Другой край мира (СИ) - Иолич Ася. Страница 41

– Нет, я же сказал. Вышел и пошёл на запад. И там было ровное место и озеро.

– Невероятно. Похоже, ты случайно проковырял нам своим сломанным ножом проход к нашим друзьям оленеводам-сакихите.

– Оленеводам?

– Да. На севере отсюда живут оленеводы, сакихите. Ты встретил их охотников на уток. В основном они рыбачат в реках, разводят оленей и гоняют их по своим землям, чтобы летние пастбища не истощались. Они ездят к нам меняться зимой, привозят нам рыбу, болотные горькие ягоды и шкуры оленей. Они не выходят в море летом, потому что приливы не поднимаются достаточно высоко, чтобы они могли спустить свои лодки на воду. Верделл, иди к арем Тоссу и расскажи ему всё, что только что рассказал мне.

– Я лучше подожду пирожков.

– Ладно. Позже расскажешь. А сейчас поможешь мне лепить. Иди помой руки с мылом.

– Ну кирья... – заныл он. – Они и так чистые...

– Иди прямо сейчас, быстро!

Он исчез за дверью и вернулся подозрительно быстро. С рук капала вода.

– Ты просто окунул их в бочку снаружи? – спросила Аяна.

– Ты как кир Конда, – буркнул он, вытирая руки об рубаху там, где она не была заляпана жиром со сковородки. – Вечно он занудствует.

– Верделл, почему ты называешь нашу деревню городом?

– Город — место, где живёт много людей. Это вы называете свой город деревней, но у нас некоторые города раза в два меньше вашего.

– Раскатывай тоньше, чтобы низ пропёкся. А ваш город большой?

– Да. Очень. Мы живём в столице. Считай, все торговые дела проходят у нас. Дворец крейта тоже располагается в нашем городе, у моря. Он иногда уезжает на юг зимой, когда у нас сыро и холодно, но в остальное время живёт там.

– Крейта?

– Ну... наш тамошний старейшина. Как арем Тосс.

– У вас холодные зимы? Верделл, ты что, плюёшь на пальцы, чтобы скреплять края?!

– Только не бей, кирья, я больше не буду! У нас холодно и идёт дождь, а иногда даже снег. Но очень редко.

– И это у вас называется зимой?

– Да. А у вас сильно холоднее? – спросил он.

– Бывают прохладные дни. Первый противень готов, давай поставим.

Они поставили противень в печь.

– Моя мама пользуется специальными часами, чтобы отмечать время, когда лепёшки надо вынимать. У них внутри песок, и когда он пересыпается с одной стороны на вторую, значит, прошло нужное время.

– Я знаю, что такое песочные часы. У нас они есть в учебном доме.

– А почему вы не пользуетесь часами? Я ни разу не слышал, как кто-нибудь говорит «час» или «минута».

– Разве? – повернулась к нему Аяна. – Я знаю, что такое час, но мы отмеряем время от рассвета, полудня и заката. Это удобнее. Солнце обходит долину с южной стороны и в середине лета в полдень бывает у одной скалы, а в середине зимы — в другой. А как вы определяете, который час?

– У нас в городах на главной площади стоят большие часы. Знаешь? Такие, с шестерёнками. Ну и у кирио у всех, конечно, карманные и настольные.

– Да. С шестерёнками у нас тоже есть. В учебном дворе. Они большие, не карманные. У нас их в верхней деревне делал один человек, а до него – его отец. Остались чертежи, но никто больше не делает, потому что нам как-то без надобности, а труда очень, очень много.

Верделл залепил края последнего пирожка, пока Аяна вынимала из печи первый противень.

– Кирья, а можно мне один? Я опять хочу есть.

– Бери сколько хочешь. И приходи на праздник. Там наешься до отвала.

– Я не могу. Твоя тётя запретила мне. Она сказала, чтобы я ходил только на работу вместе с кем-то из наших. Она боится, что я потеряюсь, – развёл руками Верделл.

– Ну ладно. Но я поговорю с ней. Мне рассказали про чайку в порту Нанкэ. Налить тебе молока?

– Спасибо, я как-то остыл пока к молоку. Давай лучше воды.

– Как хочешь. И ещё одно. Верделл, не вламывайся больше в мою комнату. Никогда.

– Ладно. Ладно!

– Я не шучу! Ты, видимо, решил, что у нас тут вообще нет никаких правил приличия.

– Ты боишься, что я застукаю тебя с твоим женихом?

– Я не боюсь... Тьфу! Верделл, он мне не жених! Воло что-то неправильно понял.

– Ну ладно, – сказал Верделл, но видно было, что он не поверил. – Если я правильно понял, о ком речь, то это тот высокий, со смазливым лицом и грустными глазами, который лазил к нам на корабль и помогал с уборкой. Чем он тебе не угодил?

– Верделл, а ты готов назвать невестой любую девушку, у которой милое личико и глаза?

– Ты что, нет, конечно. Вот тебя я не назвал бы невестой никогда. Ты лютая, аж страх берёт и в пот бросает. Хоть и с миленьким личиком, – добавил он, видя, как рука Аяны двигается в сторону скалки. – И глаза у тебя красивые. И готовишь хорошо.

– Но лютая.

– Ага.

– И что же это значит?

Он обернулся, услышав голоса на дворе, и вцепился в свои волосы.

– Кирья, это Воло! Он даст мне подзатыльник, если увидит, что я здесь и не занят работой!

– Беги через кладовую. Зайди в детскую, третья дверь справа, можешь выпрыгнуть со двора через окно. Лойка так всегда делает.

– Кстати, о Лойке. Кирья, ты не поверишь! Я такое слышал...

Голоса приближались, и он судорожно заметался, но всё же выбрал побег.

31. От него странно пахнет

Как только дверь в кладовую закрылась, к очагу зашёл Воло.

– Добрый день, кирья Аяна, – вежливо улыбаясь, поздоровался он. – Угостишь усталого путника пирогом? Я не трону тебя и не обижу.

Аяна недоверчиво посмотрела на него.

– Сейчас, только выну из печи противень.

– Не утруждайся, кирья. Я помогу тебе.

– Спасибо.

Она села и смотрела, как он, обернув ладони полотенцами, вынимает из печи пирожки. Он поставил противень на край очага и схватил один пирожок, обжигаясь, дуя на него и перекидывая с руки на руку, потом сунул в карман.

– Воло, ты сегодня какой-то не такой.

– Что ты имеешь в виду, кирья?

– Ты обычно более... суровый. Я помню, как ты отчитал меня за то, что я села с вами за стол. Мне казалось, я чем-то тебя раздражаю.

– Кирья, ты не раздражаешь меня, – удивился Воло. – Я был удручён неясностью нашего будущего. Сама посуди: нас занесло на край мира, где всё совершенно иначе. Но сегодня мы с Кондой и киром Мииром окончательно подсчитали, сколько потребуется материалов для восстановления «Фидиндо», и выяснили, что многое из того, что понадобится, нам могут безо всяких затруднений предоставить из запасов вашего города. Ваши люди крайне любезны, а ваши... олем и арем являются мастерами своего дела. Но более всего меня поразило то, что они предоставляют нам свои услуги на практически безвозмездной основе. Я думал, что это происшествие принесёт нам громадные убытки, но благодаря твоим соплеменникам я смогу жениться по приезде домой.

– У тебя есть невеста? – эта новость поразила Аяну до глубины души.

– Чему ты удивляешься, кирья? Многие из нашей команды копят, чтобы жениться.

– А у Верделла уже есть настоящая жена, – напомнила Аяна.

– К сожалению, она только на словах является его женой, как бы он ни хотел думать иначе. Мне жаль парня, но он сможет жениться ещё не скоро. Его брак должен быть одобрен в роду, это большая ответственность, и ему вряд ли позволят жениться на безродной девушке с островов Ласо.

Аяна немного подумала.

– Погоди. Но ведь он твой родственник, правильно?

– Да. Дальний.

– Насколько дальний?

– Троюродный племянник. Правнук сестры моего деда по отцовской линии.

– Но он сказал, что его мать – катьонте. То есть вам можно жениться на катьонте?

– Его родители не были женаты. Погоди, кирья, откуда...

– Так почему он сам не может быть с той, с которой захочет?

– Он побочный сын. Он сын катьонте. Верделла приняли в род только на том условии, что он поднимет свой статус женитьбой на девушке из высокого рода. Кирья, откуда ты знаешь? Он тебе рассказал?

– До того, как понял, что я сама не катьонте. Ему запретили разговаривать с кирьями, но ничего не сказали о катьонте.