Американский демон (ЛП) - Харрисон Ким. Страница 65

— Спасибо, — сказала я, но он уже был на лестнице в фойе. Сумка соскользнула с плеча, задев чашку кофе, которую я купила в кафе «У Джуниора». Кофе пролился и я вздохнула, глядя на коричневую лужу среди мокрых листьев. Мне очень хотелось оставить ее так, но Айви меня за это убьёт.

Я устала, и одолженная машина Трента на которой я добралась сюда мне не помогла. Размахивая амулетом бессонницы, я зашагала в комнату. Мои сумочка и сумка с новым халатом для чар отправились на диван, а бумажный стаканчик с каплями воды — на шиферный столик. На одном из крайних столов стояла покрытая опилками коробка с салфетками, и после того, как я вытащила несколько, я вернулась, чтобы вытереть беспорядок.

В кофе было недостаточно кофеина, чтобы пережить сегодняшний день.

С мокрым месивом в руке я направилась к пятидесяти пяти-галлоновому мусорному баку, но остановилась, когда Дженкс метнулся прямо передо мной, хлопая крыльями.

— Смотри под ноги, — сказал он, и я моргнула. В двух футах от меня было ползучее пространство в которое я чуть не рухнула.

— Может быть, мне следует прикрыть ее обратно, — сказала я, и Дженкс кивнул.

— В колокольне чисто, — сказал он, распыляя пыльцу недовольного зеленого цвета. Затем он проверил узкое пространство между крышей и подвесным потолком через отверстие в потолке. — Они не сделали ни одной слизняковой штуки! Там все еще только восемь дюймов изоляции.

— Это случается, когда ты им не платишь. — Подавленная, я бросила мокрую салфетку в мусорное ведро и вернулась в комнату. Это была история моей жизни. Я была одной из самых влиятельных людей в Цинциннати, и я была практически на мели, у меня не было реальных перспектив на работу, и я жила на лодке моего мертвого бывшего парня. — Может быть, я делаю все неправильно, — прошептала я, стряхивая опилки с дивана Айви и садясь.

Искорки Дженкса потускнели, когда он спрыгнул на стропила.

— Нет правильного способа жить, Рейч. Это просто плохая полоса. Тебе что-нибудь нужно с колокольни?

— Эм, магнитный мел? — сказала я, вспомнив, что у меня его нет, и он умчался за ним.

Тишина была гнетущей, пока я распаковывала то, что принесла с лодки. Ощущение того, что меня вытеснили, было давящим, а пальцы казались неуклюжими, когда я положила на стол ножницы и кусок пчелиного воска из ульев Трента. Я должна была переместиться сюда, а не одалживать машину Трента. Я чувствовала себя чахлой, слабой, и мое настроение омрачилось, когда я провела одним из шелковых носовых платков Трента по столу, чтобы удалить случайные ионы. Но ощущение, что я недостаточно хороша, не было чем-то новым.

«Смирись с этим, Рейчел», — подумала я, когда Дженкс вернулся.

— Там наверху коробка из-под обуви, полная лей-линейных штучек, — сказал Дженкс, когда приземлился на стол со сломанной палочкой магнитного мела. — Тебе что-нибудь нужно из сада?

— Не слишком ли холодно? — спросила я.

— Не для быстрого полета, — уверенно сказал он, но мой телефон сказал, что там было около пятидесяти градусов, работоспособно, но не в том случае, если он промокнет. Тем не менее, быстрая вылазка показала бы мне пределы его возможностей.

— Я еще не уверена. — Я развернула церемониальный нож, размышляя о том, что мне может понадобиться. — Ты не знаешь, пережил ли пожар плющ, растущий у мусорных баков? Мне всегда везло с воздушными корнями.

Дженкс снова поднялся.

— Пойду посмотрю. — Он коснулся рукояти меча, подлетел к одному из заколоченных окон и вылез в щель. Медленно оседала пыльца, которую он оставлял за собой.

— Может быть, десятиконечная звезда, — пробормотала я, взяв палочку магнитного мела и нарисовав звезду для практики прямо на столе. Десять концов должны удвоить чувствительность первоначального проклятия, но переход от пятиугольника к десятиконечной звезде будет сложным. Я могла бы достаточно легко нарисовать десятиконечную звезду, но пространство, образованное линиями звезды, было слишком большим и отделенным от центральной точки, где линии, идущие от точки к точке, соприкасались.

Если только я не добавлю в нее пятиугольник, подумала я, рисуя один в центре звезды, десять пересекающихся линий, отмечающих точки и середины. И у меня это получилось. Мне нужна была не десятиконечная звезда, а две пятиконечные звезды, одна из которых сдвинута на несколько градусов в ширину. Проклятие использовало бы исходную начальную точку пентагона, и если бы мне удалось повернуть ее, не потеряв первую звезду, я бы получила десятиконечную звезду.

— О, у этого есть потенциал, — пробормотала я, задаваясь вопросом, как мне заставить ее повернуться. Было много лей-линейных чар, чтобы все изменить — так же, как и множество исправлений магии земли, чтобы сделать то же самое. Между лей-линиями на колокольне и травами в саду, держу пари, я могла бы это сделать.

Склонившись над столом, я начала составлять список возможных покупок, перечисляя на грифельной доске все, что у меня было, что изменилось или развилось. Кедр, подумала я, рисуя мелом. Это было солнечное растение, и оно тоже хорошо помогало избавиться от плохих снов. Я могла бы использовать его как стилус. Цикорий, он также принадлежал солнцу и был хорош в чарах, которые открывали двери и сердца. Луна. У нас там был уинтергрин, и уинтергрин был связан с Луной. Он был хорош для разрушения заклинаний. Я не разрушала проклятие, но расщепление ауры могло быть близко, и я добавила его в список. Одуванчик из-за его стойкости и разделенной природы, соломинка от метлы, чтобы ее природа соединялась, и капля воды из паутины, поскольку она отражает мир. Все это хороший выбор.

С точки зрения лей-линий, у меня, вероятно, был кристалл на колокольне, чтобы преломлять желания. И там был сам глиф, десятигранная фигура, происходящая от пятигранного глифа. Соединить это с образцами крови, которые принесла Айви, и этого может быть достаточно. Но даже когда я закончила список и начала думать о том, как собрать все это вместе, я подумала, может быть, стоит попробовать использовать немного эльфийской магии. Не то чтобы я была ленива, но попросить божество соединить все вместе было бы проще. И к тому же более могущественно. Я уже изменила проклятие, которое Трент однажды использовал, чтобы временно удержать мою душу, захватить душу Нины и отдать ее Айви. Но я больше не была уверена, что плавать в этом бассейне безопасно.

Я посмотрела на мягкое жужжание крыльев Дженкса, чтобы увидеть его низкий, тускло поблескивающий путь прямо над полом святилища. Ему было холодно, и я протянула руку, чтобы дать ему теплое место для приземления.

— Черт, это как сиськи Тинки после снега на улице. Этого достаточно, Рейч?

В его руке была горсть длинных корешков, и я кивнула.

— Конечно. Спасибо. Ты собираешься дать мне какое-нибудь указание отказаться от чего-либо, пока я возьму остальное?

Дженкс посмотрел на мой список, нахмурив брови. Я прочистила горло, и он заколебался.

— Нет, — наконец проворчал он, и я улыбнулась.

— Хорошо. — Я встала, и он устроился на краю моего стакана с остывающим кофе. — Вернусь через минуту.

— Сопли слизняка. Я охраняю церковь, — угрюмо сказал Дженкс.

— По крайней мере, ты не библиотекарь! — бросила я через плечо, направляясь к входной двери с ножницами и черным шарфом в руке. Стуча каблуками по старому дереву, я обогнула дыру в полу и выскользнула наружу. На улице было тихо. Я торопливо спускалась по ступенькам, обхватив себя руками за талию и уворачиваясь от тарелок с едой и ваз с цветами. Шиферная дорожка, ведущая к задним воротам, была покрыта листьями, и скрип петель пронзил слух. Но потом я оказалась традиционном саду ведьм с надгробиями и улыбнулась. Здесь я собирала одуванчик и кедр, где смерть и переход сделали их сильнее.

Я затерялась среди опавших листьев, пахнущих землей и небом, поднимая мокрые, холодные, чахлые растения, чтобы найти все еще мощные защищенные листья, собирала то, что хотела, складывая их в шарф. Мягкий серый отблеск оказался одной из моих каменных ложек, и, довольная, я протерла ее дочиста и опустила в карман. Я бы, наверное, годами искала разбросанные вещи, после того, как вампиры Цинциннати взорвали мою кухню.