Расколотые небеса (СИ) - Пир Томас. Страница 100

— Ну же, поднажми, — пыхтел Ваха, бросившийся помогать дасулам толкать рогатину. Тагас не отставал, упёрся всем телом в древко, напрягая мускулы до предела возможностей.

Рогатина гнулась и опасно потрескивала. Спустя миг лестница снова потяжелела, зашаталась под весом новых ордынцев, но уравновесить её они не успели. Сначала штурмовка лишь немного оторвалась от стены, затем накренилась, зависла на мгновение без опоры и лишь потом поехала вниз. Десятки кочевников просыпались в грот. Степняки проломили телами хрупкую ледяную корку и забарахтались в мёрзлой воде.

Выглянув за пилястру, Тагас облегчённо вздохнул, хлопнул Ваху по плечу и бросился к следующей лестнице. Там дела обстояли хуже. На стене рубились несколько искусных халирцев, в то время, как остальные беспрепятственно взбирались наверх. С каждым мгновением всё больше кочевников ступали на стену, но защитники никак не могли прикончить прорвавшихся мечников.

Это была работёнка для халара.

Отбросив алебарду, Тагас выхватил меч. Прекрасный керрийский полуторник блеснул над головой и спустя удар сердца обрушился на степных воителей ураганом финтов и ложных выпадов. Воины перед ним были знатные, но не им было тягаться с халаром. К тому же, короткие кхопеши в ближнем бою уступали оружию Тагаса. Его клинок был втрое длиннее и весил гораздо больше.

Халар не стал затягивать поединок. Ему даже не пришлось отбиваться, враги едва поспевали за прыткими перемещениями дерзкого воина. Испробовав мечников в деле, Тагас просчитал их манёвры, увернулся от рубящего удара и возвратным движением разрубил грудь промахнувшегося врага. Поверженный мечник не сразу понял, что уже мёртв. Он отшатнулся, прикрывая халара своим телом от атаки собрата, упал на колени, его глаза изумлённо расширились, а кхопеш выпал из рук. Пока второй мечник пытался выскочить из-за спины раненного, халар достал его длинным выпадом, вонзив меч в переносицу. Рухнули воители одновременно.

За время короткой схватки на стену взобрались больше дюжины кочевников. Тагас уже готов был вести братьев в бой, как вдруг враги перед ним повалились на спины. Их доспехи кровоточили, а груди и животы пестрили красочным оперением. Халар оглянулся на башню и кивнул командиру арбалетчиков, благодаря за своевременную подмогу. Спустя несколько ударов сердца в грот свалилась ещё одна лестница.

Битва гремела по всей стене. Сталь ранила уши пронзительным лязгом, басистые выкрики растворялись в сознании неразборчивым эхом, перемешивая два враждующих языка в несвязный галдёж. Тагас и Ваха метались между лестницами, подбадривая своих воинов и помогая им отбиться от новых прорывов. Клинок халара был испачкан кровью по самую рукоять, кираса красовалась приметными вмятинами, дважды спасая ему жизнь, а халат под бронёй весь промок от холодного пота.

Вдруг произошло нечто странное. Воздух сгустился, стал мутным и вязким. Тагасу на мгновение показалось, что он стоял не высоко над землёй, а оказался накрыт непроницаемой толщей воды. Волна полупрозрачного серого ветра прокатилась по стене и от её поступи воины двух воюющих армий, будто подкошенные колосья, падали с ног. Люди хватались за головы и корчились в страшных муках. Степняки сыпались с лестниц и шли на дно, даже не пытаясь выплыть из грота. Северяне стонали, извиваясь и ползая по стене.

Халару досталось больше других. Его голова будто бы загорелась. Тагас упал на колени и прижал ладони к вискам. Дыхание спёрло, все мысли выгорели в мгновение ока, а сиплый, душераздирающий крик человека, истязаемого немыслимой пыткой, вырвался у него из груди.

Приступ прошёл так же внезапно, как и нахлынул. Когда Тагас открыл глаза, он понял, что порыв магического ветра испарился и с ним ушла боль. Воины вяло пытались подняться на ноги, бросая опасливые взоры на башню колдуна. Лестницы опустели. Пользуясь преимуществом, полуживые защитники сбрасывали штурмовки в грот, пока халар не мог даже пошевелиться.

— Тагас… Тагас, ты цел? — вдруг расслышал он голос Вахи. Звонкие пощёчины разозлили халара, но ответить сил не было. — Очнись, брат, очнись…

— Да… прекрати меня бить, — прохрипел Тагас. — Я живой, только… только сейчас я этому вовсе не рад.

— Что это было? Колдовство? Этот выродок решил нас угробить?

— Я не знаю, помоги…

Ваха подал руку Тагасу и помог ему встать. Первым делом халар нашёл взглядом колдуна. Андрей всё так же стоял на вершине своей башни, раскинув руки по сторонам. Только теперь Тагас смог рассмотреть два тёмных сгустка у него на ладонях.

— Досталось ведь не только нам, верно? — проговорил Тагас, когда понял, что ордынцы больше не лезут на стены.

— Да, все кто был под стеной — упали замертво. Или… по крайней мере, пока не шевелятся, — встревоженно шептал Ваха. — Но вот остальные…

Юный гарр указал рукой на тракт. Там двигались башни, а вместе с ними и основные силы орды. Насладиться картиной Тагас не сумел. Новый приступ безумной боли свалил его с ног. Халару показалось, что в его голове одновременно зазвонили тысячи колоколов, затем молния прошила виски, а под череп будто вогнали стилет, разрезая мозги на тонкие ленты. Пытка продолжалась вечность. Тагас умирал. Мыслей как таковых не было, но в голове то и дело проносились туманные образы, чьи-то воспоминания…

— Паршивый ублюдок, — застонал халар, когда понял, что происходит. — Поди прочь!.. прочь!.. убирайся из моей головы!

Тагас корчился на коленях, выл и кричал до хрипоты, но легче не становилось. Пальцы до кости изодрались о твёрдые камни. Кровавые слёзы текли по щекам. Он позабыл всё на свете, отказался от всех надежд и желаний и мечтал в тот миг только об одном — поскорее умереть, чтобы прекратить невыносимые муки.

Яркий свет озарил его лицо. Белые лучи прокатились по коже и боль прекратилась. Измученный Тагас был не в силах раскрыть глаза, но сияющий силуэт стройной женщины явился ему будто во сне.

— Мама? — задохнулся Тагас, глотая горячие слёзы. — Мамочка, это ты?

Халин Шиайа склонилась над сыном. Её лицо стало гораздо моложе, морщинки разгладились, но глаза были прежними. Подрагивающими руками она прикоснулась к щекам халара и взволнованно проговорила:

— Помоги.

— Мама, это правда ты? Ты здесь, значит… — Тагас запнулся, не в силах произнести очевидное. — Значит, я умер?

— ПОМОГИ! — прогремел в голове её голос. Халин отринула от Тагаса и повернулась к башне колдуна. Её образ растворялся в ярком свете, пока сияние не поглотило всю стену. Тагас расслышал далёкие голоса. С каждым мгновением звуки нарастали, пока не соединились в знакомую речь:

— Мой халар… Тагас…брат мой, очнись!.. Тагас, очнись, — спустя вечность привели его в чувства новые пощёчины Вахи.

— О великий Тренги, ты жив… жив, — задыхался Ваха, когда Тагас открыл глаза. — Мы думали, ты умираешь.

— Не я… — Прохрипел Тагас, пытаясь подняться.

— Что?..

— Это колдун… это всё колдун.

— Постой, ты ведь совсем обессилел, куда ты собрался? — изумлённо говорил Ваха, пытаясь удержать халара на месте.

— Его нужно остановить. Колдун себя убивает, мне нужно добраться к его башне.

— Ну и что? Разве ты что-то смыслишь в его чарах?

— Мне помогут.

— Кто? Да постой ты. Посмотри, что с тобой творит его колдовство. Зачем тебе так рисковать ради этого выродка?

— Без него нам конец, — выдохнул Тагас, пошатнулся и когда земля перестала вращаться, устало поплёлся к башне торрека. Что-то ему подсказывало, что этот путь станет самым длинным в его жизни и конец его не будет приятным.

Что ж, всё лучше, чем сдаться и бессильно разделить участь колдуна…

Битва была в самом разгаре. Тири не могла оставаться в палатах и ждать страшных вестей. К тому же воинов не хватало, некому было приносить раненных на носилках, потому этим занялись сами девицы. Госпожа устроилась под стеной и перевязывала вспоротый живот совсем ещё юному халирцу из отряда принца Тагаса. Паренёк жалобно стонал, жидкая бородка промокла от слёз, а заплаканные глаза беспокойно метались по двору. Юноша потерял много крови, его лицо быстро бледнело. Тири понимала, что скорее всего шансов у воина нет, но что ей ещё оставалось? Только бороться за жизнь каждого защитника крепости. Только молиться и верить в победу.