Полюбить Ареса (СИ) - Абель Ава. Страница 9

— Очень… содержательно и по делу.

— Ах, да, по делу… Слушай, не терзай себя из-за прошлой ночи и тем более не уходи в монахи. Я могла обезвредить тебя в первую же минуту, но не сделала этого, потому что… сначала мне не хотелось тебя обижать, а потом стало трудно устоять. Грешна. Каюсь.

Стас заинтересованно сложил руки на груди и, высокомерно приподняв бровь, спросил:

— Обидеть боялась? Посмотри, вон по полу покатилась моя раздавленная гордость. И вообще, каким таким образом ты могла меня одолеть, светлая моя?

— Мне, как и тибетцам, известно заклинание против Тьмы. И звучит оно просто: катамэ вадза, — таинственно сказала Саня, имея в виду технику обездвиживания в дзюдо.

— Та-а-ак, — протянул Стас заинтригованно. — И какой у нас разряд?

— Четвертый дан.

Архипов присвистнул и отодвинулся подальше, притворяясь напуганным.

— То-то я удивился, когда такая милая девочка едва мне руку не вывернула при пожатии.

Саня равнодушно повела плечами.

— Я преподаю уроки самообороны для школьников раз в неделю. Это будет обязательное мероприятие в списке моих дел. Так что привыкай. В школе я выступала на соревнованиях, получала медали и при желании могла бы сделать успешную спортивную карьеру. Но борьба для меня — хобби и стиль мышления, а не работа. Я все же стремлюсь к более высокому статусу в обществе.

— Тщеславная?

— А то.

Стас взял вилку с ножом, явно намереваясь доесть завтрак, но обреченно покачал головой и бросил несчастные столовые приборы назад.

— Нет, ну так же нельзя. Теперь я не смогу спокойно спать, пока не уложу тебя на лопатки.

Саня, которая как раз поднесла чашку ко рту, подавилась и закашлялась, а Арес, подлец эдакий, хитро улыбнулся. Но взгляд был полон восхищения и тепла. Значит, успокоился наконец, готов к труду и обороне. Замечательно. Такой Стас ей нравился больше.

— Ты кто по знаку Зодиака? — неожиданно спросил он. Странный вопрос от мужчины.

— Рыбы.

— Серьезно? Хм… Я Скорпион. Черт, мы с тобой — идеальная пара.

Саня удивилась, не зная, смеяться или снова проверить у Ареса температуру, а он бросил деньги на поднос со счетом и сказал:

— Дождись меня в квартире, вот ключи. — Телохранитель побренчал связкой, доставая из кармана. — Я подгоню машину. Тебе в клубе нельзя показываться в ближайшее время. Поедем к Валентину Геннадьевичу, мне нужно обсудить с ним кое-какие детали. А по дороге ты мне откроешь свои темные тайны. Кажется, ты еще интереснее, чем думалось изначально.

— Эх, ты, такой взрослый, а такой наивный, — пожурила Саня. — Я не интереснее, а гораздо хуже, чем обычно думают люди. Не ты один проклят всеобщим обожанием. Так что смотри, не додумайся в меня влюбиться. А то будешь слезы в подушку лить.

Она поднялась, захватив ключи, и отправилась наверх, сопровождаемая громким, довольным смехом Ареса.

Глава 4

Весной на первом курсе, когда Сане только-только исполнилось восемнадцать, в ее жизни появился Павел Василевский.

Они познакомились в конце апреля — случайно, на чемпионате по дзюдо для юниоров в Питере, куда Саня отправилась поддержать знакомых. Она в соревнованиях больше не выступала, ограничившись поясом чемпионки области среди кадетов, но уже почти год вела курс самообороны для подростков в спортивном клубе.

Паша к дзюдо не имел никакого отношения, но пришел ради своей племянницы, которая участвовала в состязании.

Они столкнулись на проходе между трибунами, и Саня расплескала кофе на рубашку незнакомого парня. Роковое мгновение… Он был темноволосым, смуглым красавцем с татуировкой крыльев на предплечье, а взгляд такой опасный, что сердце бьется быстрее.

На вид ему было лет двадцать пять. Он улыбнулся и попросил номер телефона, чтобы прислать счет за химчистку. Саня похвалила его за остроумие и оставила номер. Через три дня он появился в Москве. Позвонил, когда она выходила из универа, и пригласил в ресторан; они встретились — и завертелось…

Паша был как ураган, ворвался в ее жизнь и смел напором все барьеры. Саня понимала, что влюбилась, но чувствовала себя неуютно, как будто предвидела…

Василевский был деспотом. По сравнению с ним, Володя — ангел во плоти. И даже Стас кажется ягненочком.

Паша любил доминировать в сексе, в мыслях… Он словно выбрал Саню, как оборотень — истинную пару. Он хотел — он брал, а Саня млела от острых ощущений, которые пьянили новизной. Все влюбленные дуры одинаковые, ей богу.

Павел не был у Сани первым: в старшей школе она встречалась с одноклассником, с которым переспала после выпускного. Тот парень был неопытным, нежным, добрым… и его оказалось очень легко забыть. Полная противоположность Василевскому.

Саня была оптимисткой до мозга костей, но легкомысленной не являлась. Она со школьных лет научилась не плыть по течению, а строить планы, держать в ежовых рукавицах собственное будущее. Это был единственный путь наверх из беспросветности и бедности, которые у нее на глазах сломали немало людей. Саня старалась, как могла. Просто иногда ее, увы, заносило — дефект несгибаемых оптимистов.

Она всегда пылала энергией, всегда сама принимала решения. Мама Таня никогда не контролировала Саню, полностью ей доверяя. Они были скорее подругами, соратницами, которые пытались выстоять в одиночку против деградации.

Единственная истина, которую мама настойчиво вбивала в сознание Сани, была простой и понятной: ни в коем случае, никогда, ни при каких обстоятельствах нельзя навязываться людям. Выстрадай, вытерпи, но не унижай себя и других, потому как это низко и недостойно.

А тем более девушка не должна первой подходить к понравившемуся парню или навязывать ему свои чувства, потому что настоящий, любящий мужчина в этом не нуждается. Он должен уважать свою спутницу. Самоуважение для девушки — главное. Пирамида потребностей человека согласно Татьяне Валеевой.

Эту истину мама Таня выстрадала на собственном примере. Она забеременела Саней на втором курсе, влюбившись в недостойного человека, который соврал, что не женат. Таня первой подошла к нему познакомиться, а в итоге, беременная и опозоренная, вынуждена была бросить университет и вернуться домой, в Звенигород. Мамны родители были в разводе. Дедушка Сани жил в восточной части России, навещал раз в несколько лет. Бабушка болела, и когда Саньке было три года, та умерла. Они с мамой Таней остались одни в старой однокомнатной квартире. Мама хотела стать учителем, а в итоге работала в школе секретарем. Надо сказать, дети ее обожали.

Что до кровного отца Саньки, то он не желал о ней слышать, сказал, что это не его ребенок. Больше с ним и не связывались.

Они годами существовали на одну зарплату, постоянно испытывая нужду, но гордость не продается. Мама — романтик, никогда не связалась бы с кем-то из корысти. Она вся такая… даже сложно подобрать определение. Мама Таня — как мечта, которая так и не нашла, кому принадлежит. Красивая, трудолюбивая, способная посвящать себя без остатка.

Когда Сане исполнилось двенадцать, Таня вдруг влюбилась и вышла замуж. Отчим был человеком умным, заботливым, скромным. Работал в мэрии города.

Жизнь неожиданно преобразилась.

Подростком Саня стала ярче выглядеть, лучше одеваться и все так же неслась вперед, как реактивный самолет. Она мало бывала дома, все время съедали дополнительные занятия и кружки. Она посещала музыкальную школу по классу фортепьяно, занималась дополнительно английским языком и зачем-то плела из соломки. Мама уверяла, что школьные годы нужно потратить на приобретение максимального количества навыков, и Саня была с этим полностью согласна. В ней кипела жизнь, хотелось все знать, везде поспеть.

Однажды по дороге домой на Саню напал нетрезвый мужчина, который перепутал ее со своей женой, и еще одним пунктом расписания стало дзюдо. К этому виду спорта у Сани оказался огромный талант. В пятнадцать лет она прошла аттестацию на черный пояс, и мастер начал заниматься с ней отдельно, открывая дзюдо не только как спорт, но и как старинное искусство.