Случайные дети для мажора (СИ) - Старлайт Риша. Страница 11

М-да… очень нехорошо тогда вышло. А сейчас так вообще — писец полный!

— Короче, пап, живчики у меня не того самого. Не живые.

— В смысле? — хмурится батя.

— Какая-то зооспермия у меня неподвижная, — краснея сообщаю отцу результат анализа, в общем, в ближайшее время от меня никто не залетит.

На папу смотреть страшно. Словно он мне втащить по зубам собрался. Надо срочно смягчить ситуацию:

— А вот по той девушке, что была от меня беременной, вроде есть какие-то просветы.

— Какие?! — рычит батя, насупившись.

— Нет стопроцентного подтверждения аборта. В клинике его не зафиксировали. Ей просто дали таблетку. При докторе она не пила.

— Дома небось выпила. — обламывает меня папа.

— А может и нет! В таком случае, наше наследство спасено!

— Короче, Рустам — ищи ее! Где хочешь ищи! Из-под земли достань и призови к ответу. Если она оставила детей — тебе крупно, просто невероятно повезло. Если нет — то ты самый последний идиот, самолично просравший наследство. У меня все. Пошел вон отсюда!

Вика

— На заочку? — комкает мое заявление в руках проректор. — Почему решила пойти на заочку? Это же — последний курс. Отучись уж как-нибудь на очном, потерпи, ну глупо же столько учиться на очке и в конце все испортить…

— Мне нужна работа. — честно признаю я. — Детей-то кормить надо, да и себя, и родители там ждут от меня очередных переводов.

— Так совмещай. — остается Павел Викторович непреклонным.

— Вы представьте, и работа, и учеба, и два ребенка полуторогодовалых… и я одна. Как вы себе это представляете?

Павел Викторович снимает очки, его выражение лица смягчается.

— А как у вас с Вениамином?

Странные вопросы, однако проректор задает.

— В каком смысле?

— В прямом. Не подружились ли вы? Может сблизились?

— Нет, конечно! — заверяю я проректора. — Я на Веню никаких видов и планов не имею. Так что вам переживать не за что!

— Эм… — мягко усмехается профессор, — я и не думал переживать. Даже был бы рад, если бы вы с Веней…

Смотрю ошарашенно на проректора. Он что, решил своего сына пристроить?!

— Не смотри так на меня, Кудряшкина. Это раньше я думал, что плохая идея вас сблизить по-настоящему, думал негоже на Веника чужих детей вешать.

Вспыхиваю. С тех пор как родила, остро переношу любое негативное высказывание в сторону двойняшек.

— А сейчас, спустя два года решил: ты — не самый плохой вариант для Вени: умная, целеустремленная, работящая, с квартирой, — подмигивает мне по-хитрому, — а то, что дети… ну и что? Еще одного, общего, родишь Венику и заживете настоящей семьей. Ведь уже расписаны, чего мыкаться по разным людям?

— Нет, спасибо! — тут же отвергаю я эту бредовую идею. — Веника еще самого воспитывать и воспитывать. У меня и так двое, чтобы еще одного, третьего ребенка, великовозрастного себе на шею вешать.

— А ты подумай об этом с другой стороны, — не унимается Павел Викторович, — воспитаешь мужа под себя. С чистого листа, как говорится, начнешь.

— Я не люблю его. И не хочу воспитывать взрослых мужиков. Мне моих сыновей хватает.

— Поверь мне, — гнет свою линию проректор, — любовь — это вообще десятое дело в семейном счастье. Сегодня не любишь, а завтра жить без него не сможешь…

— Нет. Перестаньте. Сразу говорю, чтобы потом обид не было. С Веней все остается в рамках договора.

— Не руби с плеча, Кудряшкина! Я вам деньгами этот год подсоблю, чтобы обучение хорошо закончили. Тебе работать не надо будет, подумай об этом. А заявление твое пока подержу, вдруг передумаешь?

Глава 13. Первый день в универе

— Здравствуйте, Даниэль Александрович.

— Вика, это ты?! — полный восхищения и удивления мужской возглас.

Оборачиваюсь. Волков Даниэль Александрович. Тот самый молодой препод по экономике.

В стильном дорогущем пиджаке, в идеально сидящих на нем брюках. С деловым кейсом в руках. В глазах дерзость и самоуверенность, на пальцах нет кольца. Так никто и не охомутал молодого богатого препода…

У меня-то кольцо на пальце в отличие от него есть. И я очень однозначно поправляю выбившуюся прядь, сверкая обручалкой у носа молодого препода.

— С возвращением, Вика! Давно вернулась?

— Где-то с месяц назад.

— А я даже не знал… — с неподдельной досадой сообщает Волков. — Наверно здорово учиться за океаном? Может встретимся как-нибудь, вы расскажете мне о своей учебе за ужином?

Вот это номер… Он что, обручального кольца не заметил? И не знает, о моем замужестве и двоих детях?! И раньше он меня на ужины не приглашал, это — реально что-то новенькое.

— Так как на счет ужина? — наступает на меня Волков.

Сейчас конец августа, и занятия еще не начались, коридор около кабинета проректора пустой и полутемный. Мы с ним только вдвоем, и мне не очень нравится его напористость, блеск в его глазах.

— Можем прямо сегодня? Сейчас я занесу документы Павлу Викторовичу и поедем в первоклассный ресторан!

Ага, а потом к небу домой, отрабатывать счет в этом ресторане и готовиться кхм… к будущей сессии.

— Нет. — как можно спокойнее отрезаю я. — Дома меня ждут муж и дети. Ни по каким ресторанам я не хожу.

— Муж?! Дети?! — сглатывает Волков, недоверчиво глядя на меня. — И сколько детей вы успели родить?

— Двоих. — победоносно улыбаюсь я.

— Ну да… — бормочет себе под нос Даниэль, явно что-то прикидывая, — два ребенка за два года. Погодки что ли?

— Двойняшки! — окончательно добиваю я его.

Даниэль оглядывает мою стройную, без единого лишнего грамма жира фигуру, пожирает меня голодным взглядом. Да, я знаю, что мне удалось сохранить девичью фигуру, несмотря на двойню. Ничего удивительного в этом нет. Малышей — двое, а я — одна. Веник никогда не помогал мне с детьми, да я и не ждала от него помощи. Иной раз не то что поесть — в туалет сходить было некогда. Поэтому в таком темпе я не то что набирала — наоборот снижала лишний вес.

— Ну, Кудряшкина, ты даешь! — потрясенно качает головой препод. — Ладно, встретимся на занятиях. Надеюсь, что увижу тебя на своих парах.

Препод заходит к проректору, а меня, словно током дергает: ведь не только приставучего препода я увижу в скором времени на занятиях… а еще и отца своих малышей — Рустама.

Рустам

— Здравствуйте, Павел Викторович.

— Здравствуйте, Громов, чем обязан? — проректор привстает, пожимает мне руку.

Садится обратно, жестом приглашая меня присесть в кресло, напротив. Проректор прекрасно знает, что я — сын миллиардера, из так называемой золотой молодежи, поэтому не прогоняет меня как обычного студента, а готов выслушать мои проблемы.

Пораскинув мозгами, где могу отыскать хоть какую-то информацию о Кудряшкиной, я приехал к проректору по учебной части, ведь он наверняка должен был быть в курсе, вернулась ли его студентка из обменной программы.

— Слушаю вас, молодой человек, — подгоняет меня он, — у меня не так много времени.

— Да, простите. Много времени я у вас не отниму. Кудряшкина Виктория Викторовна… помните такую?

Проректор меняется в лице на мгновение, но быстро берет себя в руки, навешивая на себя суровую озабоченность вселенскими университетскими проблемами.

— Почему вы собственно интересуетесь?

— Она уезжала два года назад по обменной программе в Америку, — напоминаю я.

— И дальше что?

— Хотел бы узнать, вернулась она, или нет?

— А зачем вам Кудряшкина?

Да, старый хрен, так я тебе и скажу, зачем мне сейчас Кудряшкина.

— Я был в общежитие, где она проживала до поездки. Вахтерша ничего внятного мне не ответила. Сказала, что улетела Кудряшкина, и больше о ней ничего не известно.

— Ну, а зачем вам девушка, не пойму?

— У меня к ней дело… кхм, личного характера.

Проректор ухмыляется, причем так кривенько, что мне это ой как не нравится. Наверняка знает что-то про Вику.