Ботаничка (СИ) - Огнева Вера Евгеньевна. Страница 11

Ее это касается? Да вроде нет. Пусть начальник караула разбирается с заданием для рабочих. Анне доставят образцы, она их прокрутит и запишет результаты в отчет. Все та же рутина, что и дома, только в деревенском интерьере. Интересно, чем она станет заниматься все остальное время? Для продолжения собственных разработок нужен Интернет, а он, как и вообще любая связь, тут отсутствовал.

Ну и ладно, Ксюха пусть смотрит фильмы. Анна будет читать и гулять. Если закрыть глаза можно представить, что ты в Мексике.

За спиной послышался шорох. Анна вздрогнула и обернулась, готовясь отругать Ксюху за подкрадывания.

Он оказался ростом под потолок. Лицо со смуглой, какой-то даже зеленоватой кожей резали вертикальные морщины. Могучие плечи обтягивала камуфляжная форма. Ни знаков различия, ни даже обязательного логотипа «Нутридана». За ухо у него зацепилась зеленая веточка. По кустам, что ли продирался?

— Кто вы? — пискнула Анна, придавленной мышью.

— Начальник охраны объекта, готов принять план-наряд.

К Анне потянулась рука похожая на лопату. Биохимик и кандидат наук струсила до холодного пота. Она дрожащей рукой вложила в подставленную ладонь распечатку и попятилась, остановившись, только когда уперлась в стену. Справа и слева стояли приборы. Спряталась, да? Если этому монстру захочется, он тебя одним щелбаном отправит на тот свет, только мокрое место на стенке останется.

Страшный человек развернулся и молча канул за дверью. Ни здрасьте, ни до свидания, ни: давайте вечером в клуб сходим. Анна вытерла лоб и машинально выдвинула единственный ящик рабочего стола. В нем лежали два журнала: один для записи результатов исследования почвы и воды, второй — для биологических образцов. Непонятные значки, которые она видела на листке план-наряда, присутствовали и тут. Справа от каждого оставалась длинная пустая графа, куда по логике следовало заносить результаты.

А больше ничего. Ни пояснительной записки, ни вообще чего-либо человеческого, да хоть фантик бы от конфеты под столом. Тут так тщательно все убрали, что жилым не пахло вообще.

В лабораторию без стука ввалилась Ксюха по утреннему времени без макияжа.

— Пойдемте завтракать. Мне в деревню за хлебом надо.

Явление бледненькой некрасивой мордашки так обрадовало, что Анна засмеялась.

— Я с тобой пойду.

— Ой, хорошо, а то мне боязно одной. Вы этого видели?

— Этот или нет, не знаю, а начальник охраны заходил, думала плечом косяк вынесет.

— Ага, шкаф. Даже здрасьте не сказал.

— Мне тоже.

На завтрак Ксюха сумела изобразить вполне съедобную кашку на сухом молоке и кофе со сгущенкой, которым запивали печенье.

Для первого внятного появления в деревне Анна нарядилась в светлый легкий костюм. Хорошо бы его дополнить лодочками на каблуке, но пришлось обувать балетки на плоской подошве. Ксюха осталась в тех же джинсах и майке с голым пузом.

— Не хочешь надеть платье? — спросила Анна.

— А у меня нет. Есть кожаная юбка, только она короткая, комары закусают. Я лучше в джинсах.

Комаров не оказалось. Даже в городе уже пищали по ночам над ухом отдельные особи, а уж в деревне, тем более возле озера, гнус должен был кидаться на живую плоть роем. С вечера, открывая окно, Анна как-то об этом не подумала, а сейчас озадачилась. Наверное, комаров не пропускает периметр. Высокое напряжение, как ни как. Правда Анна не была уверенна, может ли оно задержать насекомых. А вдруг?

Было очень тепло. Не жарко, как летом, а именно комфортно. Ветерок норовил подхватить юбку и завернуть повыше. Ничего, это просто пригорок. Как только спустятся к деревне, ветер уляжется. Вдоль дороги мощеной все теми же бетонными плитами, вовсю зеленело той особенно сочной зеленью, которая нарождается весной, а потом блекнет в течение лета, чтобы к осени превратиться в желтое мочало. Комары, кстати и тут не появились. Женщины уже прошли больше половины пути, когда Ксюха заорала, указывая куда-то вперед.

— Вон! Вон он!

— Ты с ума сошла? Зачем кричать-то?

— Да вон же дом крыша красная стены зеленые.

— Я вижу. Давай поторопимся, а то пекарка уйдет, останемся без свежего хлеба.

Синий забор вблизи поразил монументальностью. Анна стразу почувствовала себя мелкой и незначительной. Пекарка, которая вышла на стук, только усугубила это ощущение. Она оказалась под стать давешнему охраннику, только вся белая. Мукой запорошило руки, передник и даже лицо.

— Вчерашние? — пророкотала тетка.

— Да.

— Нечисть какую за собой не притащили?

Анна оглянулась — на улице ни души — и пожала плечами. Они вообще ни одного человека по дороге не встретили.

— Проходите, — велела белая дама.

В дом их не пригласили, велели ждать. Ксюха озиралась. Анна рассматривала окна в мелком переплете деревянных рам. На каждом стекле оказалась наклеена цветная картинка. Ребятишки, наверное.

Анна поймала себя на том, что все время что-нибудь домысливает. Куда подевались люди? Хотя с утра все, разумеется, на работе. Чего она себе опять придумывает?

— Вот, — вынесла пекарка и сунула Ксюхе в руки пакет с двумя булками. — Я через день пеку. Завтра не приходите. За молоком пойдете?

— А к кому, подскажите, пожалуйста.

— Через два дома свернете направо, там будет синий забор, как у меня. Скажете, Татьяна послала. Да поспешайте. Нечисть сегодня всю ночь куролесила. Спят, да скоро просыпаться начнут. Идите, себе.

— Кого это она нечистью обозвала? — взъелась принципиальная Ксюха, когда они вышли на улицу.

— Обычно, так называют молодежь. А может, местные алкаши? Откуда я знаю.

За поворотом открылся широкий перекресток почти площадь, посреди которой возвышалось кирпичное сооружение с косой передней стенкой, прикрытой железными створками.

— Это че? — остановилась Ксюха.

— Ты чего пугаешься?

— Не знаю. А это че?

— Деревенский колодец. Открываешь створки, набираешь воду, потом закрываешь створки, чтобы мусор не набился. Смотри.

К сооружению подошла тетка в байковом халате и проделала все в точности, как сказала Анна, подцепила ведра на коромысло и пошла обратно.

— А это она че? — удивилась Ксюха.

— Воду понесла. Ты никогда не была в деревне?

— Неа.

— Где тут синий забор?

— Вон, — мотнула Ксюха сумкой с хлебом.

Они свернули в сторону невысокой изгороди из жердей. Дальше поднимался синий железный бастион молочницы. За деревянным заборчиком землю сплошь покрывали сухие стебли полыни. В них кто-то копошился. Анна присмотрелась. Сквозь заросли пробиралась Полина. Старика видно не было. Девчонка заметила Анну, пошла быстрее. Милое личико. Высоко вздернутая верхняя губа придавала ему не детского шарма, а ресницам позавидовала бы любая гламурная дива.

— Привет, — остановилась Анна.

— Ты моя мама?

— Нет. Я не твоя мама.

Девочка заулыбалась как вчера и протянула руку. Анна тоже потянулась поздороваться. Но тут ее толкнули. Это Ксюха запнулась и зацепила Анну тяжелым пакетом. Пришлось ловить Ксюху за локоть, чтобы не упала. Оказалось, юная помощница умеет ругаться не хуже прораба на стройке.

— Хватить. Ну, хватит же! — прикрикнула на нее Анна. — Сама запнулась. Под ноги смотри.

Ксюха наконец успокоилась. Анна обернулась к девочке и успела поймать жуткий полный ненависти взгляд. Будь Ксения почувствительнее, наверное, умерла бы на месте. Полина молча развернулась и исчезла в зарослях полыни.

Молоко долго ждать не пришлось. Юркая невысокая женщина с плосковатым смуглым лицом вынесла им трехлитровую банку, укупоренную полиэтиленовой крышкой, и велела поспешать.

— Идите, а то эти просыпаться начали.

— Кто — эти? — спросила Анна.

Женщина захлопнула ворота, не сказав больше ни слова. Аня взяла пакет с банкой. Ксения пошла вперед, убыстряя и убыстряя шаг. На околицу они выскочили чуть ли не бегом.

— Ты куда несешься? — попыталась остановить девушку Анна.

— Не знаю, — обернулась та. — Плохо там. О, смотрите.