Я стираю свою тень (СИ) - Панченко Сергей Анатольевич. Страница 18

На заднем фоне слышались мужские голоса, разговаривающие через слово матом.

— Помнил всегда, но работы было много, не мог позвонить. Чем занимаешься?

— Шабашу, — она употребила слово, которое я не ждал от нее услышать.

— Что ты делаешь? — переспросил я, ожидая пояснений.

— Шабашу, так мне сказали, это называется. Потом расскажу, после работы.

— Хорошо. Где встретимся?

— Возле твоей машины. Если меня не будет, подожди немного.

— Хорошо.

Я положил трубку. Звуки, сопровождающие Айрис, мне не очень понравились. У меня появилось ощущение, что она находится в какой-то базарной пивнушке, в которой собираются деклассированные элементы, знающие из всего русского языка слов пятнадцать, и те междометия. Окончания работы ждал, как никогда, поэтому летал между коробок с накладной. Петрович, как обычно вялый и заторможенный, смотрел на меня, как на врага народа, которому перепало незаслуженное счастье.

— Сегодня сияешь, а завтра реветь будешь. Обует тебя, заставит кредит взять, а потом упорхнет. Я читал про такие вещи. Сплошь и рядом. Как только она потянет тебя в автосалон или косметическую клинику, знай: это началось, — бубнил он, отвлекая меня от работы.

— Мне кредит больше не дадут, пока этот не выплачу. К хирургу ей пока не надо, у нее и так все идеально. Пока что она сама зарабатывает и тратит на меня.

— Да уж, любовь зла, — Петрович не мог не подытожить разговор какой-нибудь гадостью.

Мне было смешно видеть, как его раздирает от зависти и желания опустить меня морально, но я ускользал от него, занимаясь работой.

— А вы уже чпокались? — спросил Андрейка простовато.

— Да, — не без удовлетворения созерцая эмоциональную бурю на лицах коллег, признался я. — В первую же ночь знакомства.

— Будь я такой девушкой, я бы выбрал что-нибудь более стоящее, — фыркнул Петрович.

— Олег Петрович, что это у вас за влажные мечты? — Тамара Львовна появилась неожиданно. — Не можете идентифицировать себя, как это сейчас модно? Не потому ли одиноки до сих пор?

Петрович залился краской.

— Мужик я, стопроцентный, — буркнул он, насупившись.

— Тогда Гордей — мужик на двести процентов, — Тамара шлепнула меня по голове папкой с накладными. — Не слушай престарелого неудачника. Даже если тебя кинет эта красотка, будет что вспомнить.

— Спасибо, — поблагодарил я ее.

Удивительно, но после демонстрации коллективу Айрис отношение ко мне со стороны коллег изменилось. Тамара стала относиться ко мне более уважительно, да и Андрейка тоже, но Петрович либо избегал меня, либо злословил с удвоенным усердием.

Я выполз из склада еле живой. Попрощался со всеми, кто был из коллектива магазина на выходе, отметился карточкой и открыл дверь на улицу. Приятный прохладный ветерок бодряще забрался под мою одежду. Я нашел взглядом свой автомобиль и увидел возле него Айрис. Она тоже увидела меня и радостно начала прыгать и махать руками. Мне тоже захотелось вмонтировать себе искусственные органы, работающие на крепком алкоголе.

Она, не дожидаясь, когда я подойду, пошла мне навстречу.

— У меня для тебя две новости, — начала она классически.

— Начинай с плохой, — предложил я, не дожидаясь продолжения.

— Плохой нету, — она широко улыбнулась. — Я нашла машину, которая помяла твою. У нее есть вмятины и остатки твоей краски. Я знаю, где она стоит, мы можем сейчас туда доехать и поговорить.

— Замечательно, — вяло обрадовался я. Сейчас я был готов простить вмятину и уехать домой отдыхать. — А вторая?

— Я… нашла…работу! — по словам проговорила Айрис и показала мне две зеленых тысячи. — Две тысячи! Каждый день!

Это был неплохой заработок. У меня выходило почти в два раза меньше.

— А что это за работа?

— Грузчиком. Тут, рядом. Помнишь, я говорила тебе про объявление? Пошла узнать, после того, как нашла машину. Думаю, это так здорово, что рядом с тобой. Можно вместе домой уезжать. Пришла, говорю, работа нужна, но не официально. Документов нет, потеряла. Они посмеялись надо мной, сказали, что у них мешки по полцентнера надо таскать на горбу. Я сказала, что могу поднять и центнер, если перед работой бутылку водки выпью. Потом я им показала, как обращаюсь с мешком. Они притихли, принесли бутылку водки, я выпила и подняла два. Меня взяли, и я весь день с мужиками таскала мешки. Правда, я одна перенесла больше, чем они втроем. Завтра меня снова ждут.

Некоторое время я сидел с открытым ртом, переваривая сказанное. Никак не мог понять, Айрис шутит или говорит серьезно. А она ждала, как я отнесусь к этому.

— Как тебя сегодня на складе не хватало. Я тоже весь день разгружал, а сейчас даже моргать тяжело, — я понял, что она не сочиняла.

— У-у-у, как жаль, что я не знала. Я бы лучше тебе помогла, — Айрис искренне расстроилась.

— Ладно, тебе бы у нас никто не заплатил. Предлагаю купить банку энергетика и доехать до этого кривоглазого злодея.

Мы сели в машину. Я смел дворниками птичьи «подарки», скопившиеся на стекле.

— К деньгам, — прокомментировал я народную примету. — Какашки, в смысле.

— Только птичьи? — поинтересовалась Айрис.

— В примете об этом не говорится, — отшутился я.

Энергетик немного оживил меня. Айрис тоже сделала несколько глотков, и сказала, что это напоминает ей какой-то коктейль, который подают на их станции. Вкус ей не понравился. Через двадцать минут толкания в пробках мы оказались возле нового жилого здания о семнадцати этажах. Во дворе стоял белый кроссовер со вмятиной на бампере. Она точно соответствовала по высоте моей вмятине.

— Вот его номер, — Айрис показала его на экране своего телефона.

Я взял ее телефон и позвонил, поставив связь на громкий динамик. Трубку взяли не сразу. Через десять гудков раздался мужской бас.

— Кто? — спросил он скупо.

— Меня зовут Гордей. Я владелец машины, которую вы помяли утром. Хотелось бы урегулировать этот вопрос.

— Я никому не мял машину. Я два дня не садился за руль. Может быть, это вы помяли мне машину?

У меня от возмущения вылезли глаза из орбит. Айрис была удивлена не меньше. Я не знал, что сказать этому наглецу. Аргументов против его позиции у меня не было.

— Извините, — Айрис приблизилась к микрофону, — я свидетель происшествия и видела, как утром вы, сдавая назад, скатились с бордюра и ударили машину. Как юрист могу сказать, что вам светит штраф и лишение прав до полутора лет, плюс ремонт поврежденного автомобиля за ваш счет.

— У меня страховка.

— Скрывшись, вы нарушили условия страхования.

— Дайте водилу.

— Я вас слушаю, — я наклонился к микрофону.

— Пятнарик хватит тебе? — прямолинейно спросил хамоватый мужчина.

— Двадцать. Я потратился на услуги юриста. В любом случае, вам это будет дешевле, чем официально.

— Ты где?

Мне так хотелось ответить ему в рифму, но я сдержался.

— Я стою возле вашей машины.

Он появился через пять минут. Примерно таким я себе его и представлял. Заросший как орангутанг рыжей шерстью бородатый мужик, в красных ботинках, рваных джинсах и майке с безобразно крупной надписью известного бренда. Типичный быдло хипстер, испорченный самомнением и деньгами. Он посмотрел на меня, как я смотрел на птичий помет на лобовом стекле.

— Не дохрена ли тебе за такую ерунду? — начал он торговаться, оценив меня воочию.

— Ремонт и моральный ущерб, — я как-то стушевался при нем, и озвучил свои требования не совсем уверенно.

— На тебе десятку, — он протянул две красных купюры. — Еще и на конфетки останется.

Я взял их.

— Гордей, верните ему деньги, мы решим вопрос через суд, — металлическим голосом произнесла Айрис. — Кстати, у вас же нет страховки на машину, если я не ошибаюсь? Двадцать неоплаченных штрафов и просроченный кредит на машину. Не потому ли вы паркуетесь в разных местах, чтобы коллекторы вас не нашли?

Мужчина побагровел, как рак.

— Держи, — он зло вынул из кошелька еще две купюры и протянул их мне. — Всё, вопрос исчерпан?