Когда настанет время возмездия (СИ) - Ирсс Ирина. Страница 73

Сердцебиение учащается, а ладошки потеют, пока стою как изваяние и смотрю в глаза Алека. Он серьёзен, и под его тяжёлым взглядом мне хочется сжаться, Алек никак не выражает превосходства, хотя мы оба знаем, что мне до него, как до Луны и обратно. Это будет позор, и он никогда этого не забудет. Но если я сейчас дам обратную и буду настаивать на том, что он дал слово, только докажу их правоту. Я трушу, честно, и я знаю, что Алек мне не поддаться на этот раз. Но хотя бы мой позор будет быстрым.

Поэтому я сама не верю, что соглашаюсь.

— Идёт.

Алек вскидывает бровь. Удивлён? Совсем немного. Куда больше он доволен, по его манящим, прекрасным губам скользит слишком обаятельная ухмылка.

И это первый ход с его стороны, потому что я чересчур увлечена ей, чтобы заметить, как он в одно движение делает мне подсечку, и я с сокрушенным оханьем падаю, ударяясь затылком об пол.

— Мерзавец, — кряхчу, морщась, когда чувствую в рёбрах боль.

Он оказывается надо мной, его ухмылке мог бы позавидовать сам Сатана.

— Можешь считать это разминкой, принцесса, — бросает он мне сверху вниз, подмигивая.

Я очень надеюсь, что мой взгляд ощущается как лезвие, когда, вставая, показываю ему средний палец.

— А это можешь… — я не договариваю самой интересной части, очень красноречиво рассказывающей, что думаю о его разминке.

Потому что он снова двигается, как тень, я даже не замечаю того, как он подкидывает в воздух одну из палок, чтобы освободить руку, которой мгновенно перехватывает моё запястье, выкручивая и пригвождая меня спиной к своей груди, чтобы в следующую секунду, поймав палку, прижать её к моей шеи.

Его дыхание обжигает мне ухо, когда он прикасается к нему губами, чтобы прошептать:

— Слишком много болтаешь. Пара секунд и ты…

И я бью его локтём в живот, выныриваю вниз и оказываюсь прямо напротив него.

— Слишком много болтаешь.

Алек усмехается, дразнясь поднятием бровей.

— Уверен, такой ошибки гибриды не совершают.

На сей раз я слишком сосредоточена на его действиях, чтобы отвечать, поэтому просто передёргиваю плечом, как бы говоря, а мне какое до них дело, но даже это не обходиться без последствий. Алек нападает, быстро, точно, меча мне в бок, я едва уворачиваюсь, но он всё равно меня задевает, и достаточно ощутимо, чтобы мне на сто процентов убедиться, насколько Алек серьёзен. И это очень плохо, потому что с его реакцией и скоростью, я слишком быстро окажусь на лопатках. Мне не хватает маневренности, потому что стоит мне увернуться в одну сторону, как тут же приходит удар во второй бок, намного ощутимей, чтобы я на сей раз поморщилась и пожелала отдалиться, чтобы иметь в запасе короткую передышку.

Алек не пользуется этим, да и зачем? Он и так знает, что победа за ним. Должен же хищник хоть немного поиграть со своей жертвой, иначе смысл было вообще затрачивать свои силы?

— Слишком просто, принцесса, — говорит мне Алек, и это словно намёк или предложение, что он даёт мне ещё один шанс подумать.

Я им не пользуюсь, поздно сдавать назад, да и я ведь немного тренировалась, чтобы показать ему, что могу быть не бесполезной. Поэтому в этот раз нападаю первая, он блокирует мой удар, даже не двигаясь с места, затем второй и третий, и всё одной рукой, когда я использую обе, а на четвёртый он подключает левую, чтобы просто выбить одну из бамбуковых палок у меня из руки. На секунду я теряюсь, мне хочется сдаться, признать, что это всё бесполезно, но потом… Две минуты уже за спиной, осталось всего восемь.

От этой мысли даже сил прибавляется, точно какой-то всплеск безумной энергии, помогающей мне обыграть своё положение. Обхватывает палку двумя руками и начинаю наносить серьёзные удары, вкладывая в них всю силу своего тела. Звуки ударов отлетают от каменных стен зала, врезаясь меня, как очередная порция силы. Алеку приходится начать отступать, потому что я размахиваюсь всё хлеще, наступая, с какой-то слепой, свирепой яростью, вкладываясь и вкладываясь в каждый удар. Мой лоб начинает покрываться испариной, я чувствую жар в каждой мышцы тела, они горят на износ, но это только разжигает мой пыл сильнее, а когда наконец вижу единственный удобный случай, сразу же пользуюсь им выбивая палку из руки Алека.

Но это не ошеломляет его, я вижу на губах скользнувшую кривую ухмылку, прямо перед тем, как он перехватывает мои руки, нажимая слишком сильно, чтобы я выронила палку, и оставляя меня абсолютно «голой» перед ним. Хотя именно такой я себя и ощущаю, когда резко отступаю назад, тяжело дыша и глядя на Алека широко раскрытыми глазами. Он смотрит на меня уже не так легкомысленно, как прежде, однако по его мнению этого всё равно недостаточно, хотя я точно вложилась по максимуму, когда он даже не вспотел.

— Ты злишься, это — твой минус. Марко тебя натренировал на эмоции, потому что у него не было времени, — говорит он, но уже серьёзно и без той невыносимой ухмылки, говорящей, что весь мир у его ног. Обычно, я её люблю, но сегодня она для меня, как самая раздражающая вещь на свете. Потому что сегодня мир — это я. — Ты же должна это просто делать, как инстинкт, как ты сама, телом, Лена, а не головой.

А ещё меня раздражает, когда он начинает учить меня, хотя если отбросить эмоции, возможно мне бы стоило прислушаться к его советам.

— Ты вроде собирался проучить меня, а не учить, — бросаю ему, всем своим видом демонстрируя, что мне не интересны его нравоучения.

Я собираюсь раздраконить Алека, хотя, кажется, не совсем придаю отчёта своим действиям. Овце дразнить волка? Что ж, хотя бы подавольствуюсь выражением его лица. Алек приподнимает бровь с видом «серьёзно?», и я не раздумывая, дарю ему чертовски обворожительную улыбку.

Ещё как!

Он принимает этот вызов, однако тут же откидывает палку в сторону.

— Надо же дать тебе хоть малейший шанс, — дразнится в ответ Алек и вновь возвращает эту до невозможности распутную ухмылку.

Я нападаю, наношу удары, которые Алек без труда блокирует, уворачивается и нагибается, продолжая дразнить меня, что работает безоговорочно. Я снова злюсь, но в особенности за то, что слишком выматываюсь, пытаясь просто хотя бы раз его задеть. С усердием. С невероятной скоростью, придумывая и изощряясь. Но это всё ни черта не работает. В очередной удобный момент, Алек просто нагибается, проскальзывает под моей рукой и одним тягучим движением обхватывает меня за талию, чтобы в следующую секунду пригвоздить меня к полу. На сей раз, я стону, ощущая, как боль расплывается по всему моему телу.

Его ладонь по-прежнему на моем животе, он стоит на одном согнутом колене прямо надо мной. И он вновь серьёзен.

— Елай быстрее и сильнее меня, и это факт, — зачем-то говорит он мне, пока пытаюсь отдышаться. — Но только по тому что, он на три четверти Бог, когда я всего лишь на одну треть. Улавливаешь ход мысли?

Я закашливаюсь от своего хриплого смеха, но всё равно продолжаю улыбаться. Мне больно, и Алек почти меня сломал. По крайней мере, мой позвоночник точно вполне мог обзавестись несколькими трещинами, но я всё равно не упускаю возможности разозлить Алека сильнее.

— Я никак не пойму, ты решил меня заморить разговорами, чтобы я быстрее сдалась?

Ой — ёй, Алек точно находит это не слишком смешным. Он встаёт и чуть отступает, чтобы я могла подняться. Слава богу, я не издаю ни единого звука, никак не нарадуясь, что он не может слышать моих мыслей, в которых буквально воплю и ною, стеная, что моё тело завтра утром будет выглядеть как один сплошной синяк.

— Два — ноль, принцесса. Осталась последняя попытка.

И три минуту, мысль о которых заставляет меня улыбаться. Алек конечно же этого не помнит, поглощённый только тем, что каждый раз побеждает меня, поэтому не понимает моей улыбки. Но его она точно злит.

Потому что на сей раз он нападает первым, и это значительно уменьшает мои шансы продержаться их. Я уворачиваюсь, постоянно отступая, крутясь и уходя в стороны, но Алек так быстр, что уже спустя пару мгновений, он подбирается ко мне, захватывает рукой и пытается угомонить. Я пинаю его пяткой, одновременно кусая руку, на что он реагирует крайне изумлённо, словно я использовала что-то абсолютно противозаконное. Однако это помогает выбраться и приблизить свой кулак почти к его лицу. Он захватывает моё запястье, но я бью второй рукой, и ему приходится её тоже перехватить. Я почти прижата к нему, мои губы ловят его горячее дыхание, когда он смотрит на меня из под своих тяжёлых век.