Остров каннибалов (ЛП) - Лутцке Чад. Страница 5

Они вдвоем изучали элементы управления, пытаясь разобраться в них.

- Мам, что такое инсульт?

- Папа... - Калеб встал и направился к передней части самолета. - С нами все будет хорошо?

Вики закричала:

- Кевин! Сделай же что-нибудь!

Дженнифер схватила Мелани и обняла ее, говоря ей на ухо, как сильно она ее любит и что она ангел, посланный Богом, и что последние восемь лет были лучшими в ее жизни, потому что она была с ними.

Кевин крикнул сыну, чтобы тот сел и пристегнулся.

Внутренность самолета наполнилась какофонией испуганных голосов, когда они спустились еще ниже, направляясь к острову, который точно не был ни Барбадосом, ни каким-либо другим, который мог бы определить Росс.

Глаза пилота закрылись, и его голова покачнулась. Кевин наклонился над ним, нажал на выключатель. Двигатель заглох.

Росс повернулся к своей семье.

- Мы выключили двигатель, чтобы замедлить падение. Впереди есть остров. Мы попытаемся приземлиться на берег. Просто держитесь крепче. Так крепко, как только сможете.

Калеб пристегнулся.

Кевин потянул назад штурвал и почувствовал холодные руки пилота.

Благодаря его собственным действиям или чистому совпадению самолет, казалось, выровнялся по мере приближения к острову, вселяя в него немного надежды, что они не умрут. Он подумал об аварийных посадках в фильмах, надеясь, что в том, что выжившие отделываются лишь незначительными царапинами и ушибами, есть хоть доля правды.

Ты действительно надеешься на то, что происходит в фильмах? Нам всем пиздец. Это конец. Ни законченной книги, ни внуков, и последний сексуальный контакт, который у тебя был, был из мести, а не с женщиной, на которой ты женился. Может быть, ты заслуживаешь смерти.

Обняв сына одной рукой, Вики закричала Кевину, чтобы он посмотрел на нее, посмотрел ей в глаза.

- Мне жаль, Кевин. Мне так жаль.

Кевин закрыл глаза и закричал в абсолютном ужасе.

- Я люблю тебя, Кевин! Я всегда любила тебя! - закричала Кармен.

Глава 7

Хотя его голова раскалывалась от удара, Кевин так и не потерял сознание. Он не осмеливался открыть глаза. И, что было хуже, эхо криков, раздававшихся всего несколько мгновений назад, затихли. Или они резко оборвались?

Он прислушался. Но услышал только звуки джунглей - пение экзотических птиц, которых он мог слышать только в фильмах. Наконец в самолете что-то сдвинулось. Послышалось хрюканье, сопровождаемое тяжелым дыханием, граничащим с гипервентиляцией. Это была Мелани. Он был уверен в этом.

Он пошевелил пальцами ног, вытянул руки, потянулся, чтобы пошарить вокруг себя, но глаза не открыл. Ещё нет. Если он увидит свою семью разорванной на куски, это убьёт его. Он никогда не оправится, и будет скитаться по острову с разбитым сердцем и без желания жить. Даже если его найдет спасательная группа, он останется и будет наказывать себя, поедая экскременты существ, среди которых обречёт себя жить, молясь, чтобы паразиты съели его изнутри или огромная змея раздавила его, положив конец его жалкой жизни.

Его рука коснулась кожи. Она была теплой, гладкой, безволосой. Ни одна из женщин не сидела впереди, когда они разбились. Этот человек не должен быть здесь. Все, кроме него самого, пилота и, возможно, Росса (он не мог вспомнить), должны были быть пристегнуты ремнями безопасности. Была ли это только нога? Отделенная от того, кому она когда-то принадлежала?

Все еще отказываясь открыть глаза, он провел пальцами по коже. Не было никаких сомнений, что это была нога. Женская нога. Кевин попытался вспомнить, во что был одет каждый из них. Он вспомнил, что Мелани была одета в платье, потому что ее мать несколько раз напомнила ей прикрыть ноги, чтобы никто не увидел ее трусы, и в конце концов Дженнифер продемонстрировала на своем собственном сарафане, как должна сидеть леди. Но нога была слишком толстой, чтобы принадлежать Мелани. Это была не она.

Вики редко носила платья. Ее визитной карточкой на любой случай были деловые костюмы.

Кармен. Ему было стыдно признаться, что он точно знал, что на ней было надето: белый сарафан длиной чуть выше колена, пара сандалий, волосы, собранные в высокий хвост, а также серьги, которые выглядели бы слишком безвкусно на ком-то другом.

Нога принадлежала Кармен.

Он перестал трогать ее, отгоняя чувство вины при мысли о том, что если бы кому-то пришлось умереть - хотя бы одному из них – он хотел, чтобы это была она.

Он открыл глаза.

Первое, что он увидел, было за ногой. Пилот. Мужчина казался невредимым, и Кевин подумал, что, если бы его не убил инсульт, возможно, он остался бы жив. Потом он увидел Кармен. Ее швырнуло вперед между сиденьями, и теперь она лежала на панели управления, невероятно изогнув шею, не сводя с него глаз, раздвинув ноги и обнажив атласные трусики, как будто все еще приглашая его войти, даже после смерти.

Ее челюсть была сломана, нескольких нижних зубов не хватало. Он мог только предположить, что она налетела лицом на панель управления при падении.

Почему она не пристегнулась? Она бежала к нему в кабину пилота? Надеясь умереть у него на руках? Она окликнула его незадолго до столкновения, не так ли?

Он снял рубашку и накрыл ее лицо. Он не мог позволить Калебу увидеть ее такой.

Если Калеб был жив.

Росс лежал лицом вниз на полу между сиденьями, рядом с его головой была небольшая лужица крови. Кевин положил руку на спину своего друга. Он дышал.

Кевин посмотрел в заднюю часть самолета. Сиденья были заполнены ссутулившимися телами, все пристегнуты. Не было видно никаких признаков крови или торчащих костей, по крайней мере, с того места, где он сидел. Но это ничего не значило. При столкновении они могли сломать шеи или откусить языки, проглотив их и задохнувшись. Смерть была наполнена непредсказуемым и непредвиденным.

Мелани действительно тяжело дышала. Ее лицо было бледным, глаза закатились. Она в шоке, - подумал Кевин. - Пока с ней все будет в порядке.

Сначала он проверил Калеба. Его сын был жив. Кевин погладил его по голове, поцеловал, и мальчик открыл глаза и закричал. Он увидел ноги Кармен.

- Кармен!

Глаза Мелани закатились, и она уронила голову на сиденье, теряя сознание.

- Кармен, помоги мне. Я застрял! - Калеб вытянул руки так далеко, как только мог, пытаясь дотянуться до Кармен.

Именно в этот момент Кевин понял, что пустоту в жизни Калеба заполняли не его мать или отец, а женщина из Венесуэлы, которую они наняли через два месяца после его рождения. Кармен была его матерью, его отцом, его лучшим другом, его товарищем по играм. Поскольку Кевин был занят писательством, а Вики всегда была в офисе, их зарплата позволяла легко заботиться о сыне. Но больше всего ему было нужно то, чего нельзя было купить за деньги. Кевин облажался.

Он вспомнил разговор, который у него был с Вики по поводу необходимости няни. Поначалу он был непреклонен в том, чтобы Вики уволилась с работы и сидела дома.

- Я зарабатываю достаточно, чтобы обеспечивать нас, - сказал он.

С самого начала он знал, что ребенку нужна его мать, а не какая-то незнакомка.

Но Вики не была домохозяйкой. У нее была своя степень магистра, и она очень усердно работала ради нее. Ее не устраивало быть только матерью и женой. Ей нужно было больше. Итак, она привела убедительный аргумент, что чем больше денег они заработают, тем лучше смогут обеспечить своего ребенка и тем больше всего у него будет. Ее слова, казалось, стерли всякую логику, которой придерживался Кевин, как какое-то заклинание, наложенное на него. И до того момента, пока он не увидел, как его перепуганный сын взывает к няне за утешением, эта логика скрывалась за собственными потребностями его жены.

- Калеб... Я здесь. Я помогу тебе. Я всегда помогу тебе, - Кевин плакал, его голос дрожал. - Но ты не можешь подняться туда, сынок. Ей очень больно. Мы должны выбраться из самолета, хорошо?