Ничей ее монстр (СИ) - Соболева Ульяна "ramzena". Страница 35

На пластиковом стуле сидел связанный скотчем Тимур. Заросший, с вшивенькой бородкой в три волосины на подбородке. Он уронил голову на грудь, слипшаяся челка упала ему на лицо, измазанное засохшей кровью.

— Узнаешь? Искал тебя. Денег даже предлагал. Знаешь за что? Чтоб я отдал тебя ему.

Я судорожно сглотнула и посмотрела то на Тимура, то на Барского. Парень вдруг поднял голову и выпучил глаза, один из них немного заплыл от гематомы. Увидев нас обоих, он отчаянно замычал.

— Ооо, малыш нас узнал, да?

Он подошел к Тимуру и наощупь нашел его голову, схватил за волосы и силой дернул назад. Тот застонал и дернулся всем телом вместе со стулом. Барский наклонился к парню. Ледяные глаза не выражали абсолютно ничего.

— Ну как все еще не вспомнил, кто тебе рассказал где она находится? Кто привел тебя в этот дом, сученок?

Сдернул скотч со рта Тимура и тот судорожно начал хватать им воздух, а потом заорал:

— Никто. Никто не рассказывал. Сам нашел. Ее трудно не найти она же сучка ры…

— Заткнись тварь! — рявкнул Барский и надавил Тимуру на один глаз большим пальцем с такой силой, что тот заорал, а меня передернуло то ли от гадливости, то ли от жалости. Но не той от которой сжимается сердце, а от той что испытываешь за секунду до того, как задавит мерзкое насекомое, но при этом четко знаешь, что задавишь. Устинья говорила как-то, что внутри меня живет тьма. И иногда она протягивает свои щупальца и начинает пожирать то светлое, что ее окружало.

— Какой из глаз ты выбираешь? Левый или правый? Какой она тебе чуть не выдрала за то что ты лез к ней, подонок? Давай я доделаю ее работу. Выбирай!

— Нееет! Пожалуйста не надо! Мой отец заплатит за меня! Он … он мэр, он может что угодно. Позвоните ему. Аааа, не надо, не трогайте меня.

Барский погладил его по голове и снова сжал его волосы в кулаке.

— У меня больше денег и больше власти, малыш. Запомни. Я открою тебе один секрет — на каждого маньяка и конченого морального урода всегда найдется еще более психанутый маньяк и более повернутый и неадекватный моральный урод. Тебе не повезло — ты с ним встретился. Я даю тебе время до завтра — не скажешь, кто тебя сюда прислал останешься без глаза. Я выдавлю его пальцами и это будет дьявольски больно.

Отпустил волосы парня и пошел к выходу со склада. Я быстрым шагом последовала за ним, слыша, как мычит Тимур, когда ему снова заклеили рот скотчем.

Мы вышли на улицу, и я глубоко вдохнула прохладный воздух. Уже по-осеннему свежий и наполненный ароматом жженых листьев.

— Зачем вы это сделали?

— Что зачем? Схватил этого ублюдка?

Барский прикурил сигару и сильно втянув дым, выпустил кольца в воздух.

— Да. Вы ведь могли сказать ему где я…

— Мог. И скорей всего именно так и должен был сделать. Но мне стало интересно кто в этом доме рассказал ему о тебе. Кто посмел навести. А еще… мне впервые не скучно. Ты меня развлекаешь. И я не готов отказаться от этого развлечения. Несмотря на то, что у меня было до хрена причин вышвырнуть тебя на улицу.

Словно в ответ на его слова я услышала писклявый голос Яны, которую под руки тащили к воротам.

— Как вы смеете? За что? Я ничего такого не сделала. Я… я всегда верой и правдой служила. Всегдааа. Захар Аркадьевиииич! За чтоооо?

Барский смотрел тяжелым взглядом перед собой и катил трость в пальцах.

— Из-за нее? Из-за этой дряни? Она… она воровка! Вы еще убедитесь в этом!

— Заткнись! — голос Макара оборвал вопли, и я увидела, как он отвесил Яне подзатыльник, и та тут же замолчала. На ее лице виднелись ссадины, а волосы торчали в разные стороны. Нет. Мне не было ее жалко. Я мало кого жалела в этой жизни. Не досталось мне такого качества, как жалость. А еще я никогда не верила, что люди могут исправиться. И не умела прощать… Не умела никого кроме своего палача.

— Нет, это не она. Слишком умно для такой тупой дуры. Все на что она была способна это попытаться подбросить тебе ворованное кольцо и цепочку. Но не учла, что в моей комнате тоже есть видеокамеры, как и в твоей. А вот быдловатой сволочи о тебе сказал кто-то другой.

Барский снова приподнял тяжелые веки и посмотрел перед собой, постукивая тростью по тротуару.

— И в дом его тоже кто-то впустил. Перелезть незамеченным через забор невозможно.

Он говорил даже не со мной, а сам с собой. Чуть прищурившись рассуждал вслух.

— Кому ты еще насолила, а?

Вдруг схватил за руку и дернул к себе. От неожиданности я натолкнулась на него и едва устояла на ногах.

— Ты не так проста, как кажешься, Таняяя. — и опять словно принюхивается ко мне, — что ты скрываешь от всех. Я чувствую, что скрываешь.

— Ничего, — тихо прошептала я, загипнотизированная его близостью и тем как тронул костяшками пальцев мою скулу. Боже! Не надо! Пусть не прикасается ко мне сейчас. Я не готова к этому. Сенька во мне не готова отдать его Татьяне… а Татьяна не готова быть с ним после его признаний. Ни к чему не готова…

— Лжешь. Скрываешь. — погладил лицо, потом шею, спускаясь вниз по руке и я тут же одернула ее. Но Барский привлек меня к себе снова. Не случайно и далеко не по-дружески. А грубо и требовательно. Обхватил ладонью мой затылок, приближая свое лицо к моему.

— Не надо! — попыталась вырваться, но он сжал намного сильнее, под ребрами, так что стало трудно дышать.

— Поиграем в недотрогу? Ты зачем ходишь ко мне с уроками своими? С гренками, сына таскаешь? М? Подружиться захотела? Или чего тебе надо?

— Ничего, — а у самой голова кружится от близости его губ, от этих сильных объятий. Если он меня поцелует я умру.

— Ложь! Надо! Трахнуть тебя, Таня? А? Попроси, чтоб я тебя трахнул!

— Нет… не надо. Отпустите!

Коснулся лицом моих волос и вдруг резко выпустил из объятий.

— Все! К себе пошла! Я сегодня не в настроении дружить! Сегодня я хочу секса. Можешь дать мне секс, Таня? Если нет — давай вали к себе.

Я попятилась от него назад, а потом быстрым шагом пошла в сторону флигеля можно сказать побежала. Когда отперла дверь ключом от неожиданности вскрикнула — внутри меня ждал Макар.

— Переодевайся. Он хочет тебя прямо сейчас.

— Что?

— Ну ту шлюшку малолетнюю, которую ты для него играла. Заказал ее снова и немедленно. Приплачивает за срочность.

— Нет. Я не могу. Я больше не хочу… я… скажите, что не нашли ее.

Макар хищно оскалился и закурил свою вонючую сигарету, пуская дым в сторону игрушек Волчонка.

— Ты не поняла да? Я тебя не прошу, и я у тебя не спрашиваю. Я тебе приказываю. Ты сейчас переоденешься и пойдешь ублажать ЕГО.

— Нет! Я не нанималась проституткой. Это было один раз и все. Вы не можете меня заставить!

— Неужели? — мне не понравилась эта ухмылка и то как он взял в руки лошадку моего сына и покрутил ее перед глазами.

— Не зли меня. Не то я очень сильно обижусь, и водитель забудет забрать твоего сына или кто-то очень плохой заберет его раньше и увезет в неизвестном направлении.

Я вскинула голову и двинулась в сторону подонка, но он свернул лошадке голову и отшвырнул ее в сторону.

— Переодевайся. Сука. И не зли меня. У тебя всего четверть часа на душ и на переодеться, чтоб ровно через полчаса зашла с черного хода в дом. Иначе не увидишь своего ублюдка мелкого, ясно? Все. Время пошло!

Я поднималась по ступеням, тяжело дыша и чувствуя, как сердце дергается внутри и как всегда становится трудно дышать только от одной мысли, что он прикоснется ко мне. Подошла к двери и едва подняла руку, чтоб постучать она отворилась и Барский впустил меня внутрь своей спальни. Придавил дверь широкой ладонью, скользнул пальцами по гладкой деревянной поверхности нащупывая ключ, провернул его в замке. И этот звук эхом зазвенел у меня в ушах.

В комнате, как и всегда, царил полумрак и на столе разбросан ворох каких — то бумаг и документов. Странно… если учесть, что он не мог бы их прочесть.

Но я забыла обо всем, едва Захар впечатал меня в эту дверь и навис надо мной, впиваясь пустым взглядом в пространство между нами… и все равно давая мне ощутить это прикосновение взгляда к коже.