Величайшая в мире ложь или Никому не отдам (СИ) - Игнатова Теодора. Страница 26

— Ты со мной?

— Ку-д-да?

— В душ, мыться.

— Не-е-е-т… — даже шаг назад делаю, упираясь спиной в дверь.

— Сама сказала хочу с тобой.

— Я не это имела ввиду…

— Снова обманула. Ясно… — уходит в ванную.

Остаюсь стоять у входа с открытым ртом. Слышу в тишине шум воды. В голове роится тысячи мыслей одновременно. Во рту пересохло, сердце гулко отдается в ушах. Секунды минуты пролетают незаметно. Нестеров выходит из ванной на бедрах полотенце, быстро опускаю глаза в пол. Лицо пылает и больше нет в голове ни одной мысли кроме той, что он ГОЛЫЙ!

— Ты точно издеваешься! — изумлённый голос Нестерова.

Это он мне?! Ну, а кому же, нас тут только двое. Поднимаю глаза, идёт ко мне и я кажется сейчас кинусь бежать с воплями хочу домой, снося дверь. Обнимает, прижимая к себе. Щекой касаюсь влажной кожи на груди, слышу размеренный стук сердца. Отпускает, а дыхание уже перехватило.

— Разувайся трусиха.

Послушно разуваюсь. Снимает с меня куртку, дыхание снова перехватывает, он удивлённо заглядывает в глаза.

— Алис, девочка моя, я просто снимаю куртку.

Смутившись трясу головой, стыдно, лицо пылает.

— Ты такая озабоченная, — смеётся. — Хуже меня.

Ещё сильнее краснею, если это возможно.

— Неправда… — шепчу еле слышно.

— Маме позвони, скажи, что не вернёшься домой.

Рассматриваю его, на шее кровь.

— У тебя кровь…

— Иди… — мягко подталкивает в сторону спальни. Послушно иду.

Застыв посередине комнаты, как полная дура, не могу собраться с мыслями, что сказать маме. Я ночью в спальне Димы Нестерова! Могу думать только о нём и о том, что он только в полотенце. Что здесь делаю?! Орёт мой разум. Понимаю, чем дело закончится сегодня и мама догадается. Слышу, как он разговаривает по телефону, ругается отборно, хоть уши затыкай. Звонить маме не решаюсь, пишу сообщение:

"Останусь у Димы, вернусь утром. Пожалуйста ничего не подумай! Всё завтра объясню."

Отправляю и выключаю телефон.

— Маме позвонила?

Подпрыгиваю передёрнувшись, застуканная на месте преступления.

— Д-д-а-а…

— Точно? — подозрительно вглядывается в глаза.

— Да точно, точно, — отвечаю более уверенно. Врать то я умею.

— Может мне самому позвонить?

— Нет, не надо.

— Ну, ладно, поверю на слово.

На его шее бинт заклеен пластырем. Стоим смотрим друг на друга. Я в ожидании, а он будто в раздумиях или сомнениях.

— Может пойдешь сделаешь кофе?

— Не хочу.

— Я могу и не одеваться.

Краснею понимаю его намёк.

— Лучше оденься!

— Значит иди делай кофе. Или хочешь помочь?

Бегом вылетаю из комнаты, убежав в тёмную кухню. Включаю свет, набираю в чайник воды, ткнув на кнопку сижу и жду. Так хочется домой, до ужаса. В таком виде он меня и нашёл. Чайник давно вскипел, а я сижу и смотрю на него в ожидании дрожа. Дима вошёл, вздрогнув поднимаю на него глаза. Одет в спортивные штаны, у него, что нет ни одной футболки, майки иль рубашки какой. Неужели нельзя было одеть. Пялюсь на живот, отвожу глаза краснея. Дима вздыхая поднимает меня и сажает себе на колени. Бережно обнимает, поглаживая по спине.

— Такая забавная… — целует в губы.

Крепко в порыве прижимает к себе.

— Моя маленькая, глупенькая, девочка. Пойдём спать, я так устал.

— А может чаю…

— Хорошо, чаю, так чаю, — вздыхает.

Пересаживает с колен на диванчик. Достаёт две кружки, заваривает чай. Ставит на стол печенье в яркой оранжевой тарелке. Сидим молча пьем чай.

— Может ты голодная?

— Нет, — спешу ответить мотая головой.

Отпиваю чай маленькими глотками не чувствуя вкуса.

— Алис, может ты больше не хочешь.

— Хочу, — хватаюсь за кружку двумя руками.

Ждёт пока допью. Моет кружки. Берёт крепко за руку и уводит в спальню. Ну всё… Роется в шкафу.

— Какую хочешь? — показывает две футболки.

Не успеваю рта раскрыть, как синюю кидает обратно в шкаф:

— Эту не дам, в ней спали все подряд, — протягивает белую.

Мгновенно обдает жаром. Зачем он это сказал?! Вещь не принимаю.

— А в этой кто спал? — вырвалось само собой.

Он выдернув бровь улыбается.

— Эту носил только я. Честное слово.

Беру футболку иду переодеваться. В ванной долго копаюсь, не спеша моюсь под тёплым душем, вытираюсь большим белым полотенцем, которое пахнет мужским гелем для душа, от запаха по коже бегут мурашки. Смываю с лица косметику, пристально разглядывая в зеркале своё лицо. Выгляжу жалко, перепуганные большие глаза, лицо обрамляют чуть влажные пряди волос, маленькая перепуганная девочка. Серая и невзрачная, не надо было смывать косметику, с накрашенными глазами хоть выглядела приличнее. О том, что будет дальше, даже думать не хочу… Может закатить истерику и требовать чтобы отвёз домой. А сама то, хочу домой?

Тихо, как мышка выхожу из ванной, в квартире темно, медленно иду в спальню. Дима лежит на кровати полулёжа, на животе ноутбук, по пояс укрыт простыней. Не решаюсь идти дальше, останавливаясь на пороге комнаты.

— Чего крадёшься? Надеялась я уснул?

— Надеялась… — признаюсь выдыхая.

Он закрывает ноут и спихивает его в конец кровати ногой.

— Ну иди уже сюда, — тянет ко мне руки.

Сердце подпрыгивает, дыхание замирает. Иду через темную комнату, его лица почти не вижу, освещает только слабый свет из коридора. Залезаю на кровать, он сразу заключает в крепкие объятия.

— Ты специально? Я уже заждался… — требовательно целует в губы и я уже на всё готова.

С не меньшим напором отвечаю на поцелуй. В бурном потоке не успеваю заметить, когда он меня раздевает. Его руки, губы, нарушают все границы дозволенного стирая эти самые границы для него. В голове нет мыслей вообще, там пустота и только он, его прикосновения, дыхание.

— Алис… Ты уверена?

Он ещё и спрашивает? Голос выдает нервозность.

— Уверена, что хочешь?

Киваю головой, а сказать не могу. Гладит лицо кончиками пальцев, целует вокруг губ дразня.

— Может подождем? — голос глухой и плохо узнаваем.

— Почему? — спрашиваю шёпотом.

— Не уверен, что это правильно. Не уверен, что это должен сделать я.

Не понимаю к чему он клонит, но желание пропадает мгновенно. Будто окатили из ведра ледяной водой. Дёргаюсь в его руках. Садится и притягивает к себе укутывая в простынь, не обращая внимания на сопротивление. Тяжело дышит крепко сжимая в руках. Горю от стыда.

— Ты хорошая девочка. На таких, как ты женятся. Когда встречают такую милую девочку как ты, её оберегают до последнего. Оставляют для себя, чтобы сделать своей уже после свадьбы и прожить долго и счастливо.

Молчу в полной растерянности. Что он мне за сказки рассказывает, я не маленькая.

— Алис, мне кажется не готов я к такой ответственности.

— Не прошу тебя на мне жениться, я вообще ни о чём не просила.

— Ты не понимаешь… — вздыхает.

На глаза наворачиваются слёзы, он прямо сейчас хочет со мной расстаться, а я идиотка решила, что мы теперь встречаемся. Дыхание перехватывает от спазма в горле.

— Прости меня. Ну не расстраивайся, — гладит плечи успокаивая. Укладывает рядом и крепко обнимает. — Ты не та с которой можно просто спать, а большего я тебе дать не могу.

О да! Меня это так успокоило! Молчу чтобы не расплакаться, слежу за дыханием, вдох, выдох… Ну и дура! Дальше просто молчим. Я почти готова была у него выпрашивать… Ну и дура же я! Он просто не хочет со мной быть. Ну хотя бы честно признался, что ничего у него ко мне нет. Я для него все та же глупая малолетка, с которой хотел просто переспать. Димка спокойно дышит, перебирая мои волосы на затылке пальцами, по спине бегут мурашки. Эти руки творят чудеса, даже обида постепенно тает, как я не стараюсь её подогреть.

Сама не заметила, как мысли переключились на Антона. Вот только его сейчас в моей голове не хватало. Почему подумала о нём? Димкины пальцы замерли в волосах. Он глубоко, размеренно дышит. Спит! Просто уснул, у меня в голове бардак, в душе трагедия, а он просто уснул. Ах да, я же забыла, Дима Нестеров не может один спать. Наверное кошмары мучают. Сволочь. Старый, трухлявый пень!