Мемуары торрека (СИ) - Пир Томас. Страница 53

— Тири… что?..

— Что? — улыбнулась красавица.

— Твои глаза… они… они?..

— Да, они теперь как у тебя, — снова улыбнулась Тири.

— А-а… как ты?.. как они?..

— Хи-хи! Это ты, а не я. Такой яркий взгляд теперь у всех, кого ты обжёг.

— Я… я тебя?.. обжёг?

— Ну… нет. Меня твой огонь пощадил, я его вовсе не ощутила. А вот ребята… о-ох!.. им, конечно, досталось, — покачала Тири головой, задумчиво подкатив ко лбу свои большие глаза.

— Как они?

— Не переживай. Уже на следующий день все очнулись, так что живы-здоровы. И керрийскую речь даже освоить успели. До тебя им пока далеко, но говорят уже сносно.

— На следующий день?.. — Только и смог выдавить я.

— Эм… сир, тут такое дело… — Замялся Нуур. — Словом, как вы уснули — две седмицы прошло. Вот почему Тири всю рубашку вам промочила. Мы боялись, что…

— Ничего мы не боялись, — резко повернувшись к Нууру, прыснула Тири. — Я знала, что с тобой ничего не случится, — повернулась она ко мне, — Афира мне так и сказала, что ты скоро очнёшься и свою ауру теперь сможешь держать под контролем. Просто… слишком долго ты спал, и… я волновалась… — Снова опустила Тири глаза.

— Чего я там удержу?

— Ауру… ну… это тот белый огненный кокон, который вырос вокруг твоего тела. Афира назвала его аурой.

— Что ещё за Афира?

— Ну, я ведь рассказывала тебе легенду о ней. Помнишь?.. под млисом? Тогда ещё праздник был.

— Богиня? Дочь Сулаф и Керита?

— Да, — восторженно выдохнула Тири. — Афира говорила со мной, это она помогла усмирить твою силу.

Версия Тири меня доконала. Зря я так торопился, нужно было ещё несколько деньков подремать.

— А ещё капитан ваш очнулся, — добавила Пета, заставляя меня позабыть обо всём на свете.

— Что?.. серьёзно? Как он?

— Всё хорошо, — гордо выпрямив спину, продолжила юная знахарка. — Раны его почти затянулись, слабость прошла, только хромает пока, но он сильный. Верно идёт на поправку.

— Здорово, мне нужно к нему, — проговорил я и попытался встать с кровати. Не вышло. Тело сильно ослабло, совсем не слушалось. Я опёрся о быльцу и кое-как встал на ноги. Тири тут же подставила мне плечо и помогла сесть обратно.

— Тебе нельзя. Я никуда тебя не пущу, — сложив руки на поясе, безапелляционно заявила Тири.

— Ну ладно, ладно, — чуть отдышавшись, согласился я.

Пета и Нуур подтащили стол прямо к кровати, так что подниматься снова мне не пришлось. Тири всё так же нависала надо мной: накладывала мне в тарелку кашу, потом потянулась за мясной подливкой. Я решил ей помочь и подтащил блюдо с подливой с другого края стола — к Тири поближе. Только вот помощь она почему-то не оценила: широко раскрыла глаза и, точно статуя, застыла с ложкой у груди. Нуур и Пета тоже уставились на меня, будто я что-то сломал. Даже мурашки по спине пробежали от их пристальных взглядов.

— Что?.. — Недоумевая, протянул я.

— Сир, я и не знал, что вы так умеете… — Нерешительно проговорил Нуур.

— Что я умею? — удивлялся я всё сильнее.

— Ну как же? — выдохнула Тири. — Раньше ты такого не делал, — покосилась она на блюдо с мясом, подталкивая мой взгляд в ту же сторону.

Миска, словно юла, вертелась посреди стола, но к поверхности не прикасалась — просто висела в воздухе. Примерно так это должны были видеть Пета и Нуур. Я же видел куда больше. Блюдо стояло на двух нитях, сотканных из переплетённых энергетических волокон. Я невзначай сплел два тоненьких прутика из энергии, подхватил ими посудину и перетащил её ближе к Тири. Но самым интересным было то, что я сделал это мимоходом, даже не обратив внимания на свои новые навыки. Даже сейчас я был вовсе не удивлён, будто всегда так умел.

— Ты права, раньше я такого не мог, — задумчиво проговорил я, приподнимая блюдо чуть выше. Энергетические прутики больно вгрызлись в мои пальцы, руки задрожали, а на лбу проступила испарина. Нуур первым сообразил, что мне нужна помощь, подхватил миску и поставил её на стол. Тири и Пета затаили дыхание: девчонки восторженно наблюдали за летающей посудой, а я так измотался, что едва не рухнул назад на подушку. Хоть снова бери да спать ложись.

— Мудрецы в моём мире называли такое «телекинез», — устало выдохнул я, опираясь на руки за спиной.

— Летающие тарелки? — наивно протянула Пета.

— Ха-ха, нет, не совсем. Я переставил тарелку с одного места на другое, при этом к ней не касаясь, понимаешь? — объяснил я девчонке. Пета неуверенно кивнула.

— Вот, это и есть телекинез.

— Но ты ведь к ней прикоснулся, — лукаво улыбалась Тири. — Я видела, как ты заплёл эти ручейки, — указала она пальцем на потоки энергии в доме, — в два прочных стебля, а потом ими же двигал посудину.

— Значит, ты теперь тоже видишь эту энергию? — ответил я вопросом на вопрос. Тири кивнула:

— С того самого дня, — невинно пожала она плечами.

— Как ты прикоснулся к тем ручейкам? Я сколько ни пробовала, ничего не получается. Они всегда просачиваются сквозь пальцы.

В подтверждение своих слов Тири подняла руку и попробовала зачерпнуть ладонью немного энергии, но ничего не вышло. Прозрачные ручейки протекли у девицы сквозь пальцы, не оставляя даже следа на белой коже.

— Видишь?

— Не расстраивайся, — взял я Тири за руку. — Когда-нибудь у тебя тоже получится.

Тири одарила меня кокетливой улыбкой и села за стол. Потом мы начали есть. Я так оголодал, что готов был проглотить всю еду, но сделать это мне помешали. Спустя несколько минут в дом бесцеремонно вломились Калаш, Медведь и Рыжий. Последнего тут же отправили за остальными, и через две минуты в избе уже топтались все ребята и Борис с капитаном. Сначала все бросились обниматься, а потом засыпали меня вопросами о здоровье и самочувствии.

— Ну наконец-то. А то мы уже начали думать, что ты притворяешься, — весело проговорил Старый.

— Ага, от стольких дел увильнул, ха-ха-ха! — подхватил Шева.

— Ребят, вы простите меня… ладно? Я не знаю, что на меня там нашло, — нерешительно отвечал я, пряча глаза.

— Ты издеваешься? Да нам никогда так здорово ещё не было. Ты заметил, на каком языке мы все разговариваем? — продолжил Емеля.

— Ну да, я тоже выучил, — не изменяя традиции, похвастал Рыжий.

Только после этих слов я заметил, что ребята говорили со мной на керрийском языке, почти без акцента. Смотреть на них было жутковато. Глаза пришельцев — кроме Бориса и капитана — засияли новыми красками. Если голубые и изумрудные радужки мне видеть уже доводилось, то вот карие глаза Старого и Емели заблестели перламутром. У двери притаились капитан и Борис. Игорь Викторович непонятливо хмурился, пытаясь разобрать чего это мы там лопочем, а Борис просто не мешал.

В этот раз я поднялся самостоятельно, кое-как добрёл до двери и обнял капитана:

— Рад вас видеть, товарищ капитан. Я не сомневался, что вы будете снова в строю.

— Вот и правильно, — улыбнулся Игорь Викторович. — Наслышан о твоих подвигах. Молодец. Моя школа. Как себя чувствуешь?

— Всё хорошо, отдохнул, теперь снова в бой, — хмыкнул я.

— Ну вот и отлично. Значит теперь можно поговорить о делах.

Я немного напрягся, затем повернулся к Борису. Глаза у наёмника остались прежними. До него пламя моей ауры не дотянулось.

— Ты извини, я вёл себя неправильно, — протянул я ему руку. — Я не знаю, как так вышло, но…

К моему облегчению Борис ни секунды не мялся и в тот же миг пожал мою руку:

— Проехали, — улыбнулся наёмник. — Я сразу понял, что с тобой что-то случилось, так что не бери в голову. Кстати, тебе бы технику боя подтянуть. Могу помочь.

— Договорились, — облегченно выдохнул я. — Раз уж у нас всё так хорошо — проходите к столу. Здесь и поговорим…

— Да что за напасть!.. и нужно мне было сегодня угодить в этот дурацкий наряд. Сколько можно бегать!.. — заканючил Калаш, когда его живот снова забурчал. Последние несколько часов он мучился расстройством желудка и не вылезал из дальних кустов.