Ты попал! (СИ) - Арсеньева Аселина. Страница 19

— Может ты и вправду Фея? Тут так красиво! — Он поднял голову, увидел поднимающиеся к куполу растения и венчающие их звезды. — И даже сказочно!

— Хорошо бы! Тогда бы так глупо не оступилась.

— Зато ты и твоя нога дали мне возможность найти общий язык с отцом. Для меня это тоже чудо. Наверно это первый раз, когда мы так сидели за столом и действительно общались. Обычно он или на работе, или дома, но работает. Даже едим чаще в разное время. В детстве часто спортом вместе занимались, а потом с каждым годом все сложнее общаться становилось. Если мы, о чем и говорили, так о моих достижениях и планах, сейчас понимаю может и темы другой не было. Просто хочу сказать, что очень тебе благодарен и не только за день, но и за сегодняшний, переломный для нас с отцом вечер.

В ответ я улыбнулась, прижалась к нему сильнее и поцеловала.

— Интересно, мы в одном вузе, почему я тебя не видела?

— У меня есть возможность сдавать удаленно или лично преподавателям у нас дома. Большинство из них мои репетиторы. Я ведь еще в одном вузе учусь за границей, тоже удаленно, прихоть отца. И вообще не хочу сейчас обо всем этом думать. Хочу думать только о тебе…

Эдик наконец поставил меня на пол и наклонился за очередным поцелуем! Пусть мы сегодня устали, тем не менее, сегодня перед сном была самая романтичная оранжерея, качеля и звёзды! Без пристального внимания папаши Рина. Или мы просто его не заметили?

Глава 9

Рин

Два дня назад

Сегодня слишком сложный день. Мне еле удалось отстоять свои права и не лишиться статуса академии. Нашу академию пытались превратить в пару корпусов от педагогического университета. Опять эти влияния образовательных реформ и "свежие" идеи некоторых умников. Хорошо хоть друзья предупредили и я основательно подготовился. Тем не менее я выжат как лимон. В кабинет бы расслабиться да кофе выпить.

А тут, по возвращению, ещё на подходе к главному корпусу, узнаю — ещё студенты в общаге напортачили. Как выяснилось, искали новый способ бальзамирования. Смешали реагенты, в результате получилась эвакуация всего общежития. Естественно, присутствовать и карать виновных пришлось мне. Вот как утро не заладилось, так весь день и идёт всё веселее и веселее. Пришлось вызывать нескольких штатных учёных и пару друзей, для быстрого анализа витающей по всему общежитию тошнотворной вони. Ужасно было и то, что вещи, вынесенные студентами с собой, продолжали источать этот запах, не собираясь выветриваться в ближайшие часы. Что же будет с постельным бельем и остальными вещами, когда я позволю всем вернуться?

Собрал всех в актовом зале. Еле сдерживая истинные эмоции, как всегда, с достоинством высшего начальства, бросил гневную речь о последствиях и правилах поведения в каждом из помещений относящихся к вузу. О последних, тут же дал распоряжение преподавателям сделать тираж очень подробных методических пособий, которые каждый год студенты будут обязаны сдавать в первые недели, приступая к учёбе. Видно стандартной техники безопасности им не хватает, не воспринимают всерьез? Ну получите, распишитесь… — полноценный зачет. Как все это будут втискивать в учебный план, на эмоциях, конечно же и не задумался. Я глубоко и с задержкой вздохнул, сбрасывая эмоции, рвущиеся наружу. Остальным не нужно о них знать. Для остальных — я всегда спокоен и тверд.

На сегодня дал распоряжение всем распределиться по знакомым. А если кому некуда идти, подойти к коменданту, который распределит их на ближайшее время в два наших других общежития. Завтра прикажу вывесить объявления об отчислении малахольных, дрожащих, сопливых — стоящих тут же в центре сцены, под моим, метающим в них молнии взглядом, и методично забивающей гвозди в крышку гроба, для их карьеры в этой области — моей речи. Нет, мне не жалко их. Наоборот, прибил бы сейчас, хоть молотком резиновым по башке в свое удовольствие. Таким не место в академии. Теперь будут вылетать за любые опыты и хранение ненужной химии в быту. Сколько уже раз предупреждал. И я и учителя. Да и комендант, с ними уже скоро на второй круг поседеет. И казусы раньше были, но не такие масштабные, с эвакуацией, как сегодня. Я наказывал, но списывая на молодость и азартность, не сильно. Максимум лишал стипендии, а чаще просто заставлял исправить свои деяния и немного потрудиться во имя чистоты в наших стенах. Конечно, с одной стороны хорошо, что они такие у меня живые и любознательные, из многих отличные учёные выйдут, но границу сегодня перешли и перешли далеко не самые способные и дисциплинированные студенты.

Вот если бы экспериментировать им негде было… Для моих любопытных и ненасытных я специально в отдельном здании открыл четыре лаборатории с отдельными входами и мощной вентиляцией, а также всевозможными мерами безопасности. Спрашивается, чего ещё надобно?

Хорошо, что хоть сотрудники не зря зарплату получают, да и друзья здорово подсобили. Через несколько часов передо мной лежал полный отчёт о химическом составе воздуха и заключение о том, что опасных для жизни соединений не обнаружено. При этом, все же в воздухе находилась низкая концентрация веществ, способных повлиять на здоровье. Основной проблемой оказался стойкий запах. Было решено решить эту проблему при помощи озонирования, а затем произвести повторную пробу воздуха.

Я подписал нужные бумаги и сделал несколько необходимых звонков. Все! Можно расслабиться. Рабочий день уже несколько часов как закончен. Я устало откинувшись в кресло прикрыл глаза. Вероятно, я довольно сильно устал, мысли понеслись чередой образов и звуков унося моё сознание в сон. На очередном образе моей невесты я вздрогнул и резко открыл глаза.

Она же меня ждала…

Сегодня утром у нее было всего две пары, после них, она убежала по своим делам, напомнив, что ждёт у себя дома и приготовила для меня сюрприз.

В первый раз я не выполнил перед ней своё обещание. Возможно она уже спать ложится скоро будет… А может ещё надеется, что приеду…

Звонить не стал. Ведь скажет, что все в порядке, даже если ждёт. Раз обещал приеду, пусть и поздно, хоть на пять минут.

Мьяна у меня потрясающая, отзывчивая, добрая и красивая. Правда красота у нее особенная, не подходящая под общепринятые каноны. Тут скорее сочетание ее внутреннего мира и внешности дают убойный для меня эффект. Влюбился я не сразу. Несколько лет она была студенткой и ходила в общем потоке ничем для меня не выделяясь. После того как она осталась у нас работать мы несколько раз вместе ездили на раскопки. Я постепенно раскрывал для себя мир хрупкой на вид, но фанатично увлеченной своим делом, девушки. С ней было везде спокойно и уютно. Я мог быть в ней уверен. Она никогда не подводила в работе, даже если болела. Постепенно я начал замечать людей, которые мне не нравились и ловил себя на том, что это мужчины, проявляющие к ней знаки внимания. Но она, казалось, никого вокруг не замечала, поглощенная своими исследованиями и написанием кандидатской. Она охотно общалась только на эти темы, не приемля стандартных и пустых диалогов. Такая замкнутая, серьёзная и совершенно не общительная. Говорила строго по делу, избегая всех корпоративов, но при этом не пропуская ни одной полевой работы, даже если предстояло работать со множеством незнакомых людей. Её страсть работа! Ее глаза загорались азартом и любопытством, стоило нам найти хоть мельчайший по значимости артефакт.

Я столько лет отдавший своей карьере искренне ее уважал. Даже больше — ценил, наверно, как когда-то меня ценил бывший ректор — Виктор Иванович.

Учитывая мой накатанный годами опыт и фанатизм к работе, нам с Мьяной всегда было о чем поговорить. Постепенно она стала обращаться ко мне для обсуждения возникших у нее вопросов или теорий. Теперь уже больше как к другу по увлечению, чем к руководителю. В какой-то момент мы начали вместе обедать, а затем это переросло в нечто большее. В наш мир! Мы оба тянулись друг к другу, проводя множество часов вместе, я даже злился вмешательству в него извне.