Сделка с профессором (СИ) - Краншевская Полина. Страница 75

«Экий прыткий малый! – присвистнул про себя Эдман. – Интересно, сколько максисов числится у него в должниках?»

– Какого рода услуги вам подходят в качестве оплаты? – вслух спросил он.

Баренс покрутил крупный перстень из темного металла в форме змеи на указательном пальце левой руки и произнес:

– Ценнее всего в наш век информация, максис Привис. Какими сведениями вы располагаете? Какую должность занимаете на государственной службе?

«Вот айсарийский ублюдок! – в ярости подумал Эдман. – Занимается открытым шпионажем под носом у сыщиков Вилмора. Не удивительно, что мы никак не можем выследить и истребить пиратов, яко бы объявленных в шараате вне закона. Достаточно одного такого владельца судоходной компании, чтобы все усилия императорской гвардии пошли прахом».

Но внешне он никак не проявил своих чувств, делая вид, что оценивает свои возможности, чтобы дать взвешенный ответ.

– Так сразу и не придумаю, чем вас удивить, – развел руками он, решив повернуть разговор в нужное ему русло. – Сами посудите, какой ценной информацией может обладать преподаватель манологии в закрытой школе для дайн?

Эдман внимательно следил за малейшим изменением выражения лица Баренса, и от него не укрылось, как на мгновение его голубые глаза вспыхнули неприкрытым интересом, но он тут же напустил на себя скучающий вид и протянул:

– На первый взгляд, никакой, – кивнул он, соглашаясь с мнением посетителя о невысокой ценности его знаний. – Но с другой стороны, вы хорошо осведомлены о том, какой энергетический резервуар у адепток. А это подчас весьма и весьма востребованная информация.

– И для кого же?

– Я держу имена своих заказчиков в секрете, максис Привис. Если вы готовы предоставить мне список учениц школы, где служите, с указанием размера резервуара каждой, то я в свою очередь найду надежного человека, который доставит ваш пакет, куда скажете. И таможня ничего не заподозрит. Даю слово.

– Мне нужно время, чтобы собрать сведения, – ответил Эдман, сделав вид, что заинтересовался предложением Баренса. – Как насчет того, чтобы встретиться еще раз позже?

Атли с довольным видом сказал:

– Вы сможете найти меня, написав моему управляющему. Он почти всегда в курсе, как со мной связаться. А теперь, раз мы пришли к соглашению, давайте скрепим наш договор заклятием неразглашения. Вы ведь не хотите, чтобы кто-то узнал о деталях нашего разговора?

– Разумеется, – заверил его Эдман, перестраивая зрение на магическое.

Баренс достал из ящика стола аметистовый шар размером с кулак на квадратной подставке и установил между ними. Эдман различил густую сеть серебристых нитей, оплетавших артефакт, и еле уловимо прошептал заклинание блокирующее любое воздействие на него.

– Кладите руку рядом с моей, – сказал Атли.

Они одновременно расположили ладони по разные стороны шара, и Баренс произнес нужное заклятие без единой неточности в произношении. Артефакт засветился темно-фиолетовым сиянием, скрепляя договор, и Эдман, уличив момент, когда они еще касались шара, отправил сканирующее заклинание для определения уровня дара хозяина судоходной компании. Но его ждало досадное разочарование, энергетический импульс натолкнулся на глухую непроницаемую стену мощнейшей защиты.

«Вот как, – оценил Эдман степень сложности ограждающих любые воздействия плетений. – А ты еще занимательнее, чем кажешься на первый взгляд, Атли Баренс».

Они убрали руки, и айсариец сказал:

– Отлично. Рад, что мы хорошо понимаем друг друга. Это залог взаимовыгодного долгосрочного сотрудничества.

– Благодарю за уделенное время, – ответил Эдман поднимаясь. – Я обязательно свяжусь с управляющим, а сейчас мне пора.

– Желаю удачи, – кивнул Баренс.

Эдман прошел к двери, но задержался и, обернувшись, сказал:

– Простите, вы случайно не знаете какого-нибудь надежного человека в Финаре?

Атли с недоумением приподнял брови.

– Дело в том, что моя фамильная реликвия хранится в банке именно в этом городе, – объяснил свой интерес Эдман. – И я бы хотел, чтобы транспортировка пакета до Темрина была организована по высшему разряду.

– Обратитесь в закрытый клуб, – посоветовал Баренс. – Там можно получить самые разные услуги, особенно если стать членом этого весьма приятного заведения.

– Благодарю. Всего доброго, – ответил Эдман и тут же почувствовал, как его коснулось сканирующее заклятие, пущенное Баренсом. Но защита отставного полкончика была никак не слабее таковой владельца судоходной компании, поэтому Эдман с невозмутимым видом вышел и захлопнул за собой дверь.

Он покинул контору судоходной компании и не спеша направился к портальной площадке. За ним следовали двое мужчин в неприметной темной одежде, в них угадывались хорошо обученные воины, и заподозрить наличие слежки обычному человеку было бы не под силу. Вот только Эдман, наученный многолетней военной службой, раскусил их сразу же, но притворился, что ничего не заметил. Он купил несколько безделушек на ярмарочной площади и, затерявшись в толпе, переместился в академию.

«Этот Атли Баренс явно опасен, – размышлял он, идя в общежитие по аллеям академического парка, утопающего в золоте еще не опавшей пестрой листвы, согретой лучами изредка выглядывающего из-за туч осеннего солнца. – Такая мощная защита под силу только максису с высоким уровнем дара. И он вполне мог устроить похищение Сонар. Причем в его власти вывезти ее из страны незаметно для служб контроля. Только вот для чего ему дайна с таким резервуаром? Или он не для себя старался? Нужно будет проследить за ним, а еще разобраться с остальными. Еще неизвестно, кто из оставшихся максисов приложил к этому грязному делу руку».

Глава 6

Последующие дни Атли не отходил от Беатрис ни на шаг, и ей стало вовсе не до фантазий о рунах и древней магии. Утром сразу после завтрака они уезжали верхом на прогулку и возвращались только к обеду, а вечера проводили в уютной гостиной на первом этаже особняка, ведя бесконечные разговоры обо всем на свете. Атли оказался великолепным рассказчиком, он поведал Беатрис о тех странах, где побывал, о народах, населявших иные материки, о легендах, что узнал во время путешествий. И это совсем не напоминало лекции хвастливого и любящего приукрасить действительность Лавинаса. Истории Атли отличались поразительной живостью, у Бетти складывалось впечатление, что она собственными глазами видела то, о чем он говорил.  

Атли показывал ей окрестности усадьбы, и Беатрис испытывала все больший трепет перед этими суровыми и величественными местами, сокрытыми от людских глаз в уединении. С высоких холмов открывался захватывающий вид на пустошь и темнеющий в отдалении лес, на краю пропасти можно было замереть, слушая рев прибоя и вдыхая воздух, пропитанный самим океаном, в низинах скапливался снег, и Бетти наблюдала, как он искрится в лучах проглядывающего солнца. Столько лет томившаяся взаперти юная душа Беатрис наконец вырвалась на свободу и жадно впитывала те впечатления, что дарил ей мир и находившийся рядом мужчина.

 Они побывали на длинной полоске пляжа, и Бетти впервые дотронулась до морской воды. Ее обуял дикий восторг, когда бурлящая пена ужалила ей руку ледяными солеными брызгами. Она бегала по песчаной косе, стремясь насладиться близостью океана, хохотала и падала на землю, устав носиться по берегу. Ей казалось, что вот она – ее истинная жизнь вдали от забот и тревог, рядом с Атли, среди холмов и пустошей. Бабушка, нищета, приют, закрытая школа – все подернулось в ее памяти дымкой забвения, все виделось далеким и постылым. Только один человек стал для нее воплощением всего, олицетворением настоящего счастья – Атли Баренс. Он рядом и этого более чем достаточно.

Атли, в свою очередь, тоже не остался равнодушным к своей подопечной. Он любовался Беатрис, исподтишка рассматривая ее и поражаясь тому, с каким ликованием она реагирует на вещи, ставшие для него давно привычными. Бетти легко могла растрогаться до слез, увидев, как вышедшее из-за туч солнце озаряет бурлящий океан, и волны, сверкая в его лучах, катятся к берегу. Ее радовал свежий ветер, что трепал ленты на шляпке и румянил лицо. Ей нравилось слушать барабанивший по крыше дождь, и она частенько мурлыкала под нос забавные песенки, когда думала, что никого нет рядом. Беатрис очень привязалась к Демону и Снежинке, приносила для них угощение и кормила перед прогулкой. С каждым днем она все непринужденнее держалась в седле и радовалась верховой езде никак не меньше самого Атли. Глядя на то, как она постепенно преображается из неказистой, запуганной, угловатой адептки в привлекательную жизнерадостную девушку, Атли испытывал смешанные чувства. Он радовался тому, что наконец-то нашел ту, кого так долго искал, и в то же время страшился ее реакции на первую передачу маны. Как бы он ни хотел оттянут этот момент, дата его отъезда неумолимо приближалась, и скоро ждать уже не будет возможности.