Высокий Лорд - Канаван Труди. Страница 17

«Мне нужно время, — подумала Сонеа. — Я должна все хорошо обдумать, прежде чем снова увижу его». Закрыв глаза, она освежила себя целительной энергией, чтобы наконец-то проснуться, и глубоко задумалась.

Гильдии грозит опасность. Черные маги из Сачаки собираются напасть на Киралию, а Гильдия находится в блаженном неведении. Почему Аккарин скрывает угрозу? Неужели он просто боится признаться, что владеет черной магией?

Кстати, а как он научился запрещенной магии? Тавака думал, что ей владеют только Ичани. Они научили раба только для того, чтобы он смог убить Аккарина.

А еще Аккарин и сам был рабом.

Невозможно было представить себе гордого и ироничного Высокого Лорда в рабстве, но Сонеа была уверена, что Тавака не лгал. Аккарин когда-то был рабом Ичани. Теперь он в одиночку одерживает сачаканскую угрозу, втайне убивая подсылаемых в Имардин рабов.

Она ошибалась, считая его бесчеловечным монстром.

Возможно даже, что он — хороший человек.

«Ну-ну, — сказала себе Сонеа. — Не будем заходить слишком далеко. Во-первых, неизвестно еще, как он научился черной магии. Во-вторых, я по-прежнему его заложница».

Впрочем, без черной магии Высокий Лорд вряд ли смог бы остановить рабов-убийц. А если у него есть веская причина скрывать свои действия, то он был просто вынужден принудить ее, Ротана и Лорлена к молчанию.

— Сонеа.

Она чуть не подпрыгнула. На границе леса стоял Аккарин. Видимо, он наблюдал за ней уже несколько минут, стоя в тени деревьев, скрестив руки на груди. Торопливо поднявшись, Сонеа поклонилась:

— Высокий Лорд.

Слегка кивнув на приветствие девушки, Аккарин подошел ближе. Он прищурился, словно разглядывая что-то, а затем, присев на корточки, провел рукой по шершавой поверхности валуна, на который еще минуту назад облокачивалась Сонеа. Часть камня осталась у него в руке, открыв небольшой тайник.

— Ну надо же! — тихо сказал Аккарин, засовывая руку в тайник и доставая старую деревянную коробочку. Высверленные дырочки на ее поверхности складывались в геометрически правильный узор. Открыв крышку, Аккарин слегка наклонил коробочку, показывая Сонеа ее содержимое. Внутри лежали миниатюрные шахматные фигурки, каждая с маленьким штырьком, идеально подходящим к отверстиям в крышке. Взяв фигурку ладьи, Аккарин задумчиво повертел ее в пальцах.

— Мы с Лорленом прятались здесь, сбегая с уроков лорда Маргена.

— Лорда Маргена? — удивленно моргнула Сонеа. — Наставника Ротана?

— Да. Он был весьма суровым учителем. За глаза мы звали его «монстром». Ротан сменил его сразу, как мы закончили университет.

Представить Аккарина учеником был едва ли не сложнее, чем рабом. Сонеа знала, что Высокий Лорд всего на несколько лет старше Дэннила, но Дэннил казался значительно моложе черного мага. «Дело не в том, что он выглядит старше, — внезапно подумала Сонеа, — просто его манера держаться создает впечатление уверенности и большого жизненного опыта».

Закрыв коробочку, Аккарин вернул шахматы в тайник. Он присел рядом с девушкой, опершись спиной на скалу и расслабившись. Сонеа ощутила странную неловкость. Куда только подевался гордый и надменный Высокий Лорд? Сейчас рядом с ней был усталый человек, встретившийся со своими воспоминаниями. Не зная, как относиться к этой внезапной перемене, Сонеа исподтишка наблюдала за ним. Аккарин смотрел по сторонам, словно проверяя, не изменился ли источник.

— Когда я покинул Гильдию, я был ненамного старше тебя, — сказал он. — Мне было двадцать. В Университете я выбрал Боевые Искусства, стремясь к трудностям и опасностям. Я жаждал приключений, и Гильдия казалась мне тесной. Мое решение написать книгу о древней магии было только предлогом отправиться в путешествие и посмотреть на мир.

Сонеа с изумлением смотрела на своего наставника. Взгляд Аккарина был направлен вдаль, словно он всматривался в собственное далекое прошлое. Похоже, Высокий Лорд собирался рассказать ей свою историю.

— Исследуя древнюю магию, я наткнулся на некоторые загадочные детали. В поисках объяснения я отправился в Сачаку. — Аккарин покачал головой. — Если бы я придерживался главной дороги, я мог бы избежать несчастья. Киралийские торговцы иногда заходят в Сачаку в поисках экзотических товаров. Время от времени Король посылает туда дипломатов — разумеется, в сопровождении магов. Но Сачака — большая страна, ревностно хранящая свои тайны. Гильдия знает, что там есть маги, но не понимает, кто они такие.

— Но я-то пересек границу со стороны Элана и попал прямо в пустыню. После месяца путешествий я встретил одного Ичани. Я увидел палатки и решил познакомиться с богатым путешественником. Тот приветствовал меня, представившись Даковой. Я понял, что он маг, и удивился. Дакова, в свою очередь, спросил, указав на мою мантию, не из Гильдии ли я? Я кивнул.

Аккарин вздохнул:

— Я считал, что мне нечего бояться. Я ведь был одним из самых сильных магов Гильдии. До этого мне встречались в Сачаке только бедные крестьяне, до смерти боявшиеся гостей, обладающих магическими способностями. Я должен был сделать выводы…

Дакова обрушил на меня магические удары необычайной силы. Изумившись, я спросил, не обидел ли его, но он не ответил. Я и глазом не успел моргнуть, как мои силы иссякли. Я был полностью опустошен и думал, что поэтому Дакова так легко прочитал мою память. Я мучился от сознания, что предал Гильдию из-за собственной гордыни и глупости. Лишь позже я узнал, что Ичани умеют читать мысли и против воли человека.

Сонеа замерла. Неужели он расскажет ей, как был рабом? Аккарин опустил глаза в землю.

— Прочитав мои мысли, Дакова узнал, что черная магия запрещена в Гильдии и что мы гораздо слабее, чем думали сачаканцы. Он просто надрывался от хохота и решил, что об этом должны узнать и другие Ичани. У меня забрали мантию и одели в обноски. Я стал рабом Даковы.

Я не мог в это поверить, а поверив, не мог смириться. Каждый день я пытался бежать, и каждый день Дакова без труда находил меня. Ему даже нравилось устраивать охоту, а потом подвергать меня наказанию.

Прищурившись, Аккарин слегка наклонился к Сонеа. Девушка испуганно опустила голову, страшась его взгляда.

— Мое положение было невыносимым, — продолжил Высокий Лорд, совладав с собой. — Дакова называл меня «мой ручной маг из Гильдии» и выставлял на потеху гостям. Он понимал, однако, что рискует — в конце концов, я был опытным и сильным магом. Поэтому каждый вечер он читал мою память и забирал мою силу.

Аккарин засучил рукав мантии. Рука его от запястья до локтя была испещрена мелкими шрамами. По коже Сонеа пробежали мурашки — лишь тонкая ткань скрывала от посторонних глаз это свидетельство страшного прошлого Высокого Лорда.

— Половина рабов Даковы состояла из рабов побежденных им Ичани, а половина — из молодых людей со скрытыми магическими способностями, набранных им из местных крестьян и шахтеров. Каждый день он забирал у них магическую силу. Дакова был могущественным магом, но жил в какой-то странной изоляции от высшего света Сачаки, в пустыне, а не в городе. В конце концов я понял, что Дакова и другие Ичани были изгоями. По разным причинам — участие в заговорах, неуплата налогов, убийства — король Сачаки приговорил их к изгнанию, запрещая другим сачаканцам любые контакты с ними.

Казалось бы, Ичани должны были сплотиться, но они ненавидели друг друга. Они вели беспрерывную войну, пытаясь отомстить за прошлые оскорбления или пополнить запасы продовольствия. Не так-то просто прокормить рабов. Урожаи в тех краях плохие, а террор и запугивание крестьян и подавно не способствуют росту продуктивности.

Лицо Аккарина исказилось гримасой.

— Женщина, объяснившая мне все это, была потенциально очень сильным магом. Родись она киралийкой, могла бы стать выдающейся целительницей. В Сачаке она оставалась лишь «постельной рабыней» Даковы.

— Однажды Дакова напал на другого Ичани и понял, что теряет силы. В отчаянии он убил почти всех рабов, забирая их силу без остатка. Самых сильных он оставлял под конец, так что, когда Дакова все же одолел противника, в живых остались только я и Такан.