Изнанка Истины (СИ) - Алёхина Евгения. Страница 137
Васта отцепила с пояса металлический футляр. Развернула в руках широкий свиток, исчерченный от руки… Отрывистые указания Повелительницы Пружин, уткнувшейся в бумажную карту, нам были совершенно неясны — зато Торгрин и Ламар схватывали их с полуслова. Длинные тонкие указки, невесть откуда взявшиеся в их руках, мелькали, словно мечи в моменты стремительных выпадов, касаясь стены то здесь, то там, когда слаженно, а когда и по очереди…
Я поначалу решила, что мне чудится — но присмотревшись, поняла, что на самом деле вижу, как неуловимо меняется рисунок на стене. Линии на отмеченных гномами участках стирались, проявлялись иначе, выстраивались по-другому и снова сливались, постепенно образуя ведущую через всю карту дорогу…
Наблюдая за нами, старший из стражников подал знак, и двое его подчинённых резво пробежали к решётке, подналегли на ворот. Тяжёлые зубья со скрипом потянулись наверх. Погонщики засуетились, принялись по одному проводить через коридор навьюченных скагарров — определённо, терять время здесь не привыкли.
В этот миг у порога замаячила фигура ещё одного солдата в плаще… Я заметила его потому, что этот стражник был не из числа тех, что покинули форт вместе с нами. Он быстро обежал глазами пещеру и почти бегом направился к старшему.
Тот, поморщившись, бегло выслушал какое-то донесение, с каждым мгновением всё больше мрачнея. Затем, почти не глядя, выхватил из рук солдата мятый бумажный листок и торопливым шагом направился к бабушке Торгрина.
— Дэра Васта… — откашлявшись, произнёс гном. — Тут… сообщение для вас из Мастерских.
— Дхайне!… — На мгновение оторвавшись от карты, Повелительница Пружин кинула на него крайне нелестный взгляд. — Дактор! А это не может подождать?
Страж переступил с ноги на ногу, явно чувствуя себя неуютно, однако упрямо покачал головой:
— Простите, дэра Васта… Но действительно никак…
— Ты бы глянула, матушка, — подал голос Ламар. — Вдруг и впрямь что-то важное?
— Тэра крэсто!… Мой единственный внук, не успев воскреснуть, вновь норовит упорхнуть из родного дома на саггаррово застолье… Что может быть более важным? — раздражённо откликнулась Васта, но бумажку всё-таки взяла.
Пробежала торопливым взглядом несколько строк — и натурально изменилась в лице.
— Дхайне табия!!!
— Что там?… Что?!
Почувствовав неладное, мы все подтянулись поближе. Торгрин с Ламаром, оставив указки, напряжённо вытянулись перед ней.
— Рабочие наткнулись на гнездовье дихосторы… В Мастерских!… — убитым голосом сообщила Повелительница Пружин. — Кладку удалось уничтожить. Но несколько яиц к этому времени были уже пусты… Ты представляешь, что это значит?!
— Мэрдо! Но там же Молчуны!… — выдохнул Торгрин. — Прорва Молчунов!
— И теперь их всех придётся отозвать с работ, отключить. Проверить, с ног до головы — каждого! Каждого!… Дхайне… Мастерские полностью замрут на несколько дней…
— А печи? А плавильни? — Тор цокнул языком. — Они-то не смогут встать…
Васта сокрушённо покачала головой.
— Придётся занимать всех — детей, стариков, домохозяек… Да ещё и, вполне возможно, просить помощи у соседних Домов…
— Дхайне!… — убито проговорил Торгрин, переводя взгляд с бабушки на нас. — Но я не могу остаться!… Никак не могу…
— Да что толку-то с тебя одного…
Ламар удручённо махнул рукой.
— Матушка, — вздохнув, обратился он к Васте, закусившей губу. — Десятинка-вторая всё равно ничего не решит… Проведём Тора, раз мы уже всё равно для этого здесь. А потом — прямым ходом в Мастерские… Быть может, там не всё так печально, как кажется… — он кивнул на бумажку в её руках. — Грид уже наверняка на месте. Не сомневаюсь, что ему сообщили… А там уже мы подтянемся и сообща что-нибудь решим.
— Хорошо, — мгновение подумав, согласилась гнома, усилием воли беря себя в руки. — Ты прав, сынок… Тор, возвращайся к стрелкам — и ты тоже, Ламар… Надо завершить то, что начали.
«Колдоство» над стеной продолжалось ещё некоторое время. Наконец Васта тяжело вздохнула и убрала в тубус бумажную карту.
— Пусть будет у тебя, — произнесла она, вложив футляр в руки внука. — На всякий случай… Береги себя, слышишь? И не будь дураком…
— Не буду, — серьёзно пообещал Торгрин, подставляя щеку для поцелуя.
Крепко обнял бабушку, пожал руку Ламару.
— Удачи вам… — совсем тихо произнёс он. — И… простите за то, что не с вами.
Выйдя вместе с нами за решётку, Повелительница Пружин дождалась, пока все мы взберёмся на скагарров, уже выстроенных удобной вереницей. Подняла руку, осеняя вечным, как Мир, знаком благословения, единым у всех народов…
И, когда послушные звери двинулись вперёд бодрой слаженной рысью, украдкой отвернувшись, смахнула слезинку со щеки.
Оказалось, что переживала я даром — ход у скагарра был плавным и нетряским, совершенно не утомляющим всадника. Три подвижных сустава на каждой из десяти лап, обманчиво хрупких и тонких, позволяли существу с лёгкостью преодолевать любые неровности и шероховатости пещерной дороги, словно ровную ленту широкого наезженного тракта. Скоростью скагарр, быть может, и поступился бы лошади, зато так долго и без устали держать темп не сумел бы ни один, даже самый лучший наземный скакун.
Кованое седло на поверку тоже оказалось на диво удобным и даже мягким, поскольку было с присущей гномам изобретательностью обтянуто вычиненной кожей и мехом. Даже управлять зверем мне почти не понадобилось: скагарры, словно привязанные, строго следовали друг за дружкой, так что на самом деле всю вереницу вёл Торгрин, чей «жук» бежал головным.
Впрочем, Тору тоже не приходилось перетруждаться… Глубинный Путь стелился перед нами, точно и впрямь оставался лишь сплошной линией на карте, а серебристый свет, аккомпанирующий нашему движению прямо из камня под ногами скагарров, разгонял темноту на много саженей вокруг и не давал сбиться с дороги.
Одна пещера сменялась другой. Огромные каменные залы переходили в узкие ходы и галереи — и снова расширялись до бесконечности. Мы проносились под высокими сводами по тоненьким дорожкам, вьющимся, точно серпантин, лавировали в причудливом «лесу» натёков и кристаллов всех размеров и форм, растущих из земли и свисающих с потолка… Промчавшись по каменным мостам, пересекли несколько пропастей и без счёта неглубоких ущелий, тенью проскользнули вдоль берега мёртвого озера с неподвижной тёмной водой…
Поначалу я с любопытством разглядывала диковинные каменные пейзажи. Но ора сменялась орой, а до конца пути было ещё далеко.
Мерная поступь скагарров на самом деле убаюкивала… Впору было действительно, послушавшись совета гнома, задремать в седле под отголоски гулкого эха, доносившего сквозь цокот когтей по камню то слабый шум далёкого водопада, то дыхание подземного ветра, то дробный рокот просыпавшихся где-то камней.
Привала на обед не планировалось — не тратя лишнего времени, мы должны были добраться до гномьей крепости в Крылатой горе аккурат к ночи. Я сгрызла пару яблок, не слезая с седла. Подумала — и закусила ломтем румяного лукового пирога: заботливая бабушка Торгрина передала нам в дорогу множество всяких домашних «вкусностей». И когда полезла в сумку за флягой, собираясь хлебнуть водицы, внезапно услышала глухой щелчок из-под правого рукава собственной куртки.
О Ночь!… Компас! — сообразила я… Затейливая вещица, полученная мною от гномов, уже успела прийтись мне по душе. Будет ужасно обидно, если поломала…
Когда я со всеми предосторожностями отвернула рукав, то с огорчением увидела, что компас и вправду сломан. На поверку приборчик оказался весьма хрупким: верхняя часть выглядевшего массивным корпуса попросту съехала вбок — видимо, открепилась какая-то деталь, соединяющая её с основанием. Я попробовала осторожно вернуть корпус на место, однако он не поддался, а пальцы, ощупывавшие механизм, вдруг нашарили под крышкой помеху…
Кусок бумаги?