Костя решил подождать немного. Успеет он еще, разберется.
– Я могу вам чем-то помочь, тора?
Он наконец вспомнил и имя, и лицо, и голос…
Его личный ангел. Жаль только, что она так редко заходила в палаты. Как объяснила одна из медсестер, Ида – личная операционная медсестра самого доктора Рагальского! Вот лично ЕГО!
Так что облизнись, жом, и свободен! И если будешь распускать руки, тебе сломают вторую ногу.
Ураган не внял бы предупреждению, но нога, зараза, болела вовсе уж невыносимо. Даже сюда доползти и то было немалым подвигом. Вот потом, когда он придет в себя…
Зацепила?
Он даже самому себе боялся в этом признаться. И мысленно пилил себя.
Ну куда ты лезешь, старый козел!? Девочке лет шестнадцать, не больше, ей двадцатилетнего нужно, такого же юного, легкого, счастливого, а не тебя… у вас же разница вдвое…
Не помогало. Сломанная нога отрезвляла намного больше.
А вот теперь… грех было бы не сориентироваться, а уж тупостью жом не страдал.
Ида всхлипнула еще раз. И еще…
– Тора, вас кто-то обидел? Давайте я его пристрелю?
Ураган тут же обругал себя за дурацкое предложение, но…
– Яна говорила так же.
– Яна?
– Моя сестра. Старшая.
– Она говорила правильно, – утвердил жом.
– А я…
Всхлипы наконец превратились в рыдание, и жом притянул к себе девушку. А про себя отметил, что обращение «тора» ей более, чем привычно.
Тора, не жама.
И как с этим жить дальше?
Долго Ида себе расклеиваться не позволила. Минут десять – и довольно. Яна вспомнилась, потом еще мать, Аделина Шеллес-Альденская. Она смотрела прищуренными голубыми глазами, вскидывала голову и надменно пожимала плечами.
Кто-то смел не оценить дарованное ему судьбой счастье? Радуйтесь, дитя мое, что разобрались вовремя, идиоты нам не нужны.
Еще и Полкан сопел рядом. И мужчина, который обнимал Иду… от него пахло почти так же, как от отца. Петер Воронов тоже любил хороший табак, хотя курил редко.
– Тор Константин? – тихо позвала Ида.
– Жом Константин, к вашим услугам.
Ладно. Был он некогда тором. Но ни к чему сейчас вспоминать ту фамилию и ту семью. Только имя и осталось.
– Жом Константин, я вас знаю?
– Знаете. Я тот счастливец, что сломал ногу.
– Счастливец?
– Иначе я не знал бы вас.
Ида помолчала пару минут. Подумала.
– Жом Константин, я благодарна вам за участие. Надеюсь, этот случай останется между нами?
– Конечно…
И в этот момент чьи-то руки дернули дверцу кладовки.
– Ида?
Стас уже был вполне подтянут, застегнут на все пуговицы и очарователен. И не скажешь, что минут десять назад…
Иду опять замутило.
– Ида, вы позволите вас проводить? – Константин понял, что устраивать скандал сейчас не лучшая идея, равно, как и ругаться, спорить, драться…
Ни к чему.
Ида коснулась пальчиками его локтя.
– Жом, я вам буду очень благодарна.
– А что вы тут делали? – прорезался голос у Станислава.
Куда там!
Когда не знаешь, что делать, старательно соблюдай все правила приличия. И улыбайся, это так бесит твоего врага.
Ида подняла брови.
– Очень смело с вашей стороны предполагать, что это как-то вас касается.
И вышла раньше, чем Стас смог выдавить из ее слов смысловую нагрузку.
В палате Ида помогла Урагану улечься в кровать, расправила оделяло и покачала головой, заметив окурок, который рыцарь Освобождения не успел никуда запихать.
– Давайте сюда, я выброшу.
– Благодарю вас, тора.
– Полагаю, вы меня можете называть просто Ида.
– А полностью?
– Зинаида.
– У вас очень красивое имя, тора Зинаида. Скажите, чем я могу вам помочь, в сложившейся ситуации?
Ида задумалась.
А чего она сама хочет? Есть несколько вариантов, и проанализировать стоило все.
С одной стороны… устроить скандал? Тому есть несколько препятствий. Первое – это вульгарно. Второе – Стас ей ничего не обещал, а что улыбался и выделять стал… ну так что же? Все равно в доходные комнаты к себе он вернулся, у нее не остался, так что это ничего не значит. Третье – ей придется или перейти в другое отделение, или уйти из больницы. Четвертое – она себя на весь свет опозорит, выставив дурой…
Были и другие причины, но уже менее веские. А вот эти… это да! Это проблема…
Обойдемся без скандала.
Но и спускать такое никак нельзя! Стас получается или дураком, или сволочью, или просто – мужчиной, который не знает ни о верности, ни о чести. Что ж, такое бывает. Вот, Зиночка Валенская, в честь которой и назвали Зинаиду, польстилась на подлеца, потом все прокляла.
И в монастырь уйти собиралась, и руки на себя чуть не наложила от отчаяния, вовремя опамятовала…
Нет, Стас потерял свой единственный шанс. А как себя с ним вести?
Да как и обычно. Спокойно, чуточку равнодушно, и учиться, учиться, учиться… специалист-то он и правда замечательный! Бывает такое, что мастерство больше человека, но большой беды в этом нет. Тут главное разделить человека и его талант. Вот второе Стасу дано. А первое…
Ну так что же? Не судьба…
Пока умные рассуждения помогали плохо, но Ида старалась. И не слишком удивилась, когда обнаружила Стаса рядом с собой.
– Ида, я хотел с тобой поговорить.
– Слушаю?
Стас огляделся вокруг, оценил количество желающих погреть уши, и понизил голос.
– Не по работе…
– Нам есть, что обсуждать не по работе? – вполне натурально удивилась Ида. – Хорошо, я вас слушаю.
– Я могу нанести вам визит, тора? – ощутил ее охлаждение Станислав.
Ида пожала плечами.
– Жом, я не могу разрешать вам или запрещать. Что до меня, я уверена, все общие темы мы можем обсудить и на работе.
– Значит, вот так, тора?
Ида мило улыбалась, вспоминая мать. Только так. Мило – и милостиво.
– Полагаю, вы найдете с кем обсудить более личные вопросы, жом, – и выразительный взгляд в сторону Леоны.
– У меня с ней ничего не было!
Какие интересные «ничего» бывают между людьми? Ида и не знала. Но съязвить ей не позволило хорошее воспитание.
– Жом Станислав, я верю только своим глазам, и не слушаю сплетен. Вы позволите? У меня еще есть работа.