Моя слабость (СИ) - Давыдова Ирина. Страница 18

― Врачиха, ты решила испытать мои нервы?

― А что тебе не нравится?

― Ты не поняла еще, что кроме меня ни с кем на свидания ходить не будешь.

Он двинулся в мою сторону, а я стояла за барной стойкой и продумывала в какую сторону бежать будет лучше.

― Так я и с тобой не хожу. Прости, не припомню, чтобы ты меня на свидание звал. Может, когда я спала? Кстати, заметь, сегодня ты снова без цветов, а это значит, что я не налью тебе чаю.

― Ты действительно так хочешь цветов? Для чего? Чтобы посмотреть, как прогнешь меня под себя?

Его слова удивили меня и немного расстроили. Что он несет?

― Ты считаешь, что женщине дарят цветы мужчины, которые прогибаются? То есть, по-твоему, я не заслужила букета цветов? Мужского внимания? А может ты хочешь сказать, что я не женщина, чтобы получать подарки?

― Нина, я не романтик и не привык ухаживать за женщинами.

― Так не ухаживай, я разве прошу? Зачем ты приехал? Зачем опять появился в моей жизни? Ну переспали мы один раз, разошлись и забыли друг друга. Зачем ты звонишь моей маме? Зачем ходишь ко мне? Почему не даешь строить мне личную жизнь?

Я остановилась возле него, заглядывая в глаза и не понимая, о чем он думает.

― Потому что ты моя, ― произнес он и хотел рукой коснуться моего лица, но я не позволила.

― Так не работает. Захотел, присвоил. Я женщина к твоему сведению, и хочу нормальных, человеческих отношений. Хочу кафе, кино, прогулки в парке. Даже если мороз минус десять. Я хочу, чтобы мужчина учитывал мои пожелания, чтобы знал, что для меня важно. Гриша, я не твоя шлюха, я не буду видеться с тобой только тогда, когда тебе хочется секса. Я не буду выжидать тебя, зная, что сегодня на твоих коленях сидела баба, мечтающая о твоем члене. А если ты подаришь мне цветы, это не означает что ты прогнулся. Это не унижение, это уважение к человеку, который тебе нравится. Но я же тебе не нравлюсь, как человек. Я интересую тебя, как объект для секса. Но это не про меня. Уходи, Гриш. Я на работе.

Я развернулась и прошла к столу, чтобы налить себе чашку кофе. После разговора с грубияном чувствовала себя словно выжатый лимон.

― Нина, если ты думаешь… ― я резко подняла на него глаза, прерывая ненужную речь.

― Я ничего не думаю, Гриша. И запомни, я буду строить отношения с мужчиной, если вдруг такой появится в моей жизни.

Гриша резко ударил кулаком по рядом стоящему шкафу, и в два шага преодолев расстояние, между нами, остановился с другой стороны стола и тыча в меня указательным пальцем, прошипел:

― Прежде чем заводить с кем‐то отношения, подумай, хочешь ли ты, чтобы он стал инвалидом.

― Ты придурок? ― и он этой же рукой резко обхватил меня за затылок и прижал к своим губам.

Я даже вдохнуть воздух не смогла, вовлеченная в его поцелуй. И так же неожиданно, резко, он отстранился от меня.

Ох, это было остро. Но что он себе позволяет?

― Запомни, никому не позволю быть рядом с тобой.

Развернулся и вышел из ординаторской.

Я облизнула губы. Ну почему, почему он такой страстный, красивый и такой говнюк? Я не хочу с ним вот таких отношений, где буду чувствовать себя шлюхой. Но почему меня так тянет к нему? Разве это нормально? Нормально, что я ощущаю на губах его вкус, его запах, а сама готова стукнуть его за такое поведение?

Нет, это не нормально. Нужно искоренить этого мужчину из себя, иначе я чокнусь. Моя психика просто не выдержит.

Единственный плюс в этой ситуации, мне не нужно будет вечером ехать к Грише домой. Там бы я могла сдаться. А мне это сейчас ни к чему. Слишком он принципиальный, а я… я просто хочу уважения.

Неужели так сложно проявить немного терпения, подарить девушке цветы, сводить в кафе и узнать о ее интересах? Ну, конечно, проще же сразу в постель. К чему время тратить на лишние телодвижения.

Больше до вечера у меня не было времени думать о Грише. Наша бригада во второй половине дня выезжала на три вызова, и все, о чем были мои мысли, это о пациентах, которые нуждались в моей помощи. Кажется, работа — это лучшее лекарство от мужчин.

― Доченька, как твои дела? ― вечером от просмотра фильма меня отвлек звонок от мамы.

― Нормально, мам. Вы с папой как?

― Хорошо все. Ты чем занимаешься?

― Мам, если тебе интересно, я дома. К Грише не поехала, потому что я его послала. Все, мы расстались.

А что, удобный случай сообщить об этом маме.

― Что значит расстались? У тебя совесть есть? Человек заболел, а ты его бросила.

― Мам, ты ничего не путаешь? Я твой ребенок, а не он. И да, твой любимый Гриша здоров, как бык. Даже приезжал выяснять отношения.

― Конечно, потому что с тобой даже поболеть нормально не может. Почему он приезжал?

― Потому что мозги набекрень. Все, я спать. А если тебе так нравится Гриша, усынови его!

Сбросила вызов и отшвырнула телефон в сторону. Надоело уже слушать восторги об этом грубияне. На что они вообще повелись?

Глава 12

― Ну, ты подруга даешь. А почему мне не рассказывала о том, что случилось между вами в лесу?

Я вздохнула, посмотрев на Галю, и отпив вина из своего бокала, отставила его на стол.

― Я не хотела никому об этом говорить. Случилось и случилось.

― Но он же тебе нравится. И как я поняла, в сексе тоже хорош. Почему бы и не попробовать с ним построить отношения?

― Галь, в том и дело, что, между нами, только секс и был. Получили удовольствие и разошлись. Он больше ни на что не способен. Я имею в виду отношения.

― Почему ты так решила?

― Потому что болван. Он даже цветы не может подарить. Видите ли считает, что таким образом прогнется под женщину.

― Тю, так это элементарный жест. Что такого в том, если мужчина подарит цветы девушке, которая ему нравится.

Вот и я не понимала. Одному Грише понятно, что это что‐то плохое.

― На чай он приперся в два часа ночи.

― Это когда?

― А после клуба, когда мы там встретились. Он отвез меня домой и вернулся к вам. А потом опять ко мне. Ну я и сказала про цветы, а Грише это не понравилось. То есть, трахаться со мной нормально, мне не унизительно, что ты приезжаешь поздно ночью за сексом, а цветы купить унизительно. Пусть гуляет.

― Нам мужчин никогда не понять. Давай выпьем за то, чтобы мужчины мыслили всегда в правильном для нас направлении.

Я хмыкнула, и подняв свой бокал, стукнулась о Галин.

― Сомневаюсь в этом, ― отпила вина, и вздохнула.

― Скучаешь по нему?

― Злюсь на него. Он слишком много себе позволяет.

― Ну да, подруга, то, что он названивает твоей маме очень странно. Хотя, если посмотреть с другой стороны, он думает о тебе, и таким образом пытается узнать, чем ты живешь.

― Галь, не неси ерунды. Он бы мог мне лично звонить. К тому же он ревнивый, что очень меня пугает.

― Интересно. Есть что‐то, что ты мне не рассказала?

― Ой, имела не осторожность сказать, что на свидание зовут, так он сразу же прилетел ко мне на работу. И это с учетом, что в тот день он плохо себя чувствовал. Кстати, сказал, что любой, кто ко мне подойдет, пожалеет. Нормально?

― Да он у тебя еще тот самец. А меня такое заводит. Интересно, Максик тоже собственник, или ему все равно?

Я прищурилась и улыбнулась.

― Ты хочешь сказать…

― Нет, я не спала с ним. Но Григорьев за мной ухаживает. Для него подарить цветы девушке не унизительно.

― Ничего себе! ― восторженно произнесла я, выпучив глаза. ― Подумать не могла. Но мне кажется, что Макс хороший парень.

― Правда?

― Да. По крайней мере он не вел себя как свинья. Но скажу так, не отдавайся ему слишком быстро. Пусть помучается.

― Не переживай, этим я его точно помучаю. Пусть докажет, что я ему нужна. А нет, значит пусть гуляет.

― Знала бы, что Гриша такой, тоже бы мучила его. Хотя я не скрываю, я хотела его, и на продолжение не рассчитывала. Как и сейчас не рассчитываю, но этот грубиян сам покоя мне не дает.