Высокий Лорд - Канаван Труди. Страница 18

Такан? Слуга Аккарина? Сонеа моргнула в изумлении.

— Несколько недель Дакова был совсем слаб, — продолжал Аккарин, — но он не слишком беспокоился по этому поводу. Все Ичани знали, что у Даковы есть брат, Карико. Братья поклялись беспощадно мстить за смерть друг друга. Вскоре после схватки Карико пришел на помощь Дакове и дал тому новых рабов для восстановления сил.

Почти все рабы мечтали, что кто-нибудь высвободит их магическую силу и научит их черной магии. Они завидовали мне — только незнание черной магии и отделяло меня от свободы. Рабы не знали, что в Гильдии это запрещено. Но чем больше я наблюдал за Даковой, тем меньше думал о законах Гильдии. Не только черная магия делала его чудовищем. Голыми руками он творил такое, что кровь стыла в жилах.

Аккарин затравленно огляделся. Воспоминания словно обступили Высокого Лорда. Прикрыв глаза, маг все же овладел собой.

— Я провел в рабстве пять лет. Вскоре после того, как брат пришел ему на помощь, Дакова узнал, что неподалеку в шахте прячется его старинный враг, обессиленный магической битвой, он решил найти и убить его. Мы отыскали эту заброшенную шахту и проникли внутрь. Через несколько сотен шагов я провалился в подземелье и почувствовал чужую магию.

Аккарин мрачно улыбнулся:

— Меня спас враг Даковы. Он не убил меня и не забрал в рабство — он предложил мне сделку. Он научит меня черной магии, а я за это вернусь к Дакове и убью того.

План казался безумным. Я прекрасно понимал, что, скорее всего погибну: либо Дакова убьет меня, либо чуть позже Карико. И понимал, что нарушаю самый строгий закон Гильдии. Но мне было уже все равно. Я ненавидел Дакову всем сердцем. Я со гласился.

Ичани научил меня черной магии. У меня было мало сил, но он объяснил, что делать дальше. Я вернулся к Дакове и сказал, что ударился головой и долгое время пролежал без сознания, но на обратном пути, выбираясь из подземелий, нашел пещеру, полную сокровищ и запасов еды. Дакова был зол, что враг его ускользнул, но обрадовался моему известию. Велел мне и другим рабам поднять добычу наверх в его палатку. Я вздохнул с облегчением. Заподозри Дакова обман, он прочитал бы мою память немедленно.

Я забрался в пещеру и отправил наверх слугу с ящиком эланского вина. Бутылки были покрыты паутиной, но в вино был подмешан мык — туманящее разум снадобье. Начав пить, Дакова уже не мог остановиться. Когда я поднялся наверх, он лежал почти без сознания.

Аккарин внезапно умолк. Странная тревога овладела Сонеа. «Говори, — подумала она, словно уговаривая Аккарина продолжить. — Пожалуйста. Ты не можешь остановиться теперь».

— Тогда я совершил страшное дело. Я убил всех новых рабов Даковы. Мне нужна была их сила. Убить Такана я не смог. Не могу сказать, что мы подружились, но мы так долго были вместе, что привыкли помогать друг другу.

Дакова не успел и пикнуть. Он, конечно, проснулся, когда я сделал первый надрез, но когда Сила уходит, противиться бесполезно.

После этой бойни я был сильнее, чем когда либо, но знал, что мне не справиться с Карико. А он скоро забеспокоится и пойдет искать брата. Я решил бежать, но не взял с собой никаких запасов, уверенный, что погибну в пустыне. Через несколько дней усталый, измученный, я понял, что Такан идет за мной по пятам. Я пытался объяснить ему, что Карико убьет и его тоже, но Такан не отставал. Он стал относиться ко мне как к новому хозяину и спас меня, захватив с собой еды и воды и отдавая мне последние крохи.

Долгие недели мы пробирались по горам. Наконец мы дошли — или вернее сказать, доползли — до подножия Стальных гор. Я понял, что спасен.

Впервые за весь монолог Аккарин поднял голову и встретился взглядом с Сонеа. В его глазах девушка увидела бесконечную усталость.

— Я хотел одного — забыть прошлое. Я поклялся никогда больше не использовать черную магию. Такан не хотел покидать меня, и я согласился, зная, что у меня в услужении ему будет не хуже, чем на свободе.

В Гильдии меня приняли с распростертыми объятиями. Я сказал им, что провел несколько лет в горах, практикуя магию в одиночестве. Вскоре после моего возвращения умер Высокий Лорд. По обычаю на его место должен быть избран сильнейший маг. Мне и в голову не приходило, что главой Гильдии могу стать я. Мне же было всего двадцать пять. Однако я случайно продемонстрировал свою силу лорду Балкану. Я очень удивился, когда тот предложил мою кандидатуру на пост Высокого Лорда, и изумился еще больше, когда ее поддержало большинство. Удивительно, на что люди готовы закрыть глаза, когда им очень не хочется выбирать очевидного, но ненавистного кандидата.

Заинтригованная Сонеа открыла рот, чтобы спросить, кого же победил Высокий Лорд на выборах, но Аккарин уже продолжил рассказ.

— Балкан сказал, что я возмужал в странствиях и приобрел опыт общения с представителями других культур. — Аккарин фыркнул. — Знал бы он! Поначалу мысль возглавить Гильдию оказалась мне абсурдной, но потом я подумал: «А почему нет?». Мне нужно было отвлечься от сачаканских воспоминаний, но, главное, меня всерьез тревожила угроза вторжения Ичани. Дакава часто обсуждал с братом, как легко было бы завоевать Киралию. Что, если Карико удастся объединить сачаканских изгоев? Я решил, что должен держать ситуацию под контролем, а Высокому Лорду делать это гораздо легче, чем простому магу Гильдии. После проверки силы маги почти единогласно избрали меня на этот пост.

Несколько лет спустя до меня дошли новости о загадочных убийствах в Имардине. Я занялся этим делом лично и отыскал первого раба. От него я узнал, что Карико подбивает Ичани объединиться и напасть на Имардин, отомстив таким образом за прошлое поражение Сачаки и заставив сачаканского короля разрешить им вернуться ко двору. Но для начала он должен был убедить Ичани, что Гильдия не использует черную магию. Последние несколько лет я занимаюсь тем, что убеждаю их в обратном.

Внезапно улыбнувшись, Аккарин повернулся к девушке.

— Ты — хорошая слушательница, Сонеа. Ни разу не прервала меня, хотя, наверное, у тебя накопилось море вопросов.

Сонеа медленно кивнула. С чего начать?

— Почему вы не рассказали Гильдии про Ичани?

— Ты думаешь, они поверили бы мне?

— Лорлен поверил бы.

— Сомневаюсь, — горько сказал Аккарин. Сонеа вспомнила безграничное возмущение Лорлена, когда он прочитал ее память и узнал секрет Аккарина. Он не допустил и мысли, что у Высокого Лорда может быть причина делать то, что он делает. Внезапно Сонеа поняла, что сочувствует наставнику. Ему приходилось скрывать прошлое даже от лучшего друга.

— А вы не могли разрешить Лорлену прочитать вашу память? — спросила она и тут же пожалела об этом. После ежедневного чтения памяти Даковой Аккарин, наверное, не хотел допускать в свое сознание кого бы то ни было.

— Я не мог так рисковать, — покачал головой Аккарин. — Лорлен мог случайно узнать секрет черной магии. Именно поэтому я вчера прервал твой контакт с Тавакой.

— Гильдия могла бы послать экспедицию в Сачаку…

— И спровоцировать тот самый конфликт, которого мы так боимся. Когда я вернулся, угроза войны казалось мне лишь отдаленной перспективой. Я не видел причины принимать решительные меры.

— Но теперь угроза стала гораздо более реальной!

— Пока Карико не объединил Ичани, можно не торопиться.

— Гильдии нужно время на подготовку.

— Гильдия не станет готовиться, — мрачно сказал Аккарин. — С рабами могу справиться только я. Если Гильдия узнает, что я занимаюсь черной магией, меня выгонят с позором или просто казнят. Страх перед черной магией заставит их закрыть глаза на настоящую опасность. Пока я не нашел способа бороться с Ичани без черной магии, Гильдия не должна ничего знать.

Сонеа кивнула, соглашаясь, хотя в душе девушка сильно сомневалась, что Гильдия осудила бы Аккарина. В конце концов, она обязана ему избавлением города от убийц.

— А такой способ есть?

— Пока не знаю.

— Что же делать?

— Продолжать отлавливать убийц. Мои новые союзники среди Воров находят их гораздо быстрее прежних.