Список моих грехов (СИ) - Герас Татьяна. Страница 79

Она молчит какое-то время, пробегая взглядом по всей моей фигуре, останавливаясь на глазах.

— Знаю, Дан. — Кивает утвердительно и вполне серьезно. Но тут же светлеет лицом и говорит с улыбкой, — Но не думай, что забуду твое упрямство! Тебе ещё от сына достанется! Он вообще целый список составил, чего желает сделать вместе с папой, так что учти, тебе исчезать никак нельзя!

И не собирался, милая. Но долги надо платить всем. А кто не желает, того следует принуждать.

Но поддерживаю ее шутливый тон:

— Я, конечно, уже уверился, что у Родьки буйная фантазия, но, надеюсь, моих сил и храбрости всё же хватит на его желания. Так что, это страшная угроза, но ты ж в меня веришь! Когда это я не справлялся или проигрывал? — я подмигнул Александре.

Она комично закатывает глаза.

— Твоя самоуверенность потрясает, Демон! Но, черт возьми, её и вправду есть на чем основывать! Так что, так и быть, не стану добавлять хвастовство к списку твоих грехов!

Глава 41.

Александра

Мужчины бывают упрямыми. Особенно эдейские. Особенно мои.

Хотя сами они, конечно, считают, что просто упорны в достижении своих целей. Что ж, и это тоже верно, если сопряжено с логикой.

Данроду она присуща, пусть в данный момент меня это и бесит. Но не признать его правоту в том, что против Совета надо действовать решительно, было бы бесчестно. По крайней мере, в этом стоило признаться самой себе.

Да и не удержишь, такого как Дан, под женской юбкой, какие бы страхи не терзали моё воображение.

Упрямство же Родьки, как и большинства детей, в силу возраста, пока не отличалось стройностью умозаключений, особенно если это касалось планов, которые рушились из-за решений взрослых.

Вот и сейчас наш ребенок обиженно дулся на весь свет, битый час демонстративно размазывая по тарелке нежнейшую кашу из соантовой розовой крупы, объявляя голодовку в знак протеста.

Потому что скучал по отцу.

Не то, чтобы объяснить причину отсутствия его обожаемого «капитана», как Родька до сих пор иногда называл Дана, мне не удалось, просто у мальчика с папой оказалась слишком устойчивая связь. Отец его баловал и был одновременно строг. Данрод умудрялся, вроде всего лишь играя с сыном, одновременно учить его контролю Дара, и при этом ещё заниматься чем-то подвижным и развивающим. Мальчишка был в восхищении! И ждал возвращений отца с «Айтера», где тот предпочитал работать, наверное, с большим нетерпением, чем меня.

Это радовало и даже порой слегка покалывало иголочкой ревности, оттого с каким восторгом и обожанием мой малыш проводил время с папой.

Ещё недавно я не знала, как рассказать сыну, о том, кто его отец, но опасения не подтвердились — признаться оказалось просто до удивительного. Мои вкрадчивые, выверенные и взвешенные слова восприняли, как само собой разумеющееся, растянув губы в счастливой улыбке с заявлением:

— Вот здорово! Ура! — потом бросил взгляд на застывшего в настороженном ожидании отца и проговорил мне тихо (как сам думал!), но Дан все прекрасно слышал, — Мам, теперь я тоже буду ходить в походы, ездить на байке и ловить рыбу, как братья Горель! И ты перестанешь ходить на работу! — но потом задумчиво почесал затылок, нахмурив бровки, — Только можно, чтобы Кери и дальше к нам приходила, а? А то вдруг у тебя, так же как у тети Хельги, испортится характер от сидения с детьми, и ты будешь тоже нами громко командовать? — Выдал ребенок явно чужие рассуждения, услышанные от кого-то.

Ох, уж эти юные любители «погреть ушки»!

И я не успела придумать достойный и педагогичный ответ, когда этот вундеркинд явил миру новую порцию откровений.

— Мам, а хорошо, что мой папа — это дядя капитан, да? Хоть дядя Таир тоже классный, но дядя Данрод лучше! Двоих ведь в папы нельзя? — поинтересовался наивно.

Я же бросила взгляд на Дана, который стоял у стенки, со своим фирменным каменным выражением лица, сложив руки на груди. Но, на дне карих глаз плескались смешинки. Ну, а я выдавила из себя ответ.

— Нет, милый, родной папа у любого мальчика только один, разве тебе не рассказывали?

— Ну да, — кивнул он беспечно, — Ну, а вдруг? Кери всегда говорит, что вдвоем можно сделать больше дел, чем одному! Дядя капитан… В смысле папа, он ведь занят часто! — пожал потешно плечиками, словно удивлялся, что мы его не поняли. И перевел взгляд на Данрода, и добавил, как ни в чем не бывало. — Пап, а можно я пока к Горелям пойду? Они обалдеют, что у меня тоже есть отец!

И получив утвердительный кивок, сорвался с места, радостно несясь по тропинке, ведущей к стоящему неподалеку почти такому же, как у нас живому дому, где обосновалась семейство его друзей.

А Дан тогда подошел ближе, глядя вслед сорванцу. Он притянул меня к себе, слегка приобняв за плечи.

— Кажется, всё прошло неплохо? — пришлось задрать голову, чтобы посмотреть на любимого, и произнести эту фразу с полувопросительной интонацией. Потому что сама не понимала, так ли это. Ведь Родька порой весьма неординарно реагировал на вещи, обычно приводящие других или к испугу, или в восторг…

— Ну, если не считать нестандартного понимания мальчиком представлений о нормальной семье, то да, — хмыкнул Дан, а потом пробурчал под нос, — Хотя, не могу отделаться от впечатления, что меня только что «завели», как Сая, или какую-нибудь домашнюю зверушку.

— Не расстраивайся, — хохотнула я, обнимая мужчину за талию, — Ты у нас отличное приобретение! Вон сколько пользы от тебя ожидают! И походы и рыбалка… Так что гордись! — А потом улыбка исчезла, я потянулась вверх, касаясь губами его скулы, и добавила тихо, замирая от сдавивших горло нахлынувших чувств, — Ведь учиться правильному пониманию, что есть семья, лучше всего на примере собственной. Оно надежней.

— Мы обязательно проверим твоё утверждение на практике, моя таине, — его голос прозвучал с такой уверенностью…

Вот и сейчас я улыбнулась вспоминая. И перевела взгляд на так и не поевшего толком мальчика — пару ложек он все же отправил в рот, видимо, задумавшись и позабыв о том, что кушать вовсе не собирался.

— Мам, а бабушка Лиза тоже нескоро вернется? — спросил он хмуро.

Вот да, забыла упомянуть, что женщины, меня окружающие, тоже не лишены этого порока — упрямства. А некоторые даже перещеголяли в этом мужчин. Например, мама, в отличие от меня, настояла на том, что отправится на Росси. Ее острое желание стереть в порошок тех, кто пустил под откос нашу жизнь, было неукротимо. Особенно, зная, что за плечами рида Малик стоят почти две трети армии Эдеи.

Дан поспорил для вида, но согласился. Хотя, я почти уверена, что планы его это не нарушало, а скорее наоборот.

Кстати, мой мужчина сделал своей теще ответный подарок — его специалисты установили на «Эксплоринг» гипер. Правда, наших любопытных ученых предупредили, что если попробуют сунуться в установку, с целью понять, как это работает, то взлетят на воздух. Ибо нечего покушаться на чужие секреты! Нет, тут эдейцы правы, конечно, потому что более упертых и любопытных созданий, чем умники из «Биотеха», я ещё не встречала.

Так что, мамина лаборатория вполне могла бы и самостоятельно отправиться на Росси, но Дан решил, что «Эксплоринг» слишком приметный, и связать его появление с мамой несложно. А присутствие госпожи Сандовской пока стоит оставить в тайне.

Когда после этих решений, оставшись наедине с моей воинственной мамулей, я возмущалась несправедливостью, что меня, несчастную, бросают тут нервно ожидать развязки, вновь сходя с ума от беспокойства за самых близких и любимых людей, моя мудрая мамочка сказала то, после чего я задумчиво притихла:

— Моя ненаглядная девочка, твои беды и переживания, несомненно, велики. Но подумай вот о чем: нетрудно заметить, что твой бешеный гонщик взвалил на свои плечи слишком многое. И явно готов ради вас с сыном стать тем, кем не слишком стремился быть. Да-да, Сашка, я ведь следила все эти годы за событиями в Империи и ролью в них мятежников. И слепой бы понял, что флот твоего рида и примкнувшие к нему несогласные, не спешили ввязываться в настоящую войну. Да и молчание Данрода о своем происхождении тому подтверждение — он не рвался к власти. Но ради вас он принял имя рода и призвал на свою сторону капитанов судов. Так же как теперь собирает под свои знамена тех эдейцев, кто будет рад новым порядкам. А перемены неминуемы в Эдейской Империи, — мама посмотрела на меня с укором, — Так что позволь ему с легким сердцем решать сложнейшие задачи, не оглядываясь на то, что его женщине может грозить беда. — Она потрепала меня по голове, совсем как в детстве, и прошептала, — А я присмотрю за твоим героем, обещаю.