Влюбить и за борт! (СИ) - Юраш Кристина. Страница 25

На берегу сирены были беззащитными. Они верили любимым. Дальше я не услышала, потому что послы направились на аудиенцию.

— Фу! — шмыгнула носом я, вращаясь вокруг своей оси. Больше мне делать было нечего. Это раньше я могла бы хлопнуть дверью. А сейчас я могу шлепнуть хвостом. И тут я заметила на столе что-то знакомое.

Среди вороха бумаг, которые сегодня летали в разные стороны, лежало какое-то украшение. Мне почему-то показалось, что это то самое, которое я купила на рынке. Может, пока меня несли, оно упало? Цепочка порвалась? И его положили на стол? Так или иначе, это — мое единственное сокровище. А еще мне очень хотелось в туалет. Я опустила глаза в бочку, понимая, что сидеть потом в этом, я не хочу! Фу, какая гадость!

Я приподнялась на руках, опираясь на край бочки, чтобы посмотреть, оно это или нет? Стоило мне приподняться, как бочка случайно перевернулась. Я шлепнулась на ковер. А сверху меня накрыла вода.

— Ой! — пискнула я, пытаясь встать на хвост. Но пока что я ползла на руках. Хвост отталкивался от насквозь промокшего ковра.

— Ых, ых, — ползла я к столу. С пола огромный резной деревянный стол казался таким большим, что я не могла представить, как на него взобраться. Я потянулась к стулу. Но тот перевернулся, дав мне по хвосту. Он зацепил бумаги, лежащие на краю. И они шлепнулись в воду!

Я ерзала по полу, пытаясь доползти от стола до двери, ведущей в купальню. Мои слабые ручки еле держали тело. Дверь была уже близко, но…

— Ааах! — я потянулась рукой вверх, пытаясь зацепить ручку. С каждым разом мне становилось все тяжелее и тяжелее. Казалось, что мне не хватает воздуха. Каждый вдох давался с трудом. Но я пыталась пересилить себя.

Бывало ли такое, что вам дико хотелось пить? А теперь представьте, что пить хотят не только горло и пересохшие губы, но и все тело.

— Мне нужна вода, — прошептала я, пересохшими губами. Ручка была высоко. Я пыталась лечь на спину и ударить по двери хвостом, но она была закрыта на замочек.

Голова гудела. Сердце стучало в висках. Я лежала на ковре, чувствуя, что задыхаюсь…

— Полундр-р-ра! — послышался голос Кракена. — Пор-р-ра мочить пр-р-ринцессу! Искандер-р-р! Тут баба по тебе сохнет!

Я почувствовала, как меня берут на руки.

— Наберите морской воды! — слышались голоса. Пока я чувствовала, как кожу стягивает. Губы были сухими и шершавыми. Перед глазами все подплывало.

Бултых! Я чувствовала кожей, как снова оживаю. Прохладная вода заставила меня сделать глубокий вдох. И открыть глаза.

На меня смотрели двое. Призрачный попугай и нахмуренный пират. Я лежала в ванной, чувствуя, как прихожу в себя.

— Я вот хочу знать, килька в помаде. Как ты за пять минут разнесла половину кабинета? — мрачно произнес Искандер. Он опустил руку в воду и брызнул на меня. — И зачем ты вообще решила выбраться из бочки?

Я смотрела виновато. И слегка смущенно. При этом тщательно отводила глаза. Пират встал, глубоким и красноречивым вдохом выразил все, что обо мне думает. И ушел. Мне стало очень одиноко. Я сидела и плескала рукой в купальне. Ну, здесь хотя-бы можно вытянуть хвост!

— Мур-мур, — мурчала я песенку, которая приходила мне на ум. Мой голос становился громче. Никогда не думала, что умею так красиво петь. Звуки музыки заполоняли все вокруг. Песня переливалась, а я впервые в жизни попадала в ноты.

Отвернувшись от двери, я почувствовала, что песня льется сама по себе. Причем, так здорово! Слышал бы меня мой учитель музыки. Нет, он меня, конечно, хвалил: «Ваше величество! Я все понимаю… Это просто ноты неудачные, ваше величество… Не расстраивайтесь. Зато она красивая!».

— О чем поешь? — спросил сиплый голос Кракена. Он присел рядом.

— Грустную песню про собачку! — ответила я, вспоминая, как мы бились над ней с учителем два месяца. Он постоянно ругался. И говорил, что это песня про собачку. И ее поет человек. А не песня про человека, которую … хм… поет собачка.

— Могу спеть про соловья! — вздохнула я, затягивая вторую песню.

— Отличная песня! — похвалил призрак попугая. — Пр-р-росто пр-р-релестная!

— Правда? — оживилась я. — А мне говорили, что у меня не получается!

— Все у тебя получается, — согласился попугай. И в этот момент он показался мне очень милым. Я брызгалась в такт хвостом, думая о том, что моя мама была сиреной. И она полюбила принца. Она обменяла хвост на ноги, а отец представил ее как принцессу неведомого королевства.

— И со-о-оловей пое-е-е-т в ле-е-есу! — закончила я песню.

— Если ты девственница, то лучше не повор-р-рачивайся! — заметил Кракен. Я недоверчиво посмотрела на попугая. А потом повернула голову назад.

— Ааааа! — послышались мужские голоса. На пороге стояла вся команда, снимая с себя одежду. Я опустила глаза вниз. Одноглазый пират оскалился в улыбке.

Песня прекратилась. Но послышалось скрипучее мычание. Одноглазый пират продолжал танцевать, пока все в ужасе переглядывались.

— Най-на! Най-на-на-на! — вертелся он на ноге, сдирая повязку, отвинчивая крюк и снимая деревянную ногу.

Внезапно пират остановился. И стал осматриваться по сторонам. Прикрыв дырявой шляпой срам, он стал отпрыгивать на одной ноге подальше от купальни.

— Марш отсюда! — послышался хриплый голос. — И дверь верните на место!

Пираты похватали вещи и бросились на выход. Я стыдливо пряталась в воде, прикрывая волосами и руками грудь. Платье с меня сняли.

— Ты что творишь? — на меня смотрели пристальные светлые глаза из-под нахмуренных бровей.

— Пою, — сглотнула я, почти полностью прячась под водой. Мимо Искандера проскакал одноногий пират, поднимая с пола свою ногу.

— Поешь? — на губах Искандера гуляла нехорошая улыбка.

— Да, пою… — робко произнесла я и стала тихонько напевать. В этот момент мир словно окутался золотой аурой. Маленькие золотые пылинки висели в воздухе. Я приоткрыла губы, не сводя глаз с красивых губ пирата.

Мое дыхание стало таким глубоким и сладким. Золотистый флер окружал его черные волосы.

— Ближе… Ближе… — сладко шептала я, не сводя с него глаз.

Это было такое новое и удивительно прекрасное чувство, что я впервые почувствовала внутри что-то странное. Словно в животе плавали рыбки. Они играли, толкались. Ныряли, то вверх, то вниз.

— Иди ко мне, — шептала я, видя, как Искандер делает шаг в мою сторону. Не было ничего, кроме его глаз и губ, которые чуть приоткрылись. Все вокруг растворялось в моем звенящем голосе. Каждая нота висела в воздухе, создавая волшебную сказку вокруг.

Я чувствовала, как его рука обнимает меня за талию. Я высунулась из воды, осторожно протягивая руку к его лицу. Я пела, наполняя мир какой-то магией.

— Хочу, — шептала я, облизывая губы. Мое дыхание приближалось к его губам. Моя рука, которая до этого момента нежно прикасалась к шрамам на лице, теперь тянула пирата на себя.

Внутри меня все трепетало и предвкушало что-то необъяснимое. Но такое прекрасное.

— Иди ко мне, — шептала я, целуя его в губы. Меня целовались с такой страстью, что мои руки сжимались на шее у Икандера от каждого его поцелуя. Еще немного… Совсем капельку… Чуть-чуть… Я не знала, что должно произойти, но сердце что-то предвкушало.

Я плавно опускалась в воду, медленно утаскивая Искандера за собой. Он склонялся все ниже и ниже… Мои руки держали его лицо, а глаза пристально смотрели в холодную серость…

— Иди ко мне, любимый, — шептала я, словно под гипнозом. Рыбки в животе нервничали, я шла на погружение. Мои губы приближались к его уху, открывая рот, как вдруг…

— Ай! — послышался крик и плеск. Искандер упал на меня сверху. И зажал ухо рукой. С его волос стекала вода. Я не понимала, что произошло.

— Тьфу! — сплевывал Искандер воду, глядя на меня с недоумением.

— Тьфу! — сплевывала я чужие волосы. Рыбки в животе замерли и спрятались.

— Ты меня укусила! — послышался хриплый голос пирата.

— Эм… Я не… — перепугалась я, пытаясь отплыть подальше. Сердце в груди колотилось. А я вспоминала, как попыталась вгрызтся в чужое ухо.