Французский квартал - Камерон Стелла. Страница 23

— Нет, ну надо же… какая встреча! Вчера я весь день звонила вам и мне отвечал приятный мужской голос. — Она кому-то подмигнула. — Он говорил, что вы заняты. Ха! О, я все понимаю, все понимаю, моя милая! Кстати, кто это?

— Мой брат, — лаконично ответила Селина.

— Да что вы говорите! — воскликнула Шерман. — Тогда мне вдвойне повезло! Королева красоты, чей брат уходит из отчего дома, чтобы стать священником! Священник из благородного семейства, кто бы мог подумать?

Если Шерман таким способом старалась выудить Селину из-за барной стойки, она своего добилась. Селина слезла с табурета и решительно направилась к лестнице.

— Вы не думайте, я вижу, что вы не хотите афишировать свое присутствие, — тут же заговорщически зашептала ей Шерман, словно они были близкими подругами. — Это не театр, что там говорить! Здесь крутятся слишком большие деньги. У приличных людей вроде нас с вами такие не водятся.

Селина вежливо улыбнулась.

— Давайте присядем, — предложила Шерман и, не дожидаясь ответа, увлекла Селину к столику. — Почему бы нам не заказать бутылочку шампанского? — Она повернулась к фотографу: — Погуляй пока.

Тот понимающе кивнул и ушел в сторонку.

Шерман заказала бутылку «Дом Периньон», вынула из сумочки маленький блокнот и золотую авторучку в виде ярко-красного яблока с зеленым листочком и не преминула похвастаться:

— Джудит Либер, между прочим. Модная вещичка. Знаете, я бы хотела поболтать с вами о бедняге Эрроле.

— Мне кажется, вы сюда не за этим пришли, а чтобы взять интервью у каких-нибудь известных людей.

Шерман похлопала ее по руке.

— Естественно, моя дорогая, но потом я увидела вас и все остальное отошло на второй план. Так что вы тут делаете, пардон, запамятовала? Вы, кажется, сказали, что…

— Я ничего не говорила.

— Ах да! Вы, конечно, считаете меня чересчур навязчивой. Но это вовсе не так, милая Селина! Вы просто возбуждаете живой интерес! Вы удивительно, необыкновенно притягательный человек! По такой женщине все мужики сохнут… Но дело не только во внешности. Вы спокойны, рассудительны, скромны. Правда, в тихом омуте черти водятся, а?

Селина усмехнулась:

— Возможно…

Она искренне жалела о том, что появилась здесь.

— Так расскажите же о себе! Чем живете? Что вас заводит? Что возбуждает? Вот, скажем, тот же Эррол… он возбуждал вас?

Селина рванулась из-за стола, но Шерман вцепилась ей в руку.

— Простите, простите! Я репортер и слишком долго ею была, только и всего. Вас мои манеры коробят, я вижу. Ну садитесь же, прошу вас!

Селина опять села, но только потому, что на них уже начали оглядываться.

— Что бы вы обо мне ни думали, моя милая, я честна и искренна с вами. И вы будьте со мной такой же. Я напишу про вас и могу гарантировать, что там не будет никакой грязи!

— Не надо… — тихо попросила Селина.

— Послушайте, я не собираюсь пудрить вам мозги и обманывать. У меня исключительно прямые и честные вопросы. Вот скажите, к примеру, почему ваш брат сбежал в свое время в семинарию?

— У моего брата призвание. Он ниоткуда не сбегал.

— Вы спали с Эрролом Петри? — Нет… Нет!

— А до меня доходили другие слухи. В конце концов, почему бы и нет? Красивый мужчина, к тому же с соответствующей репутацией женолюба… — Она предупреждающе подняла руку. — Не спорьте! У меня хорошая память, и если я когда-либо что-то читала или слышала, то уж никогда не забуду. Расскажите про ту ночь, когда он погиб. Что случилось? Пикантные подробности меня не смутят, не бойтесь.

Селина нахмурилась. Кроме них с Джеком, Эррола в ванной никто не видел. В том виде, в котором они его нашли…

— Скажите, он любил, когда его связывали? — Шерман хохотнула. — Боже, какая проза! Вот вам нравится, когда вас связывают? Говорят, такими вещами как раз увлекаются с виду спокойные и невинные люди…

— Я не знаю, откуда вы все это взяли… — пробормотала Селина; сердце ее, казалось, вот-вот выскочит из груди. Только бы не переволноваться… Иначе недалеко и до очередного обморока. — Эррола нашли на полу в ванной комнате. И это общеизвестно.

— Но на его запястьях и лодыжках найдены следы, которые обычно остаются после связывания. Не веревкой, а тканью… Так говорят.

— Кто? Кто говорит?! На кого вы ссылаетесь?

— А вот следы на его пенисе были несколько другого характера.

Селина отшатнулась от Шерман так, словно ее ужалила змея.

— Уходите, — глухо проговорила она.

— Ага, вот видите, задела за живое! — Достав из сумочки золотой портсигар, Шерман прикурила и глубоко затянулась. — Поймите же, нам нужно поговорить. Нет власти более мощной, чем власть прессы. У вас нет выбора. Или вы расскажете мне все сами, по-хорошему, или…

— Уходите, я сказала.

— Вы повторяетесь. Зачем вы сюда пришли? Повидаться с Джеком Шарбоннэ?

Что она могла ответить? В нос Селине ударил дым от сигареты, и внутри у нее все перевернулось.

— Именно, Шерман. Селина пришла, чтобы повидаться со мной. Мы с Эрролом были соучредителями фонда «Мечты». Теперь его с нами нет, и я хотел бы подумать над тем, как продолжить его дело. И в этом мне нужна помощь Селины. Если у тебя еще есть вопросы, позвони мне позже.

Селина взглянула на Джека — никогда еще она не была ему рада так, как в эту минуту.

— Привет, Джек, — пропела Шерман как ни в чем не бывало. — Нет, мне сегодня решительно везет! Присаживайся.

— Уже поздно, — отозвался Джек. — Нам с Селиной еще нужно обсудить немало вещей. — Он повернулся к Селине: — Как дела? Извини, я немного задержался.

— Неплохо. Меня даже угостили апельсиновым соком. — Она улыбнулась. — Знакомство с порочной стороной жизни вызывает во мне почти детский восторг!

— Спасибо, спасибо, — рассмеялся Джек. — Очень мило, что ты нашла здешний апельсиновый сок порочным. Я подготовил тебе ведомость на завтра. Заглянем ко мне в кабинет?

— Какую ведомость? — нахально спросила Шерман, но тут же опять взялась за свое: — Джек, ты мне лучше вот что скажи: откуда у Эррола на члене появились те странные отметины?

Если она хотела смутить Шарбойнэ этим вопросом, то ей это удалось.

— Странные отметины?..

— Ну да. Следствием установлено, что следы на запястьях и лодыжках остались после связывания тканью. А сейчас они возятся с его половым органом…

Джек поморщился и проговорил:

— Я благодарен тебе, Шерман, что ты поделилась со мной этой новостью.

— Всегда пожалуйста, дорогой. А это еще кто? Насколько я понимаю, это Санни Клит, главный подручный Вина Джаванелли.

— Санни… — удивленно проговорил Джек и обратил прищуренный взгляд на рыжего толстяка, который курил у стойки бара, поглядывая в их сторону. — Ну конечно, Санни! Странно, что он здесь: мне всегда казалось, что он меня недолюбливает.

Шерман довольно усмехнулась:

— Между прочим, Джек, ты даже не сделал попытки прикинуться, что не знаешь этого мафиози.

— Мафиози? — Джек фыркнул. — Ему явно не понравится, если он узнает, что ты его так назвала, дорогая. Санни, добро пожаловать на борт моей скромной посудины!

Клит медленно подошел к их столику, с явным интересом глянул на Шерман. Та окинула его в ответ профессиональным репортерским взглядом.

— Присаживайся, Санни, дружище, присаживайся! Эй, Лем! — Джек звонко щелкнул пальцами. — Шампанского сюда моим друзьям!

Бармен коротко кивнул и подхватил поднос с уже приготовленными бокалами и ведерком со льдом, в котором охлаждалась бутылка.

Санни опустился за стол рядом с Шерман, и та явно занервничала.

— А ты куда собрался, Джек? — спросил мафиози, глянув на хозяина казино. — Я думал поболтать с тобой о том о сем.

Джек очень натурально вздохнул.

— Я с удовольствием поболтал бы с тобой, ты знаешь. Давненько мы не виделись, давненько… Но мне нужно обсудить кое-что с моим другом… — он скосил глаза на Селину, — и еще проводить ее домой.

— Но…

— Увы, наш разговор придется отложить, Санни, приятель! А пока предлагаю скрасить вечер в обществе Шерман. Она потрясающий собеседник, могу тебя заверить. Спрашивай ее, о чем хочешь. Она расскажет тебе все, что ты хотел узнать, но до сих пор стеснялся спросить.