Не скрыть (СИ) - "BornToRuin". Страница 47

— Да что не так, Стефан?! — с гневом воскликнула она, оттянув от своей груди парня, взявшись за его чёрные патлы, не позволяя брать никакой инициативы, без её на то разрешения. — Я тебе больше не нравлюсь?!

— Я-я просто устал…совсем чуть-чуть. Не могла бы ты… — он коротким кивком головы и мимолётным взглядом указал на то самое место, над который нависла девушка.

Даниэла намёк поняла без лишних слов. Она плутовато улыбнулась и убрала мужские руки со своего пояса.

— Привстань. — приказала рыжеволосая ведьма, не скрывая ухмылки с лица.

Стефан готовился было вылезти из воды, как неожиданный стук в дверь сильно напугал и вынудил забраться обратно. Дана же на звук не обратила никакого внимания; коснулась губами его подбородка и провела пальцами по накаченному торсу. Однако, слабые удары по роскошному дереву прекращаться не собирались, даже становились настойчивее.

— Что?! — обозлённо крикнула девушка, повернув голову к настырному источнику шума.

— Госпожа Даниэла, ваша мама просила передать, чтобы вы заканчивали с умыванием и освободили ванную комнату сёстрам. — едва уловимый за стенкой голос камеристки вернул брюнета в реальность.

— Это нечестно! — и не думая прекращать возмущаться, выдала ведьма.

— Но…но вы принимаете ванну достаточно долго…и ваша мама…

— Аргх! — Даниэла, несмотря на нарастающую раздражённость, рыкнула довольно таки забавно. Да и нынешнее поведение, как у маленького обиженного ребёнка, не заставило усомниться в том, что перед парнем сейчас именно младшая дочь Хозяйки. — Вечно они всё портят.

Ведьма стремительно покинула пределы ванночки и подошла к комоду, на котором лежали белые полотенца.

— Чуть позже жду тебя в своей спальне. — кокетливо повелела она, укутываясь в махровую ткань. — Никаких отговорок не принимаю.

Дана на него даже не посмотрела. Стояла, наклонив вперёд голову, и вытерла мокрые рыжие волосы вторым полотенцем.

— Закончим начатое, ха? — Стеф тоже не стал задерживать в остывшей воде и, перешагнув через бортик, встал на сырой холодный пол. — А почему позже? — нагло спросил он. — Мы не уйдём отсюда вместе?

— Нет, глупый, — Дана такому вопросу, на удивление, недовольна не была. — Ты выйдешь с прислугой через внутренний двор, а я пойду другим путём.

— Это каким же?

— Секретным.

Молодой человек слегка приоткрыл рот от возникшего интереса. Рыжую это позабавило.

— В доме много потайных ходов, которые пересекают все части замка. Жаль, что они длиннее, чем обыкновенный выход на улицу, но безопаснее…для нас. — её загадочная улыбка вызвала мелкую дрожь. — Одевайся давай. Не заставляй себя ждать.

Даниэла заигрывающе подмигнула и Стефан, недолго думая, стал выполнять её новый приказ.

***

Как и в прошлый раз Камелия не проронила ни слова, когда они возвращались в основное крыло дворца, а Стефану как-то совершенно было не до неё, поэтому разговорить даже не пытался. То, что происходило между ним и Даниэлой интересовало куда сильнее, в конце концов, ту страсть, что неожиданно разгорелась к младшей дочери Альсины, невозможно никак объяснить. Хотя…они давненько не сближались.

Отвращение к соитию с вместилищем насекомых резко куда-то пропало. Вероятно, из-за того, что на деле всё было не так ужасно, как он себя загружал; даже зная слишком много мерзкой информации, тело оставалось таким же сладким и желанным, а сама девушка, не смотря на холод, синие губы и звериные глаза, была живой. Она, пусть и не так, как он, но дышит, её сердце медленно, но бьётся, а различные эмоции накрывают с головой. Эти сёстры чудовища, во всех смыслах этого слова, но они так прочно пригвоздили к себе парня, что это сводит с ума. И жизнь без них он уже вряд ли сможет представить. Пусть кто-нибудь из них убьёт его, избавив тем самым от помешательства, оказав большую услугу, ибо только смерть заставит забыть о кровожадных бестиях, в плену к которым он угодил по собственный глупости, только это подарит ожидаемый покой.

И пока было время, Стеф решил повторно заглянуть в лавочку к торговцу.

— Ох, Стефан, прошу! Какими судьба на сей раз? Неужто ночь прошла мимо меня? — Герцог как всегда неудачно отшутился и улыбнулся.

— Мне не нужен сон, чтобы дать вам ответ, Герцог. Я понял, что готов раз и навсегда поставить жирную точку в этом колебании.

— Да-а? Надеюсь, ответ придётся мне по душе…

— Сомневаюсь.

XI. Игровая дьявола

Близился конец первого месяца зимы. До февраля оставалось чуть больше недели, и погода охотно демонстрировала приближение кануна весны: температура постепенно увеличивалась, небольшие сугробы подтаивали, высвобождая из своего белого плена уже мёртвую траву, а солнце периодически выглядывало из-за серых мрачных туч, позволяя его лучикам погреть замершую землю. Однако сегодняшний день выдался пасмурным, пусть и немного тёплым. Повышение градусов ощущалась по всему замку, за исключением тех мест, где множеством сквозных пробоин объяты старинные стены, дающие ветру возможность проникать внутрь и заполонять прохладным воздухом пространство тёмных всеми забытых комнат. Наблюдая через окна за тем, что творилось снаружи, сказать о недавних метелях и заморозках, положившие начало январю, язык как-то не поворачивался. Явления слишком стремительно сменяли друг друга, отчего складывалось впечатление, что этим и правда кто-то управляет.

И подобно переменчивой погоде настроение молодого человека также колебалось между радостным волнением и угрюмым беспокойством; ему и впрямь нравилось делить с одной из проклятых девушек ложе, казалось, даже сон к нему возвращается, когда он засыпает в её покоях, скованный в холодные объятия рыжеволосой бестии. Однако, хоть Стефан никогда набожным не был и в лордов деревни не верил подавно, осознания падения в адскую бездну тем, что самолично извращается путём распутства, от которого не в силах отказаться, возвращало на землю и заставляло вновь копаться в безрассудности своих действий. Масло и в без того разгоравшийся огонь сомнений подливала истинная сущность этих созданий нечестивого, дочерей тьмы: ходячая, мыслящая, чувствующая нежить, полностью состоящая из мясных мух, отталкивала, вызывала отвращение, но только тогда, когда он находился не с ними. В небольшом диалоге, в элементарном присутствии рядом, в процессе интимной близости — он тут же забывал о кошмарных опытах и видел в трёх ведьмах обыкновенных девушек со своими эмоциями, желаниями, мыслями, с единственным живым блеском в их золотых нечеловеческих глазах. Было в этих сёстрах явно что-то сверхъестественное; не могла же обыкновенная женщина пробудить к жизни нечто необъяснимое: идущих наперекор природе опаснейших существ, сеющих смерть и несущих боль для всех, кто только попадает в их цепкие руки. Но вот загвоздка — эта женщина совершенно не была простой: гигантский рост, неестественный цвет кожи, жестокие жёлтые глаза, бесстрастность и неутолимая жажда человеческой плоти и крови — всё это давало понять о её прочной связи с коварным Лукавым и ведовством. Но что, если всё гораздо сложнее? Местные считают её дитём Божества и поклоняются ровно так же, как и Матери Миранде, абсолютно не задумываясь, что молятся, на самом-то деле, самому Дьяволу и его выродкам. Сотворить такое без потусторонних сил — попросту невозможно, ведь так? Опыты, эксперименты, процедуры…без вмешательства колдовства не обошлись. Наука, о которой говорил Герцог, — оккультизм, не иначе. Бабка когда-то рассказывала маленькому Стефану сказку о ведьме, мрачной, но величавой, живущей в глубокой чаще тёмного леса, что пленила в зеркале маленькую девочку, взявшую сполна даров у жутких монстров. Он давно забыл конец этой историй, забыл мораль, но образ колдуньи начал всплывать в воспоминаниях, когда тайное стало явью. «Поистине проклятое место, окутанное тенью». Но было оно таким родным.

Сейчас же молодой человек направлялся в свои скромные покои, дабы раз и навсегда решить проблему с мраморными ликами. Рабочий день выдался довольно продуктивным и хотелось бы завершить его в таком же духе: покончить с масками, что повлекли за собой смятения, незаметно вернув их по местам, и разобраться, в конце концов, со своими переживаниями. Как-никак, брюнет решил остаться в этом чудовищном замке и до конца своей никчёмной жизни провести в неволе, покорно служа четырём хозяйкам, исполняя любую их прихоть и томясь в ожидании непредсказуемой гибели. Он с недавних пор совершенно не исключал того, что торговец был прав и рано или поздно та же Даниэла ударится в крайность и пережит ему глотку. Но смерть, так или иначе, всё равно настигла бы парня; предприняв попытку дать бой дьявольской женщине, всё же выкрав он кинжал, или от рук одной из её дочерей — неважно. Однако, второй вариант казался куда более предпочтительнее, ибо, не взирая ни на что, надежда на сильную эмоциональную привязанность, например, Даны была велика и неизмеримо хотелось верить в свою значимость, отчего, собственно, хоть как-то оттянуть возможную кончину. Но парень совсем неумышленно затеял вторую не менее опасную игру, переспав со всеми тремя ведьмами, которые готовы вцепиться друг другу в волосы за малейший шанс показать своё превосходство над сёстрами; и вряд ли младшей понравилось бы то, что её собственность делится плотью и кровью со старшими, а уж тем более, если к одной из них он воспалит чувствами. И это пугало.