Живая вода (СИ) - Локалова Алиса. Страница 35

С этим вопросом Гарпия протянула ему серьгу с алмазом, почти таким же крупным, как у нее в подвеске.

***

— Ты велела держать курс на юго-запад Сарданафара, — ворчал Акыр на Феликсу, — но так и не сказала, что там.

— Да-да, Гарпия, — раздался гнусавый голос из подвески чародейки. — Мои люди волнуются. Мало того, что ты вынудила пойти нас с тобой шантажом, еще и до сих пор скрываешь свою цель!

Феликса закатила глаза. Едва ли не каждую секунду с того момента, как он согласился отправиться в плавание с ней, мулат с рыбьим прозвищем ныл — что ему угрожали, что мужчине его возраста и положения стыдно подчиняться женщине, что ставка императорского флота не оправдывает всего риска, который взяла на себя его команда, что ему слишком мало рассказывают…

— Отстань, Мурена, твое нытье вызывает у меня желание утопить тебя вместе с кораблем, — отмахнулась чародейка. — Данатос видел выползающего на мелководье древнего дракона, — напомнила она Акыру. — Какое место ассоциируется у вас со спящим драконом?

Капитан нахмурился. Подвеска присвистнула голосом Джулиана Тана.

— Мы опять направляемся в какое-то мифическое место? — горец скептически поджал губы.

— Ты не иначе как о Драконьих островах речь ведешь? — добавил Тан.

— Именно, — кивнула Феликса.

— Они ведь ушли под воду много лет назад, — заметил Мурена. Акыр сдвинул брови еще ближе друг к другу. — Что тебе там ловить? Разве там может кто-то жить? Как?

— Да запросто, — пожала плечами Феликса. — Во-первых, острова затопило не по естественной причине. Их погрузила под воду магия.

— И что? — не понял капитан.

— Это значит, что магия могла позаботиться и о возможности дышать под водой для того, кто остался на островах, — терпеливо объяснила чародейка. — Судя по описанию Дани — это леший. Так лесных духов называют в Арделорее.

— Кто?! — Акыр чертыхнулся. — Такой же, как наша чернокожая, что ли?

Из подвески донесся возмущенный вопль и несвязные ругательства, и чародейка, поморщившись, приглушила магический передатчик.

— Ну, с твоей точки зрения они очень похожи, — усмехнулась Феликса. — Вообще-то я не слишком много знаю что о суккубах, что о леших. Объединяет их то, что оба напрямую взаимодействуют с миром духов и частично такими же духами и являются.

Капитан махнул рукой: мол, какая разница, все равно не пойму. Некоторое время оба слушали скрип снастей и посматривали на то, как Дина сосредоточенно учит заклинания — задание от Феликсы.

— Этот твой горе-грабитель нас слышит? — шепотом спросил горец.

— В ближайшее время не должен, — покачала головой чародейка.

— Почему ты наняла его? — Акыру новый капитан явно не нравился, как и многим другим морякам, а также Лаэрту. — Это ж висельник, каких поискать!

— Тут ты не совсем прав, мой друг, — возразила она. — Мурена, как и большинство из нас, потерял свое место в мире. А может, и вовсе его никогда не имел. Представь себе, он до смерти боится вида крови.

— Тоже мне, мужик, — плюнул капитан.

Феликса хмыкнула, поправила подвеску на кафтане.

— И тем не менее, он ведет за собой немалую банду, и на Ухамбо их не считают злодеями. Даже укоряют в излишней щепетильности. Из-за этого Джулиана Тана последнее время все реже кто-то нанимал — так Лаэрт слухи пересказывал. — Чародейка перекинула косу, жестом попросила у Акыра подзорную трубу. — Взгляни на него. Это не разбойник с кучей малолетних девок в трюмах.

Капитан принял у нее трубу и направил на другой императорский фрегат, названный Муреной “Октопиной” в честь своего погибшего корабля. Похоже, он увидел там то же, что Феликса: начищенную до блеска палубу, идеальный порядок и манерного смуглого капитана в щегольской шляпе с пером. Тан собрал вокруг себя офицеров и что-то объяснял им, бурно жестикулируя.

Все его люди, до самого распоследнего матроса, были чисто выбриты, аккуратно одеты и четко знали свое место. Для морских разбойников такая дисциплина считалась чем-то излишним, если не постыдным.

— Пока я только вижу, что он не бестолочь, — буркнул Акыр. — А что он такое про шантаж талдычит?

— А, мелочь, обычное нытье, — пожала плечами Феликса. — Припугнула его, что сдам тому самому нумедийцу, от которого он хотел бежать на нашем корабле. Ни за что не поверю, что он принял угрозу за чистую монету. Делать мне больше нечего, как к некромантам его возить!

Горец хохотнул и убрал трубу в футляр.

— Ну, допустим. А польза-то нам с него какая? Ты хотела нанять команду, которая способна тебе помочь добраться до Острова. Не сбежит на полпути-то?

— Не получив жалованья? На приметном арделорейском фрегате? — Феликса улыбнулась. — Это было бы очень глупо. К тому же, Маронда считает, что со временем он поймет, что согласился на мое предложение ради совсем другой награды, а не денег или корабля.

— Это какой же?

— Он получил цель. Мало кто в жизни может похвастаться такой роскошью. Я думаю, что даже ты и Ранжисона до сих пор здесь, а не в кессахской таверне в поисках работы на какого-нибудь торговца пряностями, именно поэтому.

Акыр крякнул, пригладил усы. Насупился. Посмотрел на Феликсу искоса и тут же улыбнулся — мол, может оно и так, но ты много о себе не думай.

“Людей-то Маронда знает получше моего, — подумала чародейка. — Похоже, что и тут она оказалась права”.

— А что с той девчонкой, которую приволок Ранжисона? — вспомнил Акыр. — Она пришла в себя?

— Ей лучше, — кивнула Феликса. — Но я бы не сказала, что она пришла в себя. То есть она очнулась, если ты об этом, — чародейка вздохнула, — но, кажется, слишком потрясена. И дело не в злых людях, которые ее…

Феликса скривилась и не договорила. Акыр скрестил руки на груди и свел брови так, что между ними пролегло две глубокие борозды.

— Она поспала, и Цефора смогла помочь ей помыться, — продолжила чародейка. — Не знаю, чем еще можно помочь. Магия не действует. Нормально спать она может только в присутствии Данатоса, — девушка еле заметно поджала губы. — Я стараюсь не ходить к ней в каюту лишний раз.

— Почему? — удивился Акыр.

— Говорит, что от меня мертвечиной несет. И кровью.

Капитан вздохнул. Сегодня его предплечье было как следует перевязано, так что Феликса могла с уверенностью сказать, кому обязана своим прекрасным самочувствием на ближайшее время.

— Дружелюбной ее не назовешь, а? — подмигнул горец.

— Приятного пока мало, — усмехнулась Феликса. — Но рано или поздно ей станет полегче, и тогда она маленько подобреет. Надеюсь.

— Имя хоть у этой Странницы есть? — спросил Акыр.

— Она сказала, что мы можем называть ее Элиэн, — ответила чародейка. — Но это скорее прозвище. Она спрашивала, как мы ее называем на нашем языке. Я сказала — Странница.

— Ей не понравилось?

— Не знаю, — призналась Феликса. — Просто просила не называть ее так.

Вскоре на палубу поднялся Данатос в сопровождении Лаэрта. Лицо у оборотня было невыносимо несчастное, зато его друг смеялся во весь голос.

— Это не смешно! — донесся до Феликсы голос Данатоса. — Сколько можно, Лаэрт, ну!

— Чего ты злишься, ты же котик, — фехтовальщик снова прыснул от смеха. — Коты должны мурлыкать. А орут они только по весне!

Данатос не выдержал и отвесил другу подзатыльник, от чего тот только громче рассмеялся.

— Скорее бы Элиэн поправилась, — пожаловался Данатос, подходя к Феликсе и капитану. — Я не могу столько валяться без дела.

— А еще она его во сне за уши дергает, — доложил Лаэрт. Данатос закатил глаза.

— Думаешь, когда раны заживут, она сможет спать спокойно? — спросил Акыр.

— Насилие не единственное, от чего Элиэн пострадала, — пояснил Данатос. — Ей бы поговорить с кем-то… я не знаю… кто как она. Кто похож на нее.

— То есть с женщиной? — уточнил горец.

— Нет, — замотал головой оборотень. — Она прогоняет и Феликсу, и Брисигиду. А Цефору терпит только потому, что она не владеет магией и помогает ей.

Феликса сжала зубы. Не хватало только, чтобы Странница вела себя так же, как антимаги!