Я стираю свою тень - 5 (СИ) - Панченко Сергей Анатольевич. Страница 24

— Давай, иди первым, если что, я тебя вытащу. — Распорядился он.

— Давай. — Согласился я с легкостью, потому что помнил каждый шаг, который мы сделали по дороге сюда.

Мы выбрались через кусты на тропу. Я посмотрел в небо.

— Бать, надо спешить. Осталось не больше двух часов, а от нас еще никакой пользы. — Поторопил я его.

— Придется рвать траву на поляне. — Он усмехнулся. — На поляне траву зайцы в полночь косили…

В этой дисциплине отец мог дать фору любому. У него руки были заточены как серп. Он рвал траву и складывал ее в одну кучку. Через полчаса у него получилась небольшая копна, а у меня небольшая кучка измученной измятой травы, словно я глумился над нею, прежде чем сорвать.

— Делим мою кучу пополам и несем. — Предложил отец.

Я охотно согласился. Разнотравье источало бесподобно свежий аромат. Сюда бы домик, козу и можно наслаждаться природной естественностью, и клепать детишек. Правда, не знаю, зачем им тут жить.

Наши женщины отнеслись к своей работе намного ответственнее нас. У челнока они выкопали яму и скидывали в нее вынутый из его внутренностей пепел, а так же использованные веники, которыми они обметали стенки транспорта.

— Жить можно? — Поинтересовался я у Айрис, сидящей на ветке вместе с Никасом. Оба были чумазыми.

— Как крепость, лучше не придумать, а как жилье, такое себе. Темно там и плохо пахнет. А вы, я смотрю, накосили?

— Да, отец профессиональный косарь. Трава пахнет бесподобно. Мне кажется, она освежит воздух в нашей крепости. А еще мы выяснили причину светлого окраса листьев в низине. Там действительно заболоченная местность. Но самое интересное, в этом болоте живут твари, которые являлись нам в первую ночь. Мы увидели хоботки и решили, что это стебель какого-то корнеплода, растущего в болотной жиже. Вытянули и слегка удивились.

— Ого, они так близко. — Айрис удивилась. — А папа чего такой грязный?

— Долгая история. — Я не стал рассказывать, чтобы не смущать отца. — Как думаешь, этой травы хватит?

— Хватит. Надо заняться защитой входа. Придумать какую-нибудь конструкцию, через которую не проберутся хищники. — Посоветовала она. — С пола будет высоко отбиваться, кто-нибудь да прошмыгнет внутрь. Пока будем ловить одного, заберутся все.

— А как они узнают, что мы внутри? Будем тихо сидеть, они и не узнают. — Я рассчитывал именно на такой сценарий.

— Я не думаю, что звери настолько доверяют зрению. Они могут учуять наш запах.

— Ты права. — Вынужденно согласился я. — Надо будет сделать решетку. И у меня уже есть идея.

Я вообразил себе, как должна выглядеть защита, установленная в отверстие борта челнока. Надо было приготовить ветки распорки, установив их параллельно несколько штук в края отверстия, и продеть между ними ветки потоньше. С моей силой и Айрис конструкцию можно было сделать довольно прочной.

Я забрал у матери нож и отправился на заготовку веток. По моему мнению, лучше всего для этой цели подходила гибкая молодая поросль, в половину толщины руки. Вряд ли эти обезьяноподобные животные справились бы с ней. Я сломал несколько деревьев и поволок их к нашему убежищу. Кроме стволов, наделся, что и ветки с листьями пригодятся для чего-нибудь.

Отца заставили расширять яму, в которую сбрасывали мусор. Увидев меня, он бросил ковырять половинкой ореха землю и направился ко мне.

— Что ты задумал? — Спросил он с интересом.

— Я сделаю решетку на входное отверстие. Воткну палки, а потом прошью их крест-накрест ветками потоньше.

— Здорово придумал. — Согласился отец. Надо только оставить отверстия, чтобы отбиваться заостренными пиками, если к нам пожалуют гости. Я такое видел в каком-то историческом кино.

— У меня такое ощущение, что мы готовимся к осаде. Я бы советовал нам всем набраться терпения на полчаса и не издавать ни звука, глядишь пронесет.

— Было бы здорово, но лучше приготовиться к худшему. Кстати, надо поторопиться. — Отец посмотрел вверх.

Я тоже задрал голову и не увидел ничего через листву. Только применив модификации, смог разглядеть сквозь листву оба диска. На этот раз они сходились в чистом небе. Планеты гиганта не было видно. До начала наступления «ночи» оставался примерно час.

— Поможешь? — Попросил я отца.

— Конечно. Кто, думаешь, корзины гусям плел? Опыт есть.

Вначале мы прикинули, размер основной средней поперечины. Обрезали ножом по нужной длине. Потом сделали выемки, которыми палка должна упираться в края отверстия. Примерили и остались довольны, поперечина держалась крепко. Достаточно было еще двух таких параллельных поперечин и можно было продевать прутья сквозь них.

Прежде, чем начать закрывать вход, надо было всем забраться внутрь убежища.

— Дамы, прекращаем работы. — Распорядился отец. — Начинаем прятаться.

Мать закопала яму с мусором и присыпала старой листвой. Я слазил за новыми орехами. Примечательно, что лианы на меня больше не реагировали, хоть я и находился рядом с ними. Сбросил три ореха вниз, затем спустился сам. Передал расколовшиеся половинки внутрь. Все, кроме меня и Айрис уже сидели внутри челнока.

— Как там? — Спросил я.

— Отлично. — Ответил за всех отец. — Не могу только отделаться от ощущения, что добыча поймала сама себя.

— Коля! — Прикрикнула на него мать. — Задрал ты со своей паникой.

— Всё, молчу. Гордей, ты копья приготовил?

— Нет, забыл.

— Ну, вот. — Отец развел руками. — А ты говоришь…

— Сейчас делаю. У нас еще есть время.

Мы с Айрис наломали ровных стволов, заточили концы и спустили в челнок, чтобы отцу было спокойнее. В лесу уже начиналось какое-то организованное движение. «Медвежата» забирались на деревья. Птицы рассаживались по веткам в кроне. Их поведение заставило нас поторопиться. Мы нырнули внутрь челнока. Чтобы удобнее было монтировать решетку, пришлось посадить Айрис на шею. Опираться было не на что. Она вставила три параллельных распорки и стала продевать сквозь них ветки в палец толщиной. Они скрипели, сопротивлялись, но не могли справиться с ее силой.

— Готово. — Радостно сообщила моя ненаглядная.

— Надежно? — Спросил я.

Айрис подергала конструкцию, которая завибрировала вместе со стенкой челнока. Лучшей демонстрации не придумать. Я спустил её на землю, и мы стали ждать в полной тишине наступления ночи. Однако, меня начало терзать любопытство, что же происходило в момент смены времени суток.

Я подпрыгнул и уцепился за край отверстия двумя пальцами, просунув их сквозь прутья. Подтянулся и перехватился удобнее. Мне было видно как несколько «медвежат» карабкались по дереву вверх. Неужели они могли найти там безопасное место? Ночные «обезьяны» не выглядели увальнями и запросто могли подняться на любую высоту. Я присмотрелся внимательнее и увидел, то, чего совсем не ожидал. Лианы хватали зверей, скручивали их, поднимая вверх.

«Медвежата» намеренно касались древесных щупалец, чтобы оказаться в их плотных объятьях. Я понял, что природа предусмотрела защиту животных. Не стопроцентную, но какую-то проблему для ночных хищников это представляло. А животные тем временем ползли вверх по всем деревьям, насколько хватало глаз.

— Что ты видишь? — Спросила Айрис.

— Вижу, как «медвежата» отправляются спать. Вы не поверите, но их закручивают лианы и поднимают вверх.

— А птицы? — Спросила мать.

Я присмотрелся при помощи модификаций и разглядел, что птицам тоже предусмотрена своя защита. На самых верхних ветвях, то, что я ранее принял за гнезда, происходили трансформации. «Гнезда» закрывались, когда в них набивались несколько птиц. Процесс отхождения в кратковременную спячку происходил шумно. Птицы щебетали, дрались за место в «гнезде». «Медвежата» тоже спешили наперегонки, издавая при этом смешные звуки, похожие на звук кукольных пищиков. Некоторые дерзкие особи сталкивали с ветвей менее удачливых соплеменников. На ветвях между ними завязывались потешные драки.

И вот, в один миг все затихло. Все, кто не успели оказаться во власти лиан, отключились как по команде. Повалились с дерева на землю, как переспелые груши. Я насчитал на нашем дереве четверых неудачников «медвежат». Но отключились не только они, птицы тоже спикировали камнем к земле. Я спрыгнул вниз и сел на траву. Забрал у Айрис сына, клюющего носом.