Лисёнок для депутата (СИ) - Морейно Аля. Страница 17

Встречаться с избирателями побаиваюсь. Да-да, я — не железный, а вполне обычный человек, которому не чужды страхи, волнения и прочие эмоции. Надеюсь, со временем мне удастся научиться не реагировать столь остро на подобные мероприятия, но сегодня мне не по себе. Потому что объективно хорошо понимаю, что далёк от проблем своего округа. И что мой конкурент гораздо ближе этим людям, гораздо больше знает и делает для них. По логике и справедливости, именно он должен стать победителем. Но он уже был у власти, а значит, независимо от заслуг, получил от толпы волчий билет и теперь вряд ли сможет составить мне достойную конкуренцию. Люди неблагодарны, им несвойственно замечать и запоминать добрые дела. Сколько волка ни корми, всё в лес смотрит — это о нашем населении. Даже не знаю, как должен вывернуться депутат, чтобы они были реально благодарны ему за работу. Мода и человеческая глупость творят историю. Не зря говорят, что каждый народ имеет то правительство, которое заслуживает.

Встреча проходит успешно. Заготовленную речь произношу без запинки, люди воспринимают её как надо. Присутствующие задают вопросы. На некоторые отвечаю, от других ухожу — манипулятор Штейнберг научил меня для этого нескольким приёмам, и я успешно обкатываю их. Поражаюсь своему цинизму. Сам себе противен. Но… Цель оправдывает средства. Я должен получить мандат!

Домой возвращаюсь уставший, но довольный собой. Лиха беда начало. Надеюсь, дальше пойдёт как по маслу. Правда, на завтра назначена встреча, на которую я должен взять жену. Мне очень не нравится, что от неё зависит моя победа. Один её неверный шаг, необдуманно сказанное слово — и все усилия могут пойти прахом. В который раз сомневаюсь в целесообразности привлечения посторонней женщины и в правильности выбора кандидатуры. Когда я одобрял её, то явно думал не головой, а тем, что ниже пояса.

Могу ли я Лисице доверять? Что я знаю о ней, кроме того, что она умопомрачительно сексуальна и печёт фантастически вкусные торты? А вдруг она не справится?

За время, прошедшее с нашей свадьбы, я испытал к ней массу самых разнообразных эмоций от восхищения и вожделения до раздражения и злости. Смогу ли я завтра изображать любовь к женщине, которую хочу до одури, но никак не могу заполучить? Которая беззастенчиво дразнит, понимая, как действует на меня… Выводит из равновесия вместо того, чтобы помогать собраться. В конце концов, мы должны быть с ней по одну сторону баррикад, а не по разные. Противостояние между нами недопустимо. А я вчера облажался…

К вечеру начинает сыпать снег, напоминая, что зима совсем близко. Когда она закончится, я уже буду депутатом. Вариант, что я могу стать лузером, даже не рассматриваю.

Лисица стоит возле большого окна в гостиной и наблюдает, как крупные снежинки неспешно кружат в воздухе, не торопясь оказаться на земле. В комнате полумрак — происходящее на улице так лучше видно.

— Олеся, — она вздрагивает от неожиданности.

— Ты меня напугал.

Нужно поговорить и подготовиться к завтрашней встрече.

— Я вчера вспылил… Мне непросто. Я по натуре одиночка, мне трудно привыкнуть к тому, что у меня теперь есть семья.

— Понимаю.

— Ты ведь поможешь мне?

— Я пытаюсь, но ты не очень-то принимаешь мою помощь.

Стою позади неё, раздумывая, как отреагирует, если я её сейчас обниму. Сердце колотится. Эта рыжая малолетка странно действует на меня. Сам себя не узнаю.

Делаю шаг вперёд и всё-таки обхватываю её сзади. Она не отталкивает и не вырывается. Нежная и покладистая Лисичка, как раньше. Будто и не было этих лет. Хочу вернуть её эмоции и наши умопомрачительные ночи. Тогда всё было легко и просто, но вместе с тем горячо и эмоционально. Почему сейчас так трудно?

— Ты помнишь, что завтра должна быть со мной?

— Да.

— Боишься?

— Немного. Я ведь… Мне кажется, что это всё не моё. Какой-то не мой мир. Я ему не подхожу или он мне. Как попаданка из фэнтезийного романа.

— Всё будет хорошо, ты справишься. Ничего не бойся.

Чёрт! Я и сам не уверен в том, что говорю. Но если посеять в ней неуверенность, то будет только хуже.

— Легко сказать. Но куда я теперь денусь с подводной лодки? Буду стараться.

Так и стоим. Глажу её живот сквозь одежду. Интуитивно понимаю, что не стоит сейчас давить на неё. Нам нужен контакт, иначе завтра не сыграем. Запихиваю свои желания поглубже… И неожиданно для себя спрашиваю:

— Ты его любила?

— Кого?

— Отца Иришки.

Молчит, а потом как-то не очень уверенно произносит:

— Да.

Значит, всё-таки это была не случайная связь? Не знаю, почему мне неприятно об этом думать.

— Он тебя бросил, когда узнал о беременности?

— Нет, он не знал. Просто бросил.

— И ты ему не говорила о ребёнке?

— Нет. Зачем?

Странный вопрос. Мне казалось, что женщины, забеременев, склонны шантажировать мужчин ребёнком. И требуют если не свадьбы, то хотя бы материальной поддержки. Наверное, только конченых уродов не ставят в известность и ни о чём не просят.

— Уверена, что он не появится теперь и не заявит своих прав на отцовство?

Это волнует меня больше всего.

— Не беспокойся, не появится.

Нужно спросить, откуда такая уверенность, но вместо этого почему-то произношу:

— Ты его ещё любишь?

— Странный вопрос. Слишком много времени прошло. Ни любовь, ни ненависть не живут так долго.

— Ну да. Меня ты мигом забыла, стоило мне уехать.

Не комментирует. Не отрицает! Тем самым распаляя что-то тёмное, что поднимается из глубины моей прожжённой цинизмом души.

Затея с семьёй кажется дикостью. Сможем ли мы прожить пять лет вместе и разыгрывать любящую пару? Не понимаю, как нам выстроить отношения, а она мне ни черта не помогает… Одно ясно — фиктивный брак для меня неприемлем. Она меня слишком привлекает, чтобы позволить ей удерживать меня на расстоянии. А способен ли я в принципе на столь длительные отношения с одной женщиной?

— Лисичка, ты вообще понимаешь, что нам предстоит пять лет прожить вместе? — озвучиваю свои сомнения.

— С трудом…

Дышу ей в макушку. Мне нравится её запах. Как наркоман вдыхаю аромат. Она стала совсем другой. И вместе с тем будоражит меня ничуть не меньше.

— Ты и правда считаешь, что мы можем протянуть этот срок в разных комнатах?

— А почему нет? Многие семьи живут, как чужие, ради чего-то: ребёнка, денег…

Глупость несусветная! Я так не протяну и месяца, ни капли не сомневаюсь. У меня выдержка уже на пределе. Если бы не завтрашняя встреча, сегодня снова попытался бы взять её штурмом.

— Шутишь? Неужели я тебе настолько безразличен? Я же чувствовал на свадьбе, как ты отзывалась на мои поцелуи и горела не меньше меня.

— Не знаю. Наверное, это было временное помутнение под воздействием стресса.

Глава 9

Олеся

С чем ассоциируется словосочетание «жена депутата»? С этакой глупо улыбающейся куклой, наряженной в дорогие тряпки в зависимости от её вкуса и уровня интеллектуального развития. Что сложного в этой роли? Пожалуй, ничего. А уж если за участие в спектакле ей платят приличные деньги, то можно предположить, что кукла ухватила за хвост Жар-птицу.

Только реальность — несколько иная. Оказывается, кукла не должна быть бессловесной, в сценарии и для неё предусмотрены реплики, причём нередко приходится импровизировать и отвечать на весьма каверзные вопросы. Кроме того, каждую минуту она рискует оказаться в центре внимания, причём не всегда доброжелательного. А за неверную реакцию кукла может нарваться на солидный штраф. Было бы куда удобнее, чтобы кто-то дёргал за верёвочки и озвучивал за неё все фразы. Но, увы.

Мы едем на встречу с представителями образования. Штейнберг долго распрягает, что школы — извечная головная боль для любой власти. Ни излечиться, ни спрятаться от неё невозможно. Потому что они постоянно требуют существенных бюджетных вложений: ремонты, усовершенствование материально-технической базы, кружки, мотивация учителей. Денег, естественно, на всё не хватает, особенно с учётом соблазна найти им куда более правильное, по мнению чиновников, применение. Прямым текстом: часть финансирования безбожно уходит налево. Ещё один источник головной боли — конфликтные ситуации, которые периодически вырываются за пределы школы, и приходится включаться районной администрации, чтобы сгладить острые углы, предотвратить огласку и погасить конфликт, не давая ему выйти на более высокий уровень.