Власти твоей нет надо мной (СИ) - Питкевич Александра "Samum". Страница 50

Прихватив ведро с грязной водой, я, довольная плодотворным днем, пошла в свою комнату, сменить намокшую кое-где одежду. Определенно, сделанная работа помогает человеку чувствовать себя живым и значимым.

– Корица! – оставив мокрую одежду на полу, решила, что пришло самое время вкусных булочек и прогулки по двору. Даже если Мукеш будет ворчать.

Единственное, чего мне не хватало – это присутствие Нимеда. Со слов гоблина, который также большую часть времени проводил где-то в подвале, возвращаясь то и дело в какой-то пыли и искрах, Ша был занят поисками тех, кто так опрометчиво пытался раскачать основание трона. И сделать это стоило до прихода тепла, пока остальные феи не вошли в полную силу. Тогда справиться с тем, кто затаился в тени, будет куда сложнее.

Так что мне опять только и оставалось, как развлекаться с Корицей повседневными делами, в ожидании тех коротких моментов, когда Ша сможет появиться дома.

Несколько дней я бессовестно наслаждалась снегом и прогулками, пока одно утро, словно ветер вдруг сменил направление, не почувствовала весну. Да, до нее еще было далеко, но я уже ощущала что-то эдакое, совсем иное в воздухе, что позволяло безошибочно определить скорую смену сезонов и приход тепла.

Это осознание вызвало как и радость в душе, все же зима, пусть она тут выдалась для меня и недолгой, навевала несколько тоскливые мысли. Но с другой стороны… я не хотела ее прихода. Потому как придется вернуться домой. Да, я скучала по родным, но это больше не была та всепоглощающая, вызывающая боль в каждой частичке тела, тоска. Это ощущалось так, словно я переехала в далекие земли, и могу видеться с родней, как это часто бывало в благородных семьях, раза два в год, приезжая в гости на большие праздники.

Но если я уйду, то больше никогда не увижу Нимеда.

И эта мысль вызывала приступы настоящего ужаса. Мне казалось, что если я расстанусь с Ша, то вместе с ним оставлю и значительную часть своей души. Я не ощущала ничего подобного тогда, когда овдовела. Да, меня какое-то время снедала печаль, но она была значительно приправлена обидой. Теперь же мне казалось, что я как отрезанная от корня лоза, просто иссохну без Нимедасофера.

Прогнав подальше дурные мысли, стараясь сосредоточиться на чем-то более простом и понятном, я решилась пройтись по дому. Последние пару дней даже дворецкий не попадался на глаза, видно, дела перешли в активную стадию, требующую всего свободного времени как от него, так и от Нимеда, которого также не было видно.

– Хоть бы Тенебрис пришла, что ли. Совсем тоска,– пожаловалась я Корице, рассматривая зеркала, которые занимали стены едва ли уже не до самого потолка.

Это было немного странно. Все эти мутные, непрозрачные, закованные в тяжелые резные рамы, или вовсе без оных, зеркала так причудливо искажали свет в коридорах, что на полу постоянно играли и двигались блики. Пятна скакали по стенам, плитам под ногами, вызывая какое-то легкое головокружение. И ладно бы хоть одно из зеркал было нормальным…

Фыркнув. Чувствуя, что еще немного, и упаду от этой круговерти, что навалилась внезапно, я открыла первую попавшуюся дверь в ту из комнат, куда обычно не заходила, намереваясь укрыться от света заркал, и едва не задохнулась от ужаса.

Все стены, от пола до самого потолка, были покрыты черной, шевелящейся массой. Тонкие, недлинные ножки, как лапки полчища пауков, переплетались между собой и медленно колыхались.

Отшатнувшись, в испуге, я влетела в противоположную стену, зацепив одно из зеркал, которое с грохотом полетело на пол, рассыпавшись тысячей осколков.

– Мукеш! – голос дрожал.

Чудом не распоров ноги об острые куски зеркала, я побежала в сторону лестницы по холодному полу, слыша, как за спиной глухо рычит Корица.

– Мукешь! – спустившись, повернув в ту сторону, где была лестница в подвал, я оступилась из-за резкого торможения и упала на пол. Стены, что окружали лестницу в подвал, были такими же черными, как и в той комнате на втором этаже.

Как такой могло случиться?! Вчера не было еще ни ниточки, ни пятна этой гадости!

Мне вдруг стало нестерпимо страшно. Понимая, что не могу себя заставить подойти к лестнице в подвал, что даже если и дойду, мне не добраться до гоблина и не войти в подземелья, я тяжело поднялась на подрагивающих ногах. Нужно было проверить, насколько сильно разрослась эта гадость.

Стойкое ощущение опасности, которое теперь, как едкий дым грызло горло, игнорировать было нельзя. И шла она именно от этих черных, неровными кругами рассыпанных по стенам, плям.

Бросившись в кухню в поисках соды, я успела заметить как в главные очаг, что всегда тихо горел спокойным пламенем, что-то упало из трубы. Огонь на миг поднялся, а затем опал, превратившись в слабый, едва приметный язычок.

Я стояла в дверях, оглушенная собственным сердцебиением, и не могла двинуться ни в кухню, ни прочь из нее, когда из трубы, вниз, на пламя, вновь повалила какая-то пыль. Огонь потемнел, встрепенулся, и совершенно неожиданно из очага вырвались клубы серого, густого дыма, так быстро заполняющие помещение, что я не успела даже отступить.

Сладкий, терпкий дым за два быстрых удара сердца залил все вокруг, пробравшись в нос, вышибая слезу из глаз. Повернувшись в сторону коридора. Надеясь добраться на ощупь до дверей во двор, я поняла что просто не успею. Ноги больше не держали.

– Мукеш! Нимед!– чувствуя, что начинаю терять сознание, я ухватилась за дверной косяк, начав медленно сползать на пол. Вокруг была только серая мгла, глушащая ___________________________ Один из финальных подъемов сюжета. Еще одна напряженная глава, а потом двинем в сторону счастья. Хорошие мои, на комментарии обязательно отвечу.

Глава 27

Писк, стрекот и какое-то назойливое дерганье со всех сторон привели меня в чувство. Но лучше бы этого не происходило.

Над головой, все еще в мутном воздухе, хоть и не таком плотном и задымленном, парили феи, то и дело дергая меня за пряди волос и рукава. На первый взгляд они были весьма похожи на Ша, но справившись с дурнотой, немного придя в себя, я разглядела бОльшие головы с острыми зубами и торчащими, несоразмерными ушами.

Пикси, треща и огрызаясь друг с другом, пытались куда-то оттянуть меня за волосы, если судить по их хаотичным и резким движениям. Чувствуя, что тело немного вернулось в норму, я махнула рукой, отгоняя назойливую мелочь прочь.

Сердито оскалившись, эти три сияющие мерзавки с какими-то непропорционально маленькими крыльями зависли в паре метров надо мной. Треск и писк, который заменял им нормальную речь, усилился в разы, вызывая головную боль. Стараясь не обращать внимания на незваных гостей, я медленно поднялась на локтях, борясь с головокружением. Нужно было найти Мукеша. Или позвать Нимеда.

Но и с тем и другим обещали быть сложность. Не просто так же дом заволокло этим сладким и противным дымом, что так легко меня отключил от реальности.

Заметив, что я начала подниматься, пикси на мгновение замолчали, а потом заверещал в три раза громче, заставив скривиться от звона в ушах и шума. Хотелось потрясти головой, чтобы как-то избавиться от этого ужасного звука, но я побоялась, что вновь потеряю сознание, если так сделаю.

– Да замолчите вы, – тихо выдохнула, чувствуя, как скребет в горле. Очень хотелось пить, глаза слезились.

Со стороны подвала донесся какой-то грохот, ругань, и сюда, в пространство перед кухней, словно их вынесло порывом ураганного ветра, ворвалась еще стайка писки. Вереща и переговариваясь, они вдруг зависли на месте, уставившись на меня. Стрекот стал задумчивым, отчего меня мелко затрясло. Эти, новоприбывшие, рассматривали меня так, словно я новая игрушка, попавшая в лапы хулиганов. И они непременно хотели знать, из чего я сделана и как работаю.

Гулко сглотнув, осмотрелась по сторонам. Ощущение опасности резко подскочило. Если те трое, что были тут с моего пробуждение, как-то не сильно волновали, то теперь, когда их стал десяток, меня ощутимо затрясло.