Как по книге (ЛП) - Соннеборн Джулия. Страница 40

— В этой части нет никакого диалога, Ларри. Ты можешь перемотать вперед.

— Что?! И пропустить все самое лучшее? Ни в коем случае.

Вскоре я обнаружила, что в стенограмме диалогов нет никакой необходимости, потому что Ларри запомнил все реплики.

«Разве я ужасен, Джейн?» — Джек/Рочестер вопрошал на экране, а Ларри отвечал дрожащим голосом: «Очень, сэр, Вы всегда были таким».

— Ты должна остаться! Клянусь тебе! — Джек/ Рочестер чуть не плакал.

— Говорю Вам, я должна идти! — завопил Ларри, бросаясь на диван и разражаясь рыдающим монологом. — Вы думаете, что я зомби? Нежить без чувств? Неужели Вы думаете, что из-за того, что я бедна, темна, проста и мала, я бездушна и бессердечна? Вы ошибаетесь! У меня столько же души, сколько и у Вас, и столько же сердца! Отпустите меня! — Он с отчаянием смотрел на Джека/Рочестера на экране и изображал, как он вонзает себе нож в сердце.

— Я чувствую себя так, словно нахожусь на шоу ужасов Рокки Хоррора, — сказала я в середине одного из таких выступлений.

— Продолжай работать над своим эпилогом, — сказал Ларри, успокаивая меня.

— Фу, не напоминай мне, — простонала я. — Мне еще нужно написать свои благодарности.

— Лучше бы тебе постараться с ними, — сказал Ларри, не отрывая взгляда от экрана. — Это единственная часть твоей книги, которую я гарантированно прочту, слово в слово.

Я всегда считала, что благодарности будут самой легкой частью в написании книги, долгожданным перерывом от интеллектуальной тяжелой работы, которую я делала. Вместо этого, когда до истечения срока оставалось двадцать четыре часа, я сидела в своем кабинете, уставившись на пустой экран и размышляла, как не показаться занудой, банальной или, что хуже всего, неблагодарной. Я потратила несколько ночных часов, чтобы закончить рукопись, и чувствовала себя одурманенной от усталости. Глубоко вздохнув, я начала с того, что поблагодарила своего редактора и издателя, затем всех библиотекарей и архивариусов, которые помогли мне в моих исследованиях и отыскали источники. Я поблагодарила комитет по стипендиям, который выделил мне небольшой грант на исследовательские поездки, а также заведующего кафедрой и декана. Далее следовали Эллен Рассел, мой отец и сестра. Я была благодарна всем студентам, которые посещали мои занятия и помогали мне обдумывать мои идеи.

Затем я перешла к «хорошей части», как назвал ее Ларри.

Наконец, я должна выразить особую благодарность следующим людям, — написала я. — Прежде всего это мой любимый коллега Лоуренс Эттингер. В течение многих лет Ларри был моим доверенным лицом, партнером по просмотру ТВ и другом. Если бы он не верил в меня, я бы давно отказалась от этого проекта, и я обязана ему своей карьерой и, что еще важнее, своим рассудком. — Я несколько минут размышляла над тем, что написала. Это не совсем отражало мои отношения с Ларри, но что есть, то есть. Я двинулась дальше. — И последнее, но не менее важное: я хочу выразить свою благодарность Ричарду Чейзену, который появился в моей жизни в самый нужный момент. — Я поколебалась, потом добавила: — Ты помог мне поверить, что я могу стать писателем.

Последнее предложение было довольно банально, но, в конце концов, я решила оставить его.

Удовлетворенная, я отправила рукопись по электронной почте Урсуле Бертон, почувствовав при этом легкое головокружение от облегчения. Моя роль была завершена. Рукопись сдана, моя часть контракта выполнена, условия Става соблюдены. Несмотря на то, что еще предстояло завершить переписывание и индексирование, основная часть работы была выполнена. Примерно через год у меня в руках будет вещественное воплощение книги.

Я заперла свой кабинет и направилась в кабинет Рика за углом, чувствуя одновременно восторг и усталость.

Дверь была закрыта, и я слышала, как Рик с кем-то тихо беседует. Я быстро постучала, и через минуту Эмили появилась в дверях, таща теннисные ракетки и школьный рюкзак.

— Эмили! Что ты здесь делаешь? — Удивленно спросила я.

— В этом семестре я снова посещаю семинар Рика, — сказала она, счастливо улыбаясь.

— Она никак не могла насытиться мной, — пошутил Рик, появляясь в дверях позади нее. — Обычно я не принимаю студентов повторно, но в прошлом семестре она проделала такую фантастическую работу, что я сделал исключение.

Эмили покраснела от комплимента.

— Я работала над несколькими рассказами, — сказала она. — Рик помогал мне переработать их для подачи в некоторые журналы.

— Я думаю, что у нее есть хороший потенциал, чтобы попасть в лучшую программу магистратуры искусств, — сказал мне Рик. — Профессор Кори была той, кто настоял на твоей кандидатуре в прошлом семестре. Она назвала тебя суперзвездой. Я рад, что послушал ее!

Эмили просияла. На секунду она напомнила мне ребенка, купающегося в одобрении своих родителей.

— Что-нибудь слышно от университетов? — спросила я.

— Пока нет, — ответила Эмили. — Думаю, я узнаю об этом в следующем месяце. Я дам Вам знать, как только что-нибудь станет известно!

Эмили извинилась и побежала на тренировку, а я последовала за Риком в его кабинет, устраиваясь на кожаном диване. Огромное количество книг громоздились на полках, а также в стопках на полу, некоторые даже балансировали на подлокотниках его дивана. Похоже, издатели каждый день присылали ему гранки в надежде, что он согласится напечатать какого-нибудь нового молодого автора. Остальная часть кабинета Рика была заполнена разнообразными игрушками и гаджетами, которые помогли ему «войти в творческий настрой». В углу лежал футбольный мяч, акустическая гитара, прислоненная к табуретке для медитации, и модифицированный скейтборд-скутер, который Рик любил использовать, чтобы передвигаться по кампусу. Я подняла книгу, которая упала на пол, и осторожно положила ее обратно на одну из стопок.

— Я только что отослала свою рукопись! — объявила я. — Давай праздновать!

Рик увлеченно смотрел что-то на своем компьютере. Он поднял палец вверх, изучая экран, затем поднял глаза.

— Что ты сказала? — спросил он.

— Я только что закончила свою книгу, — сказала я, обескураженная холодным ответом Рика. — Я отослала ее твоей подруге Урсуле пять минут назад.

— Хорошо, — сказал он. — Слава богу! Это замечательная новость. Извини, что я такой странный — только что получил письмо от моего агента. Ему нужно, чтобы я как можно скорее вылетел в Нью-Йорк.

— Что случилось?

— О, еще одна чушь, связанная с нашим добрым другом президентом Мартинесом. Несмотря на все мои усилия, похоже, я не приблизился к тому, чтобы получить постоянную должность здесь, в Фэрфаксе. Мой агент пытается разжечь огонь под его задницей. Он только что организовал мне интервью с Нью-Йоркским университетом и хочет, чтобы я немедленно приехал. Может быть, перспектива потерять меня заставит Мартинеса наконец прийти с реальным предложением работы.

— Нью-Йоркский университет? — сказала я удрученно. — Это так далеко отсюда.

— Это игра, Энн. Не беспокойся. Мы поиграем с Мартинесом в гляделки, и я знаю, он моргнет первым.

Я почувствовала новый прилив негодования к Адаму. Я знала, что он не любит Рика, но это было смешно. Он играл не только с жизнью Рика, но и моей. Я так много работала последние несколько месяцев, писала до поздней ночи, сосредоточилась на том, чтобы закончить свою книгу, и теперь все это казалось бессмысленным. И вообще, для чего вся эта работа? Если Рик в конце концов уедет из Фэрфакса… Я почувствовала, как у меня задрожали губы.

Рик поцеловал меня.

— Не смотри так разочарованно, — сказал он. — Обещаю, все будет хорошо. А теперь пойдем перекусим.

В СЛЕДУЮЩИЙ ПОНЕДЕЛЬНИК РИК вылетел в Нью-Йорк на собеседование. Перекинув через руку тяжелое зимнее пальто и накинув на шею кашемировый шарф, он выглядел бесстрашным и энергичным, когда направлялся в аэропорт. Несмотря на то, что уже рассвело, я встала с постели, чтобы попрощаться с ним, вышла на улицу в пижаме и смотрела, как он загружает свои сумки в ожидающее такси.