Красная нить судьбы (СИ) - "Dmitrievskaya". Страница 28

35. Последний день начала апреля

Февраль сменился мартом, а март стремительно уступил апрелю.

Петербург тонул в лужах под мокрым снегом, но удивительное солнце стало выглядывать чаще, чем от него ожидали.

Миша шёл по бульвару, переходя к станции метро, чтобы поехать на тренировку по баскетболлу, ведь сегодня на шесть часов игра со студентами из академии. Нельзя упасть вниз лицом.

— Сейчас спущусь в метро, связь пропадёт, — Миша остановился, и так ему хотелось стоять, греть лицо под лучами приятного весеннего солнца сквозь тяжёлые облака. Впервые он будто не слышал шумный город, а был полностью сосредоточен на голосе Евы, позвонившая ему так внезапно и почему-то обеспокоенная, как и всегда.

— Прогуляйся, далеко тебе идти? — Ева сама не понимала почему не хочет прерывать разговор, но ей так невыносимо хотелось слушать голос, что даже готова перейти на мольбы.

— Прилично, если пойду, то опоздаю. Я проеду всего три остановки, тут от Сенной не далеко, и сразу же перезвоню. Может у тебя что-то случилось? — вроде бы они недавно разговаривали и ничего не стряслось, а тут она вся не своя.

— Нет, у меня всё хорошо, — Ева ходила из стороны в сторону по рабочему кабинету, покусывая большой палец. — Погода замечательная, прогуляйся, — Ева посмотрела в пасмурное окно Новосибирска, у них уже глубокий вечер, скоро домой.

— Ева, подожди, мне Платон звонит. Сейчас отвечу ему.

— Хорошо.

— Да, друг, ты где? Я уже на Сенной, тебя только жду.

— Я на такси поеду, неожиданно Вася приехала в Питер, я, в общем, сейчас за ней, а потом сразу на тренировку.

— А чего она в Питер то примчалась? — Миша успел познакомиться с Василисой, она приезажала в гости к Даниле.

— Да на счёт песни… — на самом деле Платон не рассказал правду, что Вася приехала к нему, чтобы прогуляться, чтобы прийти на игру и поболеть за их команду от универа. А вечером вместе провести время, они уже не в первый раз так гуляли.

— Ладно. На тренировке увидимся, значит. Отключаюсь, — Миша переключил диалог на Еву. — Ну всё, я пошёл, перезвоню, когда выйду из метро. Договорились?

— У меня плохое предчувствие, Миш… Иди домой, пожалуйста.

— Ева, ты чего? — Миша засмеялся. — Ты всегда боишься за меня, но что со мной случится? Я сейчас сяду в вагон и выйду через три остановки, вот и всё.

— Конечно, боюсь… Ты ведь у меня один, я за тебя очень боюсь…

Сердце Миши встрепенулось от приятных слов.

— Если мне что-то и угрожает, то ради тебя я выберусь из всего, куда меня затянет. Не переживай.

— Я люблю тебя, Миша… — Ева прислонилась лбом к холодному стеклу, пытаясь успокоиться от слёз, почему ей хочется плакать? Она не знала.

— И я люблю тебя, Ева… — нога сделала шаг вперёд, спускаясь в метрополитен. — Скоро буду, хорошо?

— Хорошо. Позвони мне сразу же.

— Так точно!

Ева посмотрела на часы: двадцать минут седьмого, значит в Петербурге третий час. День и почти ночь.

Девушка обняла плечи, прекратив вглядываться в окно, пора заканчивать дела и собираться домой и так задержалась. Но разве ей в новинку задерживаться на работе? Наоборот…

Миша через двадцать минут не перезвонил, как и не перезвонил через час.

— Абонент временно недоступен… — единственное что слышала Ева, набирая снова и снова номер. Руки у неё дрожали, страшные картинки гнала поганой метлой, пугаясь привлечь мираж в реальность. "Что-то произошло", ноги несли уже её домой, а она всё глубже уходила в беспорядочные мысли. Если бы Миша обстоял обычным эгоистом, который забыл перезвонить, Ева ни за что бы не переживала и не затаила даже обиду, но он не эгоист…

— В Питере метро взорвали, ахренеть! — какие-то школьники стояли около магазина и курили, дрожа от холода, поджидая своего друга, которого отправили за выпивкой. — Теракт типа.

— Где взорвали, где? — Ева подбежала к парням, почти выхватывая телефон, те как ни странно не стали препятствовать, вынимая телефон обратно. Всё в глазах девушки поплыло, прочитав, что в вагоне метро обнаружили взрывчатое вещество, которое подорвалось между станциями Сенной и Технологический институт.

— Что с вами? — парень подхватил Еву, когда та просто поползла вниз, не чувствуя земли под ногами. — Э, пацаны, тут девушке плохо. Ну-ка помогите, давайте её в тепло.

— Мне нужно в аэропорт… Мне нужно в Питер… — Ева знала только одно, ей необходимо лететь в Петербург! Немедленно!

— Выпейте, — парень протянул бутылку, из которой Ева сразу же сделала глоток. Ни в коем случае нельзя поддаваться панике. Ни в коем, нужно действовать! Прилив сил, как и странный напиток вернул разумность. Дальше она ничего не помнила, но осознавала каждый свой шаг.

Диана сидела на берегу солнечного итальянского пляжа, попивая клубничный смузи. Широкополая шляпа укрывала от ослепляющих лучей, а молодой муж сидел рядом с ней, почитывая Набокова.

Рука Дианы неожиданно вздрогнула, на ровном месте, пролив напиток себе на лиф.

— Ты чего это? — муж наклонил голову, смотря на Диану поверх солнцезащитных очков. — Пчёлка какая испугала?

— Как-то не по себе стало… — сердце Дианы заколотилось ни с того ни с сего. — Мише надо позвонить, — долго не раздумывая сразу же набрала номер сына. И почему-то он всплывал в её голове трёхлетним, когда решил разжечь костёр посредине комнаты, сконструировав у себя в комнате шалаш из стульев и одеял. Чуть весь дом не сжёг, и себя ещё немного поранил, маленький шрамик до сих пор над коленом остался от уголька отлетевшей спички. — Недоступен… — Диана грустно опустила руку с телефоном.

— Развлекается с какой-нибудь девушкой, а тут ты со своим внезапным беспокойством.

— Дай Бог! — лёгкое настроение исчезло, Диана потускнела и призадумалась, солнечный день ей стал совсем не мил. — Знаешь, когда он был маленьким, такой чудной… Всё время цветочки дарил, а зимой делал их из оригами, такие красивые получались… — один цветочек до сих пор сохранён у неё, лежит закладкой в самой любимой книге, которая всегда при ней.

— Пошли искупаемся, напекло уже прилично.

— Иди, я тут посижу.

— Да брось, из ничего настроение себе портишь.

— Иди-иди, я позже присоединюсь, — Диана направилась в дом, подобрав книжку и открыв стопятидесятую страницу с бумажным нарциссом.

"Он такой же светлый и солнечный, как и ты сама! Другие дети делали тюльпаны, но это слишком легко…"

Из синих глаз капнули слезинки, вспоминая отчётливый фрагмент из детства Миши.

— Моё солнышко, — Диана поцеловала бумажный цветок, — скоро увидимся с тобой. Будь там осторожен…

36. Больница

Ева двигалась на автомате: чётком, уверенном автомате, контролируя каждое действие. Быстро забежав домой, собрала необходимые вещи и документы, одновременно заказывая билет, на удачу попался самолёт с регистрацией через два часа, прямым рейсом, без пересадок и окольных путей. Пять часов полёта, ровно на пять часов она выпала из жизни, старательно удерживая воспалённый разум от паники, стоически сопротивляясь, чтобы не сойти с ума. Ева молилась, переполняясь уверенностью, что в этот раз никто не посмеет забрать у неё любимого человека. Она ведь его любит, любит, как ещё никого не любила… Не после несчастного случая открылась для неё эта истина, а намного раньше. Миша даже не представлял насколько взросло посеянное им семя после его признания в любви. И Ева скрывала об этом, бессовестно и мучительно скрывала.

Мчась по коридору больницы, куда распределили всех пострадавших, о которых можно было узнать из всех источников, не затрудняясь в поисках, она спешила к единственному любимому человеку. Имя Романов Михаил числилось в списке. Когда Ева начала узнавать что с ним и где он, ответили, что заканчивают оперировать и вскоре родственники смогут его посетить.