Возрождение (ЛП) - Мартин Трейси. Страница 17

Тем более, ноутбук Кайла расположен на столе, наряду с электронным листом, который тот использует, чтобы сделать заметки в классе. Игнорируя электронный лист на мгновение, я загружаю ноутбук и извлекаю флэшку из своего кармана. Не удивительно, что Кайл использует пароль, чтобы защитить его. Хотя я и ожидала такого, все равно хмурюсь в раздражении. Учитывая эту паранойю Кайла, предполагаю, что пароль не является чем−то глупым. И займет несколько минут, чтобы применить программу взлома для входа.

В то время как программа работает, я обращаю свое внимание на другое место. Обыскиваю шкаф Кайла, смотрю под его кровать и на любое пятно, которое могло бы скрывать что−то необычное. Все, что обнаруживаю − то, что он владеет огромной коллекцией странных футболок и очевидно предпочитает боксеры − брифам. Поворачиваясь далее к его столу, я прохожу каждый ящик. Ничего, пока не пробую нижний, тот, который наконец притягивает мое внимание.

Это − страница, оторванная от альбома, и на нем нарисована я. Кайл, довольно хорош в искусстве, и я держу его в течение секунды, чувствуя странное соединение эмоций. Удивление? Смущение? Беспокойство? Немного всего этого, и возможно чего−то больше. Могло быть сто причин, почему Кайл сделал бы мой набросок, некоторые невинные, некоторые зловещие. Я не знаю, что думать, но на секунду, чувствую себя более жутко вторгаясь в его частную жизнь таким способом.

Если Кайл не виновен, то обещаю себе, что вознагражу его. Я понятия не имею, что это будет значить, но знаю, что Коул сказал бы мне: лучший способ загладить вину − делать свою работу хорошо. Защитить невинных. Остановить плохих парней.

Нужно взять себя в руки и сосредоточиться на этом. Стиснув зубы, кладу бумагу обратно, где и нашла ее.

Как бы соглашаясь с моей новой решимостью, ноутбук Кайла пищит, давая знать, что по крайней мере, я вошла. Пока мой шпионаж программного обеспечения загружается, я просматриваю жесткий диск. Так же, как и его шкаф, большая часть того, что нахожу совершенно безопасна. Кроме нескольких игр, он содержит в основном школьные занятия: классные записи, работы, практические экзамены ВТМК⁸ и тому подобное. А так же файлы за три семестра в КиРТе.

На самом деле, когда я начала искать его фотографии, КиРТ−ность всего этого переполняет меня. Я ожидала — надеялась — найти улики о жизни Кайла вне школы. Может быть, у него бы не было тонны фотографий о своей семье, но наверняка бы было что−то. Но нет ничего. Нет фотографий его родителей, ни любых друзей из КиРТа, ни его собаки. Нет даже ни одной фотографии всех тех мест, где, как он утверждал, он жил на протяжении многих лет. Словно, Кайла не существует вне КиРТа.

Как похоже на Софию, которая также не существует вне КиРТа. Проклятие.

Когда закрываю папку с фотографиями, то замечаю еще кое−что. Кайл аккуратен, может быть, не столько в том, как он складывает одежду или упорядочивает свои ящики, но все папки в компьютере имеют логическую надпись. Все, кроме одной. Она просто называется ‘папка’. Так что я щелкаю на нее и нахожу дополнительные файлы и вложенные папки: фотографии, заметки, АнХлор. Я открываю первый.

Видимо, некоторые исследования, которые Кайл сделал по АнХлору, вряд ли можно назвать неожиданными, учитывая, тот, подслушанный мной разговор. В то время как просматриваю информацию, не вижу, ничего, что он не смог бы обнаружить онлайн. Вооруженные силы используют… Не смертельное оружие, ограниченный класс… Сделаны… Неа, ничего из того, что он не мог бы раскрыть через обычный поиск. Тогда остаются вопросы: как же он нашел связь АнХлора с тем, что я использовала на собрании? Как узнал об этом в первую очередь, когда большинство людей, наверное, никогда и не слышали о нем?

Любая надежда, которая у меня была, оправдывающая вовлеченность Кайла в нечто зловещее, быстро падает.

Моя надежда грязно терпит крах, когда я открываю папку c фото. Внутри, я обнаруживаю еще одну подпапку со своим именем на нем и заполненную — чем еще? — моими фотографиями. Одна из них — позированое фото, которое помню, он сделал с нами несколько недель назад. Другие были сделаны, без моего ведома. Все недавние. Одна из них — полностью моя фотография; выглядит так, словно он использовал увеличение масштаба изображения, чтобы видеть то, что я печатала в своем телефоне. К счастью, это не было ничего важного, просто сообщение Одри.

Все это имеет сталкерское чувство, кроме того, что я не единственная под следствием. На некоторых из других фотографий люди, которых я знаю: там находится Чейз, как и Аланна. Там также пять других студентов: две девочки и три мальчика, которых знаю только в лицо и по записям, которые собрала на них; и еще трое, которые в некоторых моих классах. Но одна общая вещь, которую все эти люди имеют, состоит в том, что они остаются в моем длинном списке возможностей оказаться X.

Что еще более странно, у Кайла также есть папки на доктора Лонг, который является профессором по испанскому и мужчиной в опекунской униформе. Почему?

Я открываю файл с пометкой «заметки» и читаю дальше. У Кайла есть свое расписание, и под этим не имею в виду только наши классы. Он отмечает то, где мы в разное время суток, в каких не учебных мероприятиях участвуем — вроде внутриколледжных мероприятий, заданий, команд или оркестров — и более, хотя ясно, что он не очень далеко продвинулся с некоторыми людьми. Его так называемые друзья — я, Чейз и Аланна — имеют самые детализированные профили. У него также есть информация о том, откуда мы, наши семьи и все, что тот называет «необычными вещами». Для не студентов, у него есть заметки о том, где они живут, об их супругах и даже копия биографии Доктора Лонг.

Я боюсь увидеть, то, что он предполагает необычного обо мне, но это не играет особой роли. Главное, это то, что у меня теперь есть доказательство, что Кайл, на самом деле, является кем−то более значительным, что сам утверждает. Также Кайл ищет кого−то, и он продвинулся намного дальше в своем поиске, чем я.

Конечно, он с подозрением относится ко мне, ведь возможно даже его навыки поиска не так хороши. Или возможно подозревает обо мне то, что я подозреваю о нем. Похоже на то. Иначе зачем ему держать заметки о Докторе Лонг и опекуне? Он не может поверить, что они Х, так что верит, что те также могут быть агентами.

И что насчет Чейза, Аланны и других студентов? Как же Кайл сузил свой поиск так сильно? Что знает он, чего не знаю я?

Я протираю глаза, больше не чувствуя себя совсем уж схематичной для шпионажа за Кайлом, а скорее подавленной разочарованием вместо этого. Это хуже, чем чувство вины за шпионаж за невинным другом. Гораздо хуже. Теперь мне придется беспокоиться о том, что делать дальше.

Моя программа закончила загрузку, так что я вытаскиваю свою флэшку. В коридоре, входная дверь захлопывается, и голоса плывут в мою сторону.

— Они не могли отменить его на полчаса раньше? − говорит Чейз, и несколько других голосов присоединяются к жалобе.

Мое сердце замирает. Они вернулись? Они вернулись?? Они, твою мать, вернулись. Я так облажалась.

Запихиваю флэшку в свой карман, выключаю ноутбук Кайла и стараюсь не паниковать. Никогда не входите в компрометирующую ситуацию без плана пути эвакуации — двести−пятьдесят−три повторения.

Голоса становятся все громче. Они прямо за дверью.

— Ох, дерьмо, − говорит Чейз. — До сих пор не знаю, где я оставил ключи. Кайл, поторопись!

Под кроватями нет места; у них обоих там полно барахла. Остаются только потолочная плитка или подоконник.

Я бросаю ключи Чейза на кровать, в то время как Кайл кричит в ответ:

— Я иду, ты тупица.

Кайл, который притворяется добрым. Кайл, который, вероятно, мой враг. Игнорирую неприятность, пока добираюсь до окна. Все больше причин, по которым я не могу попасться.

Ноги уже болтаются снаружи, в то время, как ключ вставляется в замок.

Глава 8