Свой кусочек счастья (СИ) - Тимофеева Анюта. Страница 27

— В спальне, — уточняю я.

— Интересные фантазии, очень интересные. Но мне нравится идея. Надо будет сделать такой потолок в какой-нибудь комнате. На всякий случай. А случай бывает всякий.

— А как тебе идея с продолжением банкета? — задумчиво спрашивает Марина.

— Со связыванием, как ты любишь? — невинно интересуется Илья.

— Нет, он ещё и язвит! — возмутилась Марина. — На самом деле, можем поменяться. Могу попробовать и я.

— Что? — не понял он.

— Ну, могу тоже попробовать какие-нибудь ленты… жаль, зеркального потолка нет, но и так сойдет, — ехидно-мечтательно протянула Марина.

— Нет, это как-то не ко мне, — ответил Илья. — Это совсем не мои эротические мечты. Надеюсь, ты несерьёзно говорила? — уже с опаской поинтересовался он.

— Нет, вообще-то, я пошутила, — успокоила она. — Кстати, уже в процессе передумала. Так что, даже если бы ты согласился, ничего бы не светило…

— Но что-то много разговоров у нас, а дальше прихожей ещё не ушли. Может, медовый месяц порепетировать? Или… нет, мне нравится вот так: сумасшедшая поклонница похитила своего кумира…

— Я так понимаю, что она его привязала или на цепь посадила? — продолжил Илья. — Похоже, от ролевых игр мне никуда не деться.

— Заметь, про цепи не я начала! — возразила Марина. — Так что не знаю, чьи там фантазии проглядывают.

— Да я уже худшее предполагаю, — обречённо заметил Илья. — Пожалуй, единственный вариант — держать опасных девушек в поле зрения… а лучше, вообще, в пределах досягаемости… и не отпускать.

Глава 27

Марина

Шутил, шутил, а потом смотрит на меня внимательно:

— Все в порядке? Точно?

Ну, я знаю, что меня иногда надо действительно на откровенность вызывать, доставать из раковины под названием "Все отлично!", но он-то откуда знает? Может, по своему опыту и знает… А, может, на близких людей настраивается и просто чувствует. Ничуть этому не удивлюсь, потому что он часто мое состояние улавливает.

Но сейчас обо мне беспокоиться не надо — в том, что делаю, я не сомневаюсь, и меня точно никто не заставляет.

Мне всегда очень нравились такие отношения, когда двое понимают друг друга с полуслова, и шутят так, что посторонние не поймут. Такие шутки хороши и между близкими друзьями, но друзья не принадлежат тебе целиком и полностью, а вот между любовниками…

Да, забавно: Илья считает, что это ему повезло, а я вот убеждена, что и мне тоже.

Смугловатая кожа плеч — Марина снова удивляется, как это сочетается со светлыми волосами — исчерчена, если приглядеться, тонкими белесым полосками — шрамами. Не всплошную, но вот тут… и там…

Илья уже сам понимает, что надо было… что? Не поворачиваться спиной? Сказать: "Не надо меня жалеть"?

Мприна в прошлый раз умудрилась не увидеть этих отметок, но не сейчас.

Хорошо, что он всё-таки рассказал ей вкратце, где побывал, потому что начать этот рассказ сначала он был бы не в силах. Тогда уж проще надеть маску успешного человека, и пусть все отношения будут на расстоянии: "Как я рад вас видеть", а в ответ: "Да, замечательно, что нам удалось пообщаться".

А у Марины ошибкой было то, что она, шутя, начала Илью раздевать — сняла черный бархатный сценический пиджак, расстегнула тонкую белую рубашку, а потом стянула ее с плеч.

"Лучше бы сама разделась, или ему позволила себя раздеть — точно бы оба отвлеклись. А сейчас вот отвлеклись, да не на то, что нужно…"

Она положила руки ему на плечи, поцеловала чуть заметные шрамы.

— Вот так продолжай, но ни о чем плохом не думай, — Илья развернулся к ней и спрятал в объятиях. — Не делай из меня принцессу нервную, — повторил он когда-то сказанное. — Ничего не случилось, а то, что было, давно прошло. Я больше не позволю прошлому испортить жизнь ни тебе, ни мне.

— Ты прав, — выдохнула Марина ему в грудь. — Все закончилось. Если об этом каждый раз вспоминать — много чести этим гадам будет. Но почему какая-то тварь — и я даже не имею в виду эту гадину! — почему кто-то живет себе спокойно, и никаких проблем не знает, а тебе… — и она не стала заканчивать фразу, опасаясь, что голос выдаст.

— К черту! — внезапно ответил Илья. — Я когда-то был действительно не в себе, и, если бы меня Анита не удержала, не знаю, что могло бы случиться. А сейчас… могу спокойно смотреть людям в лицо и говорить об этом. Даже шантажировать прошлым меня, пожалуй, не получится. А тебе я сейчас настроение испортил, жаль…

— Нет, не испортил.

Игры, наверное, будут в следующий раз; а сейчас Марина, чуть выбравшись из его объятий, погладила плечи и спину, изгиб позвоночнка… потом обвела пальцами ключицы и поцеловала — почему-то ей безумно хотелось сделать это еще тогда, когда он был "ничейным" и ей не принадлежал даже в мечтах.

Она, довольно улыбаясь, была готова к тому, что Илья, конечно, позволит ей воспользоваться его телом, как ей того захочется, но он, неожиданно, откровенно млел под такими простыми прикосновениями. Словно человек, изголодавшийся именно по этому — даже не по сексу, а по женским прикосновениям, близости любимой.

Они уже давно переместились в спальню, и Илья, наконец, рискнул позволить себе продолжение.

— Какое интересное платье… его можно не снимать? — спросил он, лаская обнаженную спину девушки.

— Ну, если получится без этого, — мурлыкнула Марина. — А если попросишь, подскажу, где застежка.

Почти невесомые белые кружева оттеняют легкий загар кожи. При своей любви к цветным и ярким женским штучкам, она почему-то достала сегодня именно этот белый комплект, показавшийся ей и красивым, и удобным.

"Нет, белое платье не хочу, максимально — вот такие белые кружавчики", — улыбнулась она про себя, раскинувшись на покрывале и призывно поглядывая на Илью. А потом почему-то Илья оказался лежащим на кровати, а она — сверху.

Марина

Дразнить я не умею — понимаю сейчас со всей ясностью. Только не после того, как я снова, как и в первый раз, восхитилась им на сцене. И Илья, похоже, это прекрасно понимает — что-то вижу такое хитрое в его глазах. Но не насмешку, нет. Поэтому я просто улыбнусь и сделаю то, чего мне хочется, совершенно не заботясь, как это выглядит со стороны, что он может подумать, с кем сравнить… Никто со стороны за нами не наблюдает; ни с кем он меня сравнивать не будет, а если и будет — сравнение в мою пользу.

— Что бы с тобой такое страшное сделать? — озвучиваю я свои сомнения. А потом, неожиданно для себя самой, говорю совсем о другом:

— Ты же понимаешь, что мог бы делать все, что угодно, и я бы все равно… была с тобой, молилась на тебя? — Окончание фразы остаётся только в моей голове, но он все прекрасно понимает. И понимающе улыбается:

— Нет. Даже не в том дело, что я бы не стал этим пользоваться. Просто ты не такая. Ты не забудешь себя, и не простишь все, что угодно.

— Да? Я не такая? — Если он так считает, это хорошо. Наверное, я тоже какой-то ерунды боюсь, и это понятно со стороны.

Марина вспомнила, что ей нравилось темноволосые, мускулистые, яркие, если можно так сказать, мужчины… Кажется, тогда она ошибалась — или просто настоящая любовь ломает все стереотипы, прошлые предпочтения? Когда Илья впервые оказался так близко на сцене, она впечатлилась, почти влюбилась, но — почти. Зная, что этот человек недостижим, она специально поставила эту стену: " Он просто талантливый исполнитель, чьего выступления я буду ждать. Но я не буду думать о нем, как о реальном человеке, который может быть рядом. Он не для меня".

А вот потом… с каждой живой встречей он нравился все больше; ей не стали нравиться все блондины вообще — ей понравился именно он.