Детектив в пути - Устинова Татьяна. Страница 6

– Элька, ты опять как маленькая! Отработанный прием: женщина-наводчица, ювелир-сообщник… Сколько он за них заплатил?

– Четыре штуки зелени!

– Круто!

– Не верю! Дима говорил, у них любовь.

– Любовь-морковь! А с другой стороны, что такое четыре тысячи для бизнесмена! Антикварная лавка, удачный бизнес… Я тоже был у него в «Старой лампе», имел удовольствие… как-то раз. – Лапик и Дима переглянулись; Лапик ухмыльнулся.

– Ага, удачный бизнес, – сказал Дима. – Правда, финансы Нинка контролирует, жена. Все сделки с ее ведома. Он купил камни для себя, ей говорить не собирался, а взять с карточки побоялся. У них все строго, это он только с виду такой крутой… Мы бы запросто зависли там еще на недельку, но лимит исчерпался. Если бы она узнала, сожрала бы с потрохами… тем более такой пролет. А у меня с собой вообще копейки…

– Бедный Арик, – сказала Эля. – Ты ее хорошо знаешь? Что она за человек?

– Нормальная тетка, учит меня жить. Всех строит, в доме идеальный порядок, обеды на белой скатерти, дети по струнке… У них два парня, пять и семь. Говорит, мне бы твой талант, я бы давно стала миллионершей. Требует, чтобы я писал портреты, обещает клиентуру. Как приду, всегда накормит, расспросит, выдаст цеу…

– А ты? Деньги всегда нужны, – рассудительно сказал Лапик.

– Нужны… Думаешь, надо ему сказать? – невпопад спросил Дима.

– Не надо, – сказал Лапик. – Ты прав, Димыч. Мало того, что потерял деньги, так еще и развели как мальчишку. Поверил, влюбился… обидно. Пусть думает, что только на деньги кинули. А память останется. Про Амриту…

– Ага, я тоже подумал… потому и не сказал. Он только вид делает, что весь из себя, а с ним девчонки не хотели дружить, ни в школе, ни потом… всю дорогу не везло! Женился на деньгах, а тут вдруг такая сумасшедшая любовь! Он с непривычки и поехал крышей, даже теперь сам не свой, видели? А она его… это самое! – Дима цыкнул зубом.

Лапик ухмыльнулся.

– Как вы можете! – вдруг выкрикнула Эля. – Может, она… эта Амрита, ни при чем! Вы циники! Не верите в любовь! Противно слушать!

Она закрыла лицо ладонями и расплакалась. Эля всхлипывала, ее тощенькие плечи тряслись; мужчины переглянулись; Дима кивнул на бутылку и закатил глаза…

– Эль, ты чего! – Лапик притянул ее к себе. – Мы верим, правда, Димыч? Честное слово! Куда ж нам без любви. Извини, это же только гипотетически, досужий треп! Ну дураки, согласен. Повторяю: мы с Димычем самые дурные дураки на свете! Увлеклись схемами… ты же знаешь нас, мужиков. Амрита ни при чем, это все жулик-ювелир. А она ничего не знала и тоже влюбилась… А что? Артур интересный мужчина, натуральный блондин, даже альбинос… экзотика для них. И загар красивый…

– Как у вареного рака, – встрял Дима.

– …и веснушки. Ну-ну, перестань, девочка, а то глазки покраснеют! – Он промокнул ей глаза салфеткой. – А теперь носик… дуй сильнее! Ну вот, умница, теперь полный порядок. А мы сейчас еще чайку, вон почти весь торт остался… твой любимый! Смотри, сколько орешков, а? Хочешь, наковыряю?

Лапик, ироничный и язвительный, прижимал Элю к себе, гладил по голове, ворковал и успокаивал ее как ребенка.

– Ну да, ага, влюбилась, сразу видно… было, – бубнил слегка подрастерявшийся Дима. – Он такой счастливый, и за руки держались все время… У него никогда такого не было, аж завидно! Ага, я чайник поставлю! Остыл. – Он вскочил и убежал на кухню.

– У тебя нет ее фотки? – спросила заплаканная Эля, когда Дима вернулся с закипевшим чайником.

– Есть! – Он поставил чайник на пол и достал из кармана айфон.

– Сколько у тебя добра в карманы влазит, – заметил Лапик.

– Вот! – Дима протянул Эле телефон. Она всмотрелась в картинку:

– Какая красивая… с ума сойти!

– Покажи, – Лапик взял у нее телефон. – Ну-ка! Да, хороша! – сказал он после паузы. – Повезло Арику. Черт с ними, с деньгами…

– Не верю, что она знала! – сказала убежденно Эля. – Она такая… Не верю!

– От красивых людей ожидаешь красивых поступков… – ни к кому не обращаясь, сказал Лапик. – Элька, ты мое чудо!

…Они пили чай и ели торт. Филька мурлыкал, лез под руку Эле и щекотал усами; она совала ему кусочки, и он глотал, не жуя.

– Жаль, Арик не попробовал! По-моему, он, бедняжка, даже похудел, – сказала Эля.

Лапик и Дима переглянулись. Дима открыл было рот, чтобы объяснить, почему именно похудел Арик, но, наткнувшись на предостерегающий взгляд Лапика, так и закрыл…

Они хорошо сидели. Покой и умиротворение снизошли на них, и любовь осенила их своим крылом. Горел камин, блики огня бегали по стенам как розовые гекконы; Лапик выковыривал из торта орешки и отдавал Эле; Эля кормила кота; Дима ел сам. Он машинально жевал, сидел задумчивый, погруженный в свои мысли, представляя, как вернется… Обязательно! Сначала в Агру, сядет на траву и будет смотреть на мавзолей. И останется там на ночь! Потом на океан, и снова будет спать на пляже под сумасшедшими звездами; потом… еще куда-нибудь… Индия большая! Пешком, автостопом, по старым монастырям и храмам.

У него даже слезы навернулись, и перед мысленным взором стали возникать по очереди то коричневая корова в цветочной гирлянде с красивыми большими глазами, то сказочные храмы с двориками из раскаленного на солнце мрамора, то шумная галдящая разноцветная уличная толпа и юркие рикши, то женщины в малиновых, желтых, зеленых и синих сари, улыбающиеся, в звенящих браслетах, с танцующей походкой… И где-то там среди них дочка господина Сингха, красавица Малика! Наверное, тоже вспоминает его, Диму. А ее портрет висит у них в гостиной на видном месте. И портрет начальника таможни с усами как у Дали тоже висит у него дома…

Дима вздохнул и долил себе чаю…

– Дим, а Малика у тебя есть? – вдруг спросила Эля.

– Есть, – не сразу ответил Дима. – В студии. Хотите?

Эля кивнула, и они пошли смотреть на Малику. С фонариком, потому что там света тоже не было. Они стояли и смотрели на Малику, а она с картины смотрела на них – смуглая, большеглазая, улыбающаяся, совсем еще девочка; в красном платье, с красным цветком в волосах, с красной точкой на лбу. Смотрела с легкой лукавинкой и так ласково, словно радовалась их приходу; глаза сияли в неярком свете фонарика, краснел цветок в волосах, сверкали золотые украшения на шее и в ушах…

– Дим, когда ты успел? – спросила Эля после продолжительной паузы. Она собиралась еще сказать, что Малика… ну да, миленькая, но ничего особенного, до Амриты ей далеко, и до красоток из Болливуда тоже, но, взглянув на Диму, передумала и промолчала…

Марина Крамер. Танго в дождливом городе

– Я отлично знаю, как выглядит его жена.

– И нам это зачем?

– А ты не понимаешь, да? Всегда хорошо иметь небольшую страховку от разных непредвиденных ситуаций.

– А кто сказал, что он с собой ее привезет?

– Ты, когда по городу ходишь, на афиши внимания не обращаешь, нет? А там написано – «Международный турнир по спортивным бальным танцам».

– И нам с этого что?

– Вот я туда и съезжу, на красоту полюбуюсь. Или проще даже – по городу погуляю, а там, глядишь, и повезет мне.

– А дело как же?

– А это и будет часть нашего дела. Не понял?

– Нет.

– Ну и не надо. Сам все сделаю.

Я всегда любила перелеты – неважно куда. Привычная к поездкам и кочевой жизни с раннего детства, я до сих пор не избавилась от предпоездочного волнения, связанного со сбором чемодана, проверкой костюмов и кейса с косметикой. Не забыть туфли, положить стартовые книжки, взять щетку для подошвы, положить два больших флакона лака для волос – так сказать, себе и тому парню. Бальные танцы с детства приучают планировать, жить в режиме и графике, придерживаться – неважно чего – диеты, правил, традиций. Я живу этим с детства, люблю это и готова жить так всю жизнь.