Химера, дитя Феникса (СИ) - Кузиев Эд. Страница 55

— Здравы будьте, Дружина Княжья. С чем пожаловали?

— Здрав будь, волхв Парафей, многие леты без болезней и печалей тебе. Вижу, ты бодр не по годам, в прошлый раз, в праздник Солнцестояния иначе выглядел.

— Молитвой и добрым делом служу, по мере моей, Славься Бог Ярило, он мне года и отпускает, видать, не все сделал на Земле, потому и наделил меня Здоровьем и Усердием и отмѐрял новый срок. Чего пришёл-то Богдан?

— Наказ Князя выполняем, за поимку лиходея, что Люд Ночным Охотником прозвал.

— Ну дык и искал бы, али мысли какие есть? Чем мы может помочь?

— Послушник Ваш, тот, что в колодце найден был, хотелось про него спросить, да келью осмотреть.

— Ну раз наказ Князя, тады даю на то Добро. Варис! — тотчас из тени вышел Лысый Муж, лет тридцати, и с поклоном стал ожидать Воли Волхва. — Вот ты где. Варис сопроводи гостей до Кельи, да на все вопросы ответь, а мне к службе готовиться нужно.

У меня уже возникли первые вопросы, но Богдан взглядом попросил помолчать. Что же, в чужой край со своими Правилами не ходят, попробуем разобраться на месте. Варис шёл впереди, спрятав кисти в широкие рукава одеяния. За ним тянулся шлейф самодовольствия и умиротворения, а также лёгкий запах мускуса. Пройдя пару сотен шагов по мощённой дороге, мы остановились возле длинного дома. Постучав трижды в дверь и не дождавшись ответа, наш провожатый зашёл внутрь и жестом пригласил нас последовать за ним. Многочисленные окна давали много света, а внутри кроме кроватей с набитыми соломкой тюфяками и малыми прикроватными столами ничего более не было.

— Все сейчас на службе, — мягким голосом начал говорить помощник Волхвов, потому я попрошу вас меня не задерживать сверх нужды и быстро тут закончить. У меня впереди много дел.

— Расскажите о послушнике, чем занимался, с кем дружбу водил? Когда и кто его последний раз видел? И не находили ли суму с писчими принадлежностями?

— Долгий разговор получится. Писарь он наш. Был. Книги да тексты переписывал, картинки малевал. Дружбу нам тут водить некогда, службу водим да славим Бога нашего. А последним кто его видел, не скажу. Может, и я.

— Волхв давно помолодел? — неожиданно спросил Я. Варис стушевался поначалу, потом пожал плечами. — Точно не скажу, пару месяцев назад, может больше. Я очень тороплюсь.

— Крайний вопрос, суму нашли убиенного, с писчими принадлежностями?

— Нет. Не было у него ничего с собой, — солгал мне Варис. Ответ на свой вопрос Я получил, даже таким сложным способом.

Что же за тайну Вы прячете? Далее Я оглядел кровать убиенного, но то было уже чужое место, с чужими страстями. Кивнув головой в знак благодарности и, прощаясь, Я засобирался на выход. Может, место казни Блаженного прольёт Свет?

В сторону леса мы шли уменьшенным составом. Братья повели слежку, а мы приближались к месту убийства. Запах гари и догорающего кострища донёс до нас ветер с реки. Десятник понял всё верно и припустил, на ходу одевая лямку шлемака и готовя оружие. Выбежав на поляну, смогли оценить опустошающую силу огня, что начисто слизал кусты и редкие деревья, даже камни у реки были оплавлены.

— Кто-то не пожалел Синего Огня, а его с большим трудом с Северных Пустошей привозят, потому он и дорогой. Как ты думаешь, Егор, то случайность? — глядя в удивлённые глаза дружинника, Богдан продолжил. — Вот и я думаю, что нет.

— Десяток в оборону, лес прогорел не так давно.

— То лишнее, Богдан. Никого тут нет давно. Следы поджигателей можешь выше по реке найти, шагов через двести, но ушли они водой. Я поброжу немного, может, замечу чего. Где, говоришь, тело нашли?

— Да как сейчас укажешь, прицепиться не к чему, кусты там были подле него, а щас не знамо, — огорчился Богдан. — Сразу сюды нужно было топать, времечко потеряли, никуда бы трактирщик и ледник не девались бы.

— Богдан, кто по твоему разумению есть Ночной Охотник?

— Нелюдь, что порвался через заслоны и Люд режет, как траву.

— Лодкой управляет, Синий огонь пользует. Баб любит… — продолжил перечислять способности Изверга. Глядя на изумлённое лицо Десятника, кивнул головой и начал оглядывать место. Что-то не давало мне покоя, какая-то мелочь, она мелькала перед глазами, но насыщенный день не давал возможности её поймать. Ещё раз оглядев поляну Даром, старался побольше собрать штрихов и красок, чтобы позже воссоздать картину.

— Так это, что же получается, то человек учинил? Все эти убийства и изуверства? — огорченный догадкой, спросил меня Богдан.

— Скорее, Люди. Одному то не под силу. — Оставив опешившего воя переварить в голове сказанное, повернулся к дороге. По ней спешили с докладом Игнат и Борис.

— Богдан, сам трактирщик никуда не пошёл, отправил полотёра в Капище, а второго кухонного работника — в порт. К волхвам мы далеко зайти не смогли, меня остановили и попросили уйти, добавив, что вы только ушли, дождался брата и за тобой. А вот Борис тебе кое-чего расскажет, — тяжело дыша, с перерывами, поведал Игнат.

— Кухонный не так прост был. Водил меня кругами, прятался знатно, но я-то портовую часть хорошо знаю. Так вот, сныкался на голубятне, что у кабачка стоит, там обзор во все стороны, а тут из подворотни бегунок вынырнул. Огляделся, крался по тени, потом на Драккар поднялся. Долго там не был, с довольной рожей пошёл обратно в корчму, по дороге через рынок пройдясь. Набрал там снеди и бегом на кухню спустился.

— Вот дела… Какие мысли, септ?

— Рано пока выводы делать. Тут подумать нужно. За Драккаром поставь смотреть кого, но не из Дружины, вас все знают. Кажется, ночью наш Охотник уплывать будет.

— Ой не с руки нам с Ярлом ссориться, да и сила нужна Драккар брать.

— Две Ладьи если выйдут, сможем ли одолеть?

— Их лодка больше, усадка сильнее. Но и груза много брать могут. От русских ушкуйников уйти вряд ли смогут. Так что же? Воеводу просить?

— Проси Князя, Воевода примет его Волю и без разговоров. Нам пора возвращаться. Мне ещё много картинок осмотреть нужно да обдумать.

Мы вернулись только к вечеру, Дружина перекидывалась пустыми словами, кто-то спрашивал, чем будут ужинать, да поминали пышные формы кухарки при Князе. Кто-то сетовал на качество обуви. Эти разговоры проходили мимо меня, лишь только задумчивый лик Десятника не давал мне покоя.

— Скажи, Богдан. А из светлицы Боярышни нет ли иного выхода?

— Только окно, но лестницу снизу не поставить никак.

— Княжна не изменилась ли в последние два-три дня? Не жаловалась ли на слабость или усталость?

— Да мне их бабские…Хм… Это лучше спросить у тёток, что доглядывать должны были.

— Потравы али дурмана в питье найдено не было? И одежда Девы не пропала ли какая?

Богдан задумался, аж остановился. — За Платье дорожное вроде разговор был, да шкатулку воры с жемчугом и каменьями утянули. Дурмана не нашли, собакам давали, что осталась от вечерни. Еду и питье и ничего.

— Хм. А далече ли корчма Мирона?

— Вёрст десять по Северной дороге. До рыбацкой деревни не доезжая немного, — отозвался Игнат. — Славное место, любил там бывать в молодости.

— Богдан. Нужно братьев на побывку отправить. Игнат с жинкой пусть едет, Борис с ними, — обратился с просьбой к Десятнику.

— У нас княжий указ! Некогда расслабляться, — грозно нахмурил брови Дружинник.

— Тихо ты, Игнат. Не спроста Босик Вас отправить хочет и именно сейчас.

— Верно думаешь. Седмица им сроку, нужно корчму на севере посетить, погулять немного на тракте. Игнат с жинкой пройдись по бережку, лодку брошенную поищи, что гарью пахнет али телегу с приметами, про них у домочадцев спроси. Как Я понял про ветерана, он извозом подрабатывал.

— Добро, быть посему. Вольную даю да пару гривен серебром на расходы. Всем остальным помалкивать, даже в шутку не отвечать. Про ранения уже всем известно, потому особо расспросов не будет. Завтра на перевязку сходите с утречка, потом гуляйте.

— Ну, коль для дела нужно… — пробормотал Дружинник, а сам расцвёл, в мыслях он уже грезил о ребёночке, что может быть посеян в этой короткой отлучке от службы. Жинке будет, чем заняться, пока он в походах и поручениях Князя. Проходя вперёд меня, слегка поклонился, выказывая благодарность и уважение моему решению.