The Мечты (СИ) - Светлая Марина. Страница 32

И вовремя. К нему как раз подбиралась парочка ушлых студентов, чтобы бросить там свои вещи, а уж потом идти разбираться с заказом. Женя их благополучно опередила, девица энергично зашипела что-то своему спутнику, но делать нечего, они заняли другое место. А через пять минут к ней присоединился Юрага с подносом, с которого на нее смотрели две одинаковые чашки с одинаковым раф-кофе. Похоже, Артем Викторович был тем еще сластеной и других не щадил. И еще пакет печенья в сахарной пудре, не парижского, конечно, но пахло, вроде бы, тоже соблазнительно.

- Будем перебивать аппетит перед ужином? – с улыбкой предложил он, расставляя посуду.

- Нет, сильно не будем, - в тон ему ответила Женя. – Но кофе выпью с удовольствием. А вы вот, наверное, зря заменяете ужин печеньем.

- Понедельник надо чем-то подсластить. Тем более, когда не особенно тянет домой, и погода такая хорошая. Вы торопитесь?

- За мной должны приехать, - сказала она, глянув на часы. – Но на кофе у меня точно есть время.

- Планы? – усмехнулся Юрага.

- Небольшие.

- Весь день искал повод сказать, что вы сегодня очень хорошо выглядите. Доискался, что при случайной встрече… Но вы правда сегодня… что-то поменялось в вас.

- Это хорошо или плохо? – улыбнулась ему Женя, отхлебнула кофе и вскинула брови. Оказалось очень сладко даже для нее – большой любительницы сахара, меда и всевозможных сиропов.

- Вам воды принести? – всполошился Юрага, угадав.

- Не надо, спасибо. Хотя, говорят, много сладкого – вредно, - она отпила еще кофе. – Как думаете, правы те, кто так считает?

- Я бы без сладкого долго не протянул, - рассмеялся Артем. – Всегда есть варианты, куда девать калории. У нас сегодня такой мозговой штурм был в отделе – восполняю недостаток глюкозы, мозг всю сожрал… А насчет моего комплимента – это, наверное, хорошо. Если, конечно, комплимент не косолапый. Всегда хотел предложить вам свидание, а теперь уже и не решусь, пожалуй.

Женя вскинула на него озадаченные глаза и, казалось, бесконечно долго пыталась понять, что же это он такое говорит. Наконец, она сделала большой глоток кофе – для храбрости, и проговорила:

- Я старше вас, Артем Викторович. Это… это несколько неуместно.

Не менее озадаченно уставился он на нее. Его растерянность была так заметна, что с выражения, застывшего на лице, можно бы и посмеяться.

- На три года? Вы серьезно?

- Серьезно. Вы милый мальчик, но…

- Милый мальчик? – опешил Юрага, откинувшись на спинку стула.

- Я не хотела вас обидеть, Артем Викторович.

- Да нет, вы не обидели. Скорее... удивили. Если честно, - вдруг хохотнул он, - этак и до импотенции недолго. А в моем возрасте рановато.

Женино лицо стало растерянным. Она суетливо отодвинула чашку, подхватила сумку и поднялась.

- Я лучше пойду, - пробормотала она. – Простите, все это было… неожиданным. И спасибо за кофе.

- Это вы простите, Евгения Андреевна, - спохватился Юрага. - Вы правы... неуместно и вызывающе. Нам с вами работать, мне бы не хотелось, чтобы... мое поведение сказалось...

- Давайте попробуем сделать вид, что ничего не было.

- А ничего и не было. Кроме моего, простите, слишком длинного языка.

Кстати, выражение «длинный язык» с Артемом Викторовичем как-то определенно диссонировало. Иной раз и слова не вытянешь, а тут расходился.

- Хорошо, - кивнула Женя и, попрощавшись, вышла из кофейни. Он проводил ее ошарашенным взглядом, не совсем понимая, кому удивляется больше – себе, распоясавшемуся, или этой женщине, которая, оказывается, для него слишком старая.

Потом Женя, пробираясь ближе к дороге у противоположного от входа угла и роясь в своей сумочке, наверное, в поисках телефона, показалась в витрине совсем рядом с его столиком, и вот так через стекло оказавшись снова с ним носом к носу. Подняла голову, наткнулась на его перекошенную физиономию и едва не подпрыгнула, что на каблуках идеей было не то чтобы хорошей.

Артем и сам подскочил на месте, вдруг решившись ее догнать, чтобы выяснить, что она имела в виду под милым мальчиком, так неожиданно его задевшим. Но нечаянно опрокинул свою чашку, выплескивая все, что в ней оставалось. Сладкий кофе растекался по столу, Юрага выдернул целую пачку салфеток из салфетницы и принялся елозить ими, пытаясь промокнуть лужу размером с озеро Тахо. Что он успел заметить, так это вспыхнувшие улыбкой Женины глаза, от которых он всегда терялся. И как так выходило, что именно под взглядом этих глаз он вечно влипал в какие-то казусы, Артем не имел ни малейшего представления.

Кажется, в кофе, сливках и сиропе было уже все вокруг, включая самого Юрагу. Рядом показалась официантка. Она что-то щебетала, чтобы он бросал свое занятие, она-де сама уберет. И, чувствуя себя абсолютным придурком, Артем разогнулся над столом и снова взглянул в витрину кофейни, за которой минуту назад была Женя.

Она и сейчас стояла там, только внутрь уже не смотрела. Все ее внимание было сосредоточено на дороге. К бордюру подкатили ее «небольшие планы» на огромной тачке неопределенного в весенних сумерках цвета и марки. Оттуда вышел мужчина, который, вероятно, давно оставил весовую категорию «милый мальчик» и вошел в другую – «представительный и обстоятельный мужчина». Юрага почему-то сразу понял, кто это. Шпинат. Про себя он называл его Шпинат. И еще точно знал, что этот самый Шпинат и кадрил Женьку всю прошлую неделю. Похоже, закадрил, что, впрочем, вполне закономерно.

Шпинат приобнял ее за талию и поцеловал щечку. После открыл перед ней дверцу автомобиля и помог сесть. Еще через мгновение только их и видели. А Артем, сцепив зубы так, что заходили желваки, сжимал в кулаке салфетки, чувствуя, как сквозь пальцы просачивается сладкая кофейная гадость.

- Ну что же вы… идите руки мыть, а? – проговорила официантка с некоторой жалостью в голосе, и Артем перевел на нее рассеянный взгляд.

- Угу, - услышала она в ответ, после чего Юрага и правда поплелся в уборную. Приводить себя в порядок.

Ладони, лицо, волосы.

- Милый мальчик, - буркнул он своему тридцатичетырехлетнему отражению в зеркале. И заодно дурацкой щетине, которая, как ему казалось, делала его немного старше. Сбрить нахрен и соответствовать. Ну, раз такова постановка вопроса.

Вообще-то Артем сам не знал, когда влюбился в Женю. Иногда ему казалось, что в самом начале, хотя, откровенно говоря, в самом начале он себя не помнил, чтобы замечать кого-то еще.

Глупая у него выходила история. И не у них, а правда что у него.

Она началась года три назад, когда отец угодил в жуткую автомобильную аварию, после которой от него должны были остаться рожки да ножки. В крупнейший медицинский центр страны Виктора Леонтьевича доставляли вертолетом – транспортировку по трассе он рисковал не выдержать. Машина – в мясо. Отец – по частям. В целое его собирали столичные светила, постепенно в правильном порядке укладывая и рожки, и ножки, и делая из Юраги-старшего обратно человека.

Артем, который в те времена обретался в столице и трудился топ-менеджером в солидной международной компании, на полгода распрощался и с личной жизнью, и с надеждами на то, что однажды все вернется на круги своя. Мир вокруг превратился в сплошную дорогу из больницы на работу и с работы в больницу. Спал он зачастую на стуле в коридоре реанимационного отделения. Питался подножным кормом. Девушка, что жила с ним тогда, от такого его режима быстро слилась – впрочем, а кто бы ждал вечно пропадающего мужика в бессменно дурном настроении? Да еще и когда походы на развлекушки и дорогие подарки без повода совсем закончились? Секс, впрочем, закончился тоже. На секс не хватало ни сил, ни эмоций, ни времени в сутках. Они с матерью с ног сбивались, а он еще и зарабатывать тогда пытался так, чтобы вытащить их всех из дерьма, в которое они угодили.

Спустя полгода такой увлекательной жизни корифеи от медицины объявили, что сделали все, что могли, и впереди период реабилитации, которую вполне можно проходить и дома.