Замок пепельной розы. Книга 2 (СИ) - Снегова Анна. Страница 15

Совсем близко над моим ухом раздались усталые слова:

— Ладно, Элис, прости. На самом деле я просто схожу с ума от беспокойства, когда тебя не вижу. Такая причина принимается?

— Надо же! Мы снова на «ты»! Какая честь для меня, дорогой супруг!

Я украдкой вытирала слёзы, а они всё никак не вытирались.

— Ты — маленькая язва. Знаешь об этом? — вздохнул Морриган. — Вежливость позволяет сохранять дистанцию.

— И у вас прекрасно получается!

— Если бы.

Выдав столь странный ответ, он снова замолчал. А потом скрипнула дверца шкафа. На мои плечи легла белая пушистая ткань. Я машинально придержала её, чтоб не свалилась. Мужской банный халат?

— Возьми. Вместо ночной рубашки.

— Спасибо. Но это не очень облегчит мои страдания. Потому что видите ли, Ваше сиятельство — я всё равно ни за что в жизни не сниму это орудие пыток, которые надела специально для вас, то есть корсет, без моей горничной. Так что вам придётся всё же меня отпустить! Забирайтесь обратно на шкаф, или…

— Выбираю «или»! — прервал меня Дорн глухим тоном, сбрасывая халат с моих плеч на пол.

Я осеклась.

Две широкие ладони провели по моей спине сверху вниз, и даже через жёсткий корсет меня проняло так, что я вздрогнула.

Узел шнуровки ощутимо дёрнули, и я покачнулась на высоких каблуках.

Муж расшнуровывал меня медленно, но сноровисто. И кажется, со знанием дела. Я закусила губу, чтобы промолчать — такой душный укол ревности внезапно ощутила.

— А знаешь, Элис… тот погром, что мы учинили в зале, сыграл нам на руку. Судя по всему, после такого выплеска у нас есть немного безопасного времени рядом. Но я понятия не имею, как долго это продлится, так что не собираюсь рисковать.

Ещё один рывок плотного шнура.

— Я вас не понимаю! — пожаловалась я.

— Я сам себя не понимаю. Мне бы следовало держаться от тебя как можно дальше. А что делаю я?

Кончиками пальцев он прошёлся по впадине на моей спине. И только тут я сообразила, что почти обнажена. Расшнурованный корсет держался буквально на честном слове. «Честное слово» у меня было не столь большое, так что один глубокий вдох — и корсет упал к моим ногам. Оставшись в одной лишь пышной юбке, я ахнула и прикрылась руками.

А муж мой просто стоял сзади, больше не касаясь меня, и смотрел. И его взгляд я ощущала так, будто на моей коже рисовали узоры свечным пламенем.

Дрожа как лист, я ждала, что будет дальше. Страшилась того, что с остальными предметами моего гардероба он поможет мне тоже, и в то же время страстно этого желала. Боги, да больше всего на свете я хотела, чтобы он швырнул в камин эти дурацкие тряпки точно так же, как шпильки!

Бывают мгновения, когда так хорошо, что даже больно. Потому что это — счастье с примесью страха. Та самая горчинка, которая портит всю сладость вкуса. Ведь ты чувствуешь как никогда остро, что этот момент скоро закончится. А возможно, и не повторится больше никогда. И ты всеми силами пытаешься его остановить, заставить время бежать хоть чуточку медленнее… но время слишком жестоко, и удержать его — всё равно, что удержать воду в ладонях.

Наша вода утекала слишком быстро.

Дорн склонился, поднял халат с пола. На мои плечи снова легло белое пушистое облако. Он укутал меня в него, как в кокон. Но не торопился убирать рук. Словно обнимая. Вдруг порывисто уткнулся мне в сгиб шеи, в волосы, и глубоко вдохнул.

— М-м-м… как же сладко ты пахнешь.

А потом легонько оттолкнул меня. И снова оставил одну.

Эти сумасшедшие кошки-мышки — то умопомрачительно близко, то невообразимо далеко — совершенно меня измучили. Я вцепилась в полы халата на груди, как в спасательный круг, и резко обернулась.

Мой муж уже растянулся удобно на мехах у камина, подложив руки под голову. Глаза его были закрыты. На белой рубашке со свободными рукавами, собранными у запястий запонками, играли тени от пламени.

— Подглядывать не буду. Переодевайся.

От того, каким спокойным был его тон, от вида этой вечной маски холодной невозмутимости на его лице мне хотелось кричать.

Помолчав немного, чтобы собраться с мыслями, я всё же решилась. Задать очередную партию вопросов, замаскированных под «не-вопросы». Мой голос дрожал от едва сдерживаемого гнева и возмущения.

— Я пытаюсь понять причины вашего поведения, дорогой супруг, но не получается. Просветите меня!

Дорн нахмурился, не открывая глаз.

— Никаких вопросов, Элис. У нас уговор.

— Тогда скажите хотя бы, что во мне не так! Я держусь из последних сил, я ничего не спрашиваю, но я… смертельно устала. — Он снова молчал, а перед моим внутренним взором возник герб Морриганов и витая лента с девизом. Мой голос снизился до шёпота. — Неужели это потому… что я эллери…

Я прикрыла глаза на мгновение.

Увядающая роза, рассыпающиеся в пыль камни — и восстающие из пепла.

Древние тайны.

Вековая вражда двух народов, один из которых почти уничтожил другой.

Обеты верности.

Клятвы мести.

Всё сплелось в бурном потоке нашей общей истории — магов-эллери и Завоевателей, что не обладали магией, зато верили в надёжность стали.

Где-то в этом потоке потерялись ответы на мои вопросы. Ответы, которых я ждала со всем отчаянием путника, умирающего от жажды в пустыне. И судя по тому, как затянулось молчание, мне так и не суждено их получить.

Но Дорн всё-таки заговорил, когда я почти уж потеряла надежду.

— А знаешь, Элис… На самом деле то, что ты — эллери, было бы моей огромной удачей. Если бы не было других причин.

И всё.

Я получила очередной ребус без малейших шансов его разгадать. Снова со всего разбегу хлопнулась об дверь, которую закрыли перед самым моим носом.

Он никогда мне не доверится! Никогда не пустит в свою душу. Не сочтёт достойной разделить со мной свои тайны. Я поняла в этот миг со всей очевидностью. Последние капли воды утекли сквозь пальцы, оставляя лишь пустоту.

— Ложись уже спать, моя маленькая сердитая герцогиня. Какой бесконечно длинный день… Я глаз не смыкал всю прошлую ночь… так что прости… мысли уже путаются. Спокойной ночи!

И он уснул! Буквально в считанные мгновения. Даже во сне не переставая хмуриться.

Я немного покусала губы в сомнениях — а потом отшвырнула подальше тесные туфли, затем, путаясь в завязках, резкими торопливыми движениями стянула юбку, оставив лишь кружевные панталоны. Поплотнее запахнула белый халат, который был мне слишком велик и волочился по полу. Стремглав юркнула на диван и укрылась пледом по самый нос.

Крепко-крепко зажмурилась и приготовилась последовать примеру мужа.

Но не тут-то было!

Сон категорически не шёл.

В его постели, в его одежде, в его запахе… это было совершенно невозможно. Меня будоражило место, где я находилась. Запах, из-за которого у меня было впечатление, будто он по-прежнему меня обнимает. Звук его сонного дыхания. Само его присутствие, наконец! То, что огонь в камине постепенно догорал, окутывая нас темнотой.

А темнота, как известно, толкает на безумства.

Спустя пару часов бесцельного лежания, я всё-таки решилась.

Во-первых, темно!

Во-вторых, через какие-то считанные дни он меня выставит из Тедервин и отправит обратно в столицу. А я уже скучаю по нему так, будто сердце с кровью вырвали из груди.

В-третьих, как Дорн правильно заметил, он всю прошлую ночь провёл без сна. Значит, будет спать как убитый. Но это только сегодня! А завтра выспится, и будет слышать каждый шорох. И то, что мне так хочется провернуть, у меня уже не получится.

В-четвёртых, опять-таки, темно.

И я, оставив колебания, откинула покрывало и спустила голые ступни на холодный пол.

Тихонечко прокралась через всю комнату, благо идти было не так далеко, и аккуратно улеглась мужу под бочок. Блаженно вздохнула, стараясь не шевелиться. Осторожно потрогала, на чём лежу. Шкура и впрямь была мягкая и невероятно приятная на ощупь. Ещё лучше было бы голову мужу устроить на плечо, но так рисковать я не стала.