Все мы злодеи (ЛП) - Фуди Аманда. Страница 70

— По крайней мере, у меня есть трон, — коротко сказал Гэвин. — Разве ты не сидел на корточках в пещере?

— Пещера на самом деле довольно уютная.

Алистер наклонил голову. Вдовий пик придавал углам его лица еще более выразительный вид. — Там красивая кровать с балдахином. Грот. И прекрасный вид.

— Вау… у тебя была мебель. Не уверен, что этим стоит хвастаться.

Губы Алистера скривились. — А тебе есть чем похвастаться? По-моему, Бриони Торберн — единственная причина, по которой ты все ещё жив.

Гэвин не хотел этого признавать, но Алистер был прав. Когда Бриони убедила Изобель и Алистера защитить ее, она каким-то образом включила Гэвина в сделку «двое за одного».

Тем не менее, Гэвин не был доволен тем, что она предложила его Ориентир, как будто это была какая-то ночлежка. Ее теории о том, чтобы закончить турнир навсегда, были бредовыми.

Но была одна вещь, которую она сказала, которая запала ему в душу. Я разговаривала с заклинателем, у которого была та же теория.

Гэвин подумал о кольце в своем кармане, о том, которое он снял с тела Карбри Дэрроу. Он был готов поспорить на свою жизнь, что и этот причудливый магический камень, и безрассудные теории Бриони исходили от Рида Мактавиша. И если Рид связался по крайней мере с тремя чемпионами, считая Гэвина… тогда чего он хотел от этого турнира? В чем заключалась его игра? Гэвин был полон решимости разобраться в этом. Но в отличие от Бриони, он не был настолько глуп, чтобы поделиться своими теориями.

— Если ты собираешься попытаться убить меня, просто сделай это, хорошо? — резко сказал Гэвин.

Алистер испустил то, что казалось намеренно драматичным вздохом. — Я бы не стал вступать с тобой в союз на ночь, если бы собирался убить тебя.

Алистер оглядел тронный зал с видимым отвращением. Когда его взгляд упал на колонну, что-то темное промелькнуло на его лице. Гэвин понял, что он смотрит на имя Карбри, вычеркнутое.

Но затем Алистер протянул руку вперед, и его пальцы прочертили трещину по краю камня. Она свернулась внутрь, как осколок разбитого сердца. — Раньше этого там не было.

Его слова прозвучали как вопрос. — Я видел трещину на своей собственной колонне, но теперь их две. Предполагается, что так и должно быть?

Гэвин не знал ответа, но не хотел этого признавать. — Не начинай говорить, что думаешь, что Бриони права.

Алистер поджал губы и ничего не сказал.

Гэвин мог идти спать. Это был утомительный день. Но он был бы дураком, если бы упустил такую возможность — одну ночь гарантированного покоя с Алистером Лоу. Одна ночь, чтобы найти слабое место монстра.

Гэвин посмотрел на покрытые коркой крови костяшки пальцев Алистера. Кроме своего чемпионского кольца, он носил еще только одно, простое, но искусно сделанное изделие с камнем цвета пепла.

— Ну, теперь у тебя есть необработанная магия, — сказал Гэвин, стараясь говорить небрежно. — Разве тебе не нужно создать несколько заклинаний?

Алистер уставился на свои пальцы, как будто только сейчас вспомнил, почему они были такими окровавленными и пустыми. Он сжал кулаки, затем, помолчав, пожал плечами. Совершенно равнодушный к своей близкой встрече со смертью. Гэвин даже не знал, почему он так удивился.

— Не только мне. На тебе только три?

— Некоторым из нас не нужно десять колец заклинаний, чтобы сражаться.

Гэвин засунул руки в карманы. Внезапно убеждать Алистера остаться здесь и пополнить свои запасы показалось немного глупым. Он не хотел, чтобы Алистер задавал вопросы о его магии.

— Или у тебя просто нет десяти колец с заклинаниями, — многозначительно сказал Алистер. Гэвин покраснел от смущения, но лучше бы Алистер подумал, что ему не хватает припасов, чем узнал истинную причину, по которой он так мало носил. — Так что случилось с тем винным шкафом, который мы обсуждали?

Гэвин ненавидел спиртное благодаря своим родителям, но если выпивка означала, что он сможет изучить своего противника, то так тому и быть.

— Он полон, — ответил он.

Алистер улыбнулся. — Идеально.

Мальчики направились в обеденный зал и уселись за впечатляющий круглый каменный стол, каждый сжимал в руках бутылку золотистой жидкости, настолько покрытой пылью, что их отпечатки пальцев оставляли полосы на стекле.

Алистер вытащил пробку из своей и сделал большой глоток. Он сделал возмущенное лицо. — Что это такое?

Гэвин беспокойно принюхался. Это пахло… как алкоголь. — Пиво?

— Я думаю, это медовуха.

Несмотря на явное отвращение, Алистер снова выпил.

Перед ними стояли две доски с заклинаниями, заваленные пустыми магическими камнями. Гэвин поиграл со своими камнями, притворяясь, что внимательно осматривает каждый из них. В эти дни он держал большинство из них в карманах, меняя только те немногие, которые, по его мнению, были ему больше всего нужны. Это не стоило того, чтобы рисковать тем, что они будут постоянно истощать его. Алистер тем временем извлекал сырую магию из своих колб. Предполагалось, что нужно осторожно вытащить ее, но Алистер приберег это для бутылки с медовухой, вместо этого встряхнув флягу, как сломанный Магический шар.

Гэвин наблюдал, как он сделал еще один щедрый глоток. — А ты не беспокоишься о том, что произойдет, если ты ослабишь бдительность?

Улыбка Алистера была желтоватой в резком свете Кровавой Завесы, проникающей через окна, его зубы были дикими и острыми. Красный был немного слабее теперь, когда Бриони убила Карбри.

Гэвин подумал о трупе мальчика и содрогнулся. Он никогда особо не задумывался о том, как это будет выглядеть, когда кто-то умрет. Теперь он понял, что это было более сокровенно, более грязно, чем он ожидал. Наблюдая, как Карбри рухнул на землю, жизнь вытекала из него, Гэвин понял, что чувствует, как жизненная магия мальчика иссякает — белое облако, которое рассеялось в воздухе. Это чувство было знакомо.

Магия жизни должна была выходить из тел только тогда, когда они были похоронены.

— Действительно, Грив, — промурлыкал Алистер, его голос задержался на последнем слове с явным презрением.

— Чего мне вообще стоит бояться?

— У меня есть имя, знаешь.

Взгляд Алистера упал на доску с заклинаниями.

— Ты не знаешь моего имени, так ведь? — потребовал Гэвин, униженный. Изобель и Бриони обе называли его в пределах слышимости Алистера.

— Может быть, мне нравится называть тебя Гривом.

Покраснев от гнева, Гэвин поднес бутылку с медовухой к губам и выпил.

Он тут же закашлялся, чувствуя, как кисловатая сладость обжигает ему горло.

— Знаешь, — протянул Алистер, — я думал, Гривы славились тем, что умели обращаться со своим алкоголем.

— На самом деле я не пью, — пробормотал Гэвин.

Из-за этой репутации, не добавил он.

— Очень жаль. Это весело.

Алистер сделал еще глоток, для пущей убедительности.

Если заклятый враг Гэвина хотел недооценить его, отказался даже узнать его имя, это было прекрасно. Он мог бы использовать это в своих интересах, пока не представится идеальная возможность. И тогда, в первый и последний раз, Алистер увидит, на что он действительно способен.

— Ну что ж, — сказал Гэвин, поднимая свою бутылку с медовухой в воздух. — Повеселимся?