За кроваво-красной дверью - Камерон Лу. Страница 11

— Эй, хватит! — Я неловко рассмеялся. — Здесь должна быть какая-то уловка. Можно приделать к трупу проволочки или что-нибудь в этом роде. Но…

— Разве госпожа Сибилла выглядела как марионетка на ниточках?

— Нет, черт бы ее побрал! Но она также не выглядела и как переспелый труп! Ты вроде говорила, что не веришь во все это?

— Не верю, — ответила Пат. — Даже если бы верила, я бы убедила себя, что этого нет! Понимаешь, какая была бы неразбериха, если бы такие вещи, как магия, или паранормальные силы, которые исследует доктор Райн, были бы реально возможными?

— Выбрось на свалку науку и логику, — кивнул я. Пат покачала головой:

— Ты имеешь в виду, что эти вещи заставят нас выбросить нашу науку и логику на свалку?

— Разве я не так сказал? — Потом я спохватился. — А, ясно, что ты имеешь в виду. Но ведь это поставит ведьм, колдунов и прочих жуликов в более или менее привилегированное положение?

— А откуда ты знаешь, что это не так? Все может быть гораздо хуже, чем ты думаешь.

— В каком смысле?

— Если бы ты был колдуном — настоящим колдуном, я имею в виду — обладающим всеми силами, которые под этим подразумеваются, ты разве дал бы об этом объявление на целую страницу в газете «Таймс»? Или ты бы скрывал все это?

— Я бы сидел тихо, — стал я размышлять. — Я бы жил просто, иногда помахивая своим магическим жезлом, чтобы жизнь — моя и моих близких — была в полном порядке. Может быть, немного напакостил бы нескольким настоящим сволочам, которых встретил в своей жизни. Не думаю, что я бы это афишировал. Говорят, что, когда тебя сжигают на костре, это не очень приятно.

— Я тоже так думаю, — сказала Пат.

Некоторое время я вел машину молча, затем сказал:

— Знаешь, куда ведет нас эта линия рассуждений? К весьма необычным выводам! Может, и есть определенные вещи, которые мы пока не можем объяснить с помощью здравого смысла или даже науки. Но если думать логически — а мы знаем, что думаем логически, когда это делаем, — мы приходим к нелогичной вселенной, где не применим ни один из наших законов природы!

— Некоторые слишком ленивы, чтобы действовать логично, — вздохнула она.

— Это основа всякой магии, не так ли?

— Магии, религии и коммунизма, — улыбнулась она. — Мы очень ленивый природный вид, Морган. Мы хотим, чтобы нам все приносили на серебряном блюдечке. Вот почему большинство так называемых чародеев — такие сентиментальные, безвредные неудачники.

— Ты сказала — большинство, — подчеркнул я. — Значит, остальные играют серьезно.

— Это доказывают ваши два случая необъяснимой смерти, — ответила она. — В истории есть множество случаев, когда какой-нибудь волшебник начинает безобразничать. Колдовство совершенно безвредно, пока тот человек, которого ты пытаешься превратить в лягушку, не воспринимает это слишком серьезно. Но некоторые оккультисты, как, например, Синяя Борода и фрау Вальпургия, потеряли разумный контроль над собой, не так ли?

— Я прочитал «Признания Жиля де Рэ». — Я скорчил гримасу. — Он действительно приносил всех этих младенцев в жертву дьяволу?

— Или Люциферу Светоносному. — Она пожала плечами. — Трудно сказать, чем на самом деле занимался Жиль де Рэ в своем замке. Инквизиторы, которые его допрашивали, старались вложить свои собственные идеи в его признания, так что записи затуманены измышлениями церковников.

— Я думал, Церковь всегда отрицательно относилась к сатанизму и колдовству?

— Еще бы! Но проблема в том, что те, кто был более всего заинтересован в охоте за ведьмами, были посвященными в сан теологами, и они были склонны изображать силы зла в виде образов, наиболее удаленных от того, что они считали добром. В результате получилось почти зеркальное отображение установившихся форм богопочитания. Патетичная Черная месса у Кроули — это просто католическая месса наоборот. Перевернутые кресты, «Отче наш», читаемый наоборот, и прочие ребяческие пакости. Клуб Адского Огня в городе Бате представлял собой не что иное, как обычный публичный дом, где девки одевались как монашки и все балдели от того, что делают что-то невообразимо сатанинское. Большинство шабашей лучше этого, но есть и хуже. Однако обычно они распадаются без всяких последствий, когда кто-нибудь забеременеет или если они найдут другое увлечение.

— Я еще хотел спросить вот что. Я просмотрел все эти книги — и знаешь что? Там концы с концами не сходятся, будь они прокляты! Я имею в виду, что Кроули говорит одно, а Хьюсон другое, и…

— Я тебе уже говорила, детали не важны, — ответила она. — Обладая логическим мышлением, ты во всем ищешь стандартное поведение. Но у людей, занимающихся оккультизмом, нет логического мышления, Морган. Это дети, ищущие путей покороче. Вряд ли можно ожидать от людей, у которых нет внутренней дисциплины, что они создадут что-нибудь такое жестокое и логичное, как, например, мафия. Если человек, совершая непосредственные действия, берет судьбу в свои руки, у него непременно должен быть какой-то план. Но если ты беспокоишься о деталях заклятья, которое не должно сработать, то так ли важно, воспользуешься ли ты крылом летучей мыши или глазом тритона?

— Может, оно и верно, — кивнул я. — Но как тогда объяснить, что множество важных персон интересуются оккультизмом в наши дни?

— Ключевая фраза — «в наши дни», Морган. Мы живем в мире, который может взорваться вместе с нами в любой момент. Мир меняется с кошмарной скоростью, и старые ценности сейчас опять проходят проверку, и оказывается, что они нам нужны. В свихнувшемся мире так естественно, что многие ищут тайный выход. То же самое происходило в средние века во время чумы. Это неслучайно, что охота на ведьм была в разгаре именно тогда, когда две трети белой расы было скошено Черной смертью. Позднее, когда все успокоилось, люди довольствовались тем, что ходили в обычную церковь и слушали все те же безвредные банальности. А в эти богом проклятые времена, в которые мы живем, опять процветают оккультные искусства. Некоторые так перепуганы, что записались в секции карате!

Я рассмеялся:

— Они думают, что эти восточные трубки помогут им справиться с ангелами Ада, которые придут, чтобы их утащить! Интересно, если азиаты настолько искусны в бою, почему же мы победили во второй мировой войне, потеряв только половину флота в первый же день?

— Никогда не следует задавать вопросы гуру, или кауне, или Управлению на Мэдисон-авеню.

— Или ведьме?

— Особенно ведьме. Она может тебя сглазить. Также не положено задавать вопросы астрологам, медиумам и психиатрам. Магия не сработает, если ты будешь задавать вопросы, и Санта Клаус не оставит тебе подарков, если будешь подсматривать.

Я начал смеяться, затем спохватился:

— Ты думаешь, что может быть и так? Что Пауэлл и Сибилла Эванс подвергали сомнению способности своего лидера и получили наглядный урок в форме… Нет, это тоже не годится. Мы только что разоблачили всякое колдовство, а теперь я сам пытаюсь объяснить необъяснимое наиболее легким путем.

— Видишь, как это просто!

— Хорошо. Я буду логичным. Но, черт побери, во всей этой дурости нет ни одной логической цепочки. Давай вернемся к этим двум мертвым женщинам, как если бы…

— Давай лучше не будем, — перебила она. — Ты же видишь, что это никуда нас не приведет. Тебе просто надо определить, какой вид сценической магии использует Мерлин и его последователи. Как, кстати, продвигаются твои дела с ним?

— Никак, — ответил я, — я его не понимаю.

— Ты думаешь, он может что-то подозревать?

— Как, с помощью хрустального шара? Кроме того, он, по-видимому, почти все время ходит как в тумане. Бармен говорит, что он горький пьяница.

— Тогда, возможно, он не употребляет белену или другие галлюциногены. В сочетании с алкоголем они убивают мгновенно.

— Сегодня я еще раз попробую. Но — не знаю. Если у нас не пойдет дело с Мерлином, нам придется подходить к этому делу с другой стороны.

— А у вас есть эта «другая сторона»?